– Адриана, а ты любишь меня? Ты ведь мне этого не сказала.

– Кажется, да, Николас, – ответила она чуть слышно. – Моим губам нравится прикосновение твоих губ, моему телу нравится нежиться в твоих руках. Думаю, когда-нибудь мне захотелось бы… отдаться мужчине, которого я действительно люблю. И я думаю, что этот мужчина – ты. Но пока я не готова. Одно важное дело поглощает все мои желания.

– Адриана, если ты останешься здесь… Ты помолвлена с королем.

– И, возможно, мне придется выйти за него замуж. Я не хочу этого, Николас. Но, к сожалению, сейчас я не могу думать о личном счастье – миллионы жизней поставлены на карту.

– Я тебя не понимаю.

– Николас, я потом тебе все объясню. А сейчас прошу тебя, поцелуй меня еще раз. Прижми меня к себе крепко-крепко, дай мне немного своей силы и смелости. А потом…

– Я на службе у короля и связан долгом чести: я не могу ему изменить, – прошептал Николас. – Если ты выйдешь за него замуж, я…

Трава чуть слышно зашуршала под легкими ногами, и показалась высокая тень.

– Как я рада, что ты жив, Николас, – послышался голос Креси. – Насколько я могу судить, мадемуазель Адриана находится с тобой, и она в полной безопасности. Но, если вы не против – так будет лучше для всех нас, – я предлагаю разойтись по своим спальням, пока не наступил рассвет.

Николас нехотя побрел туда, где размещалась Швейцарская рота, а Адриана и Креси незаметно проникли во дворец через один из неохраняемых входов. Креси дала Адриане свою шаль, и та прикрыла изодранное платье.

Страж у дверей Адрианы вздрогнул, когда увидел их.

– Мадемуазель, – растерянно пробормотал он, – я не…

– Ты не видел, как мы выходили, Александр, потому что мы никуда не выходили, – закончила за него Креси.

Лицо часового залилось краской.

– Как прикажете, – выдавил он.

– Благодарю за любезность. Смею надеяться, ты не разочаровал Мари!

По лицу часового пробежала судорога, он понял, как легко попался на удочку дворцовой интриги.

В прихожей, свернувшись в кресле, спала Элен. Она вскочила, когда открылась дверь, и застыла, спросонья ничего не понимая.

– Мадемуазель… – пробормотала она сонно.

– Элен, отправляйся к себе в комнату и ложись в постель. Ничего страшного не произошло, просто король вновь захотел меня видеть.

– Да, мадемуазель.

Они остались одни, и Креси помогла Адриане раздеться.

– Я так устала, – пожаловалась ей Адриана.

– О черт! – воскликнула Креси, осмотрев чулки Адрианы. – Я не вижу ни одного зеленого пятнышка, которые в таких случаях трава оставляет на чулках! Невероятно. Как вам это удалось?

Адриана рассмеялась, и смех зазвенел счастьем и радостью. Ей казалось, что в венах у нее течет не кровь, а игристое шампанское. За окном небо уже начало бледнеть, яркой искрой зажглась утренняя звезда.

– А мы этим и не занимались. Он только целовал меня.

– Что, он даже не попытался? Адриана снова засмеялась.

– Пытался, но вел себя очень деликатно. Мне он позволял все, а для себя ничего не просил. – Она заметила на лице Креси скептическую улыбку. – Ну правда, совсем ничего. Я знаю, Вероника, – продолжала она, – это может показаться глупостью, я столько раз была в постели с королем, но в каком-то смысле я так и осталась девственницей.

Лицо Креси смягчилось.

– Это имеет для вас значение? Хорошо, если вы этого хотите, я буду считать вас девственницей.

Адриана внимательно посмотрела на Креси, пытаясь обнаружить на ее лице следы насмешки, но не нашла.

– Спасибо, – сказала она тихо.

– Вы единственная женщина в Версале, способная благодарить за такое ужасное оскорбление. И я с радостью принимаю вашу благодарность. Однако мне не хотелось бы, чтобы неожиданная и счастливая встреча с Николасом затмила наше сегодняшнее предприятие. Скажите, вам…

– Конечно, как я и предполагала, я нашла его у Фацио в спальне.

– Откуда вы знаете, что это тот самый?

– Помните, как на маскараде Фацио отзывался о Ньютоне? Когда-то они находились в очень близких отношениях. По отзывам, которые я слышала о сэре Исааке, он замкнутый человек, и друзей у него почти нет. Но, по всем признакам, Фацио был его другом.

– Вы хотите сказать, что когда-то они были любовниками?

Адриана опешила от вопроса Креси, хотя эта мысль ей тоже приходила в голову.

– Нет, Креси, я хочу сказать только одно: эти два человека когда-то были очень близки друг другу. Но вот уже лет двадцать как они не общаются. И я думаю, что все эти двадцать лет Фацио пытался вернуть расположение Ньютона, но, к сожалению, ему не удалось. Потому любовь его перекипела и превратилась в яд. Он создал оружие, чтобы стереть с лица земли Лондон. И для создания такого оружия он использовал идеи самого Ньютона.

– Именно поэтому вы и решили, что у Фацио должно быть средство связи со своим старым другом и нынешним соперником?

– Да, Вероника, Фацио, несомненно, захочет, чтобы Ньютон узнал о его изобретении. Может быть, он ждет момента, когда комета приблизится к Земле на критическое расстояние и когда уже ничего нельзя будет исправить, вот тогда он обо всем сообщит Ньютону. А может быть, он даст ему возможность покинуть Лондон, с целью показать, во что могут быть превращены его, Ньютона, великие идеи. Люди, подобные Фацио, живут только для того, чтобы снискать признание других. Для Фацио его триумф потеряет смысл, если Ньютон умрет, не ведая, кто повинен в его смерти.

– И что?

– Я отправила сообщение Ньютону. И думаю, что Фацио обнаружит это, когда будет отсылать свое письмо. И вот еще что, Вероника, нечто видело меня в лаборатории.

Креси прищурилась:

– Что значит «нечто»?

– Облако с красным глазом в центре.

Лицо Креси исказилось. Такого выражения Адриана еще не видела ни у Креси, ни у кого другого. Но в следующую секунду лицо Вероники вновь застыло, подобно лицу фарфоровой куклы. «Что это было? – недоумевала Адриана. – Что вырвалось наружу из ее таинственной души – страх? отчаяние?»

Отгадать, какое чувство так потрясло Креси, у Адрианы не было никакой возможности, но она поняла: Креси знает, что это за облако.

– Что, Вероника? Что это было? Вы же знаете!

Креси отрицательно покачала головой, но Адриана схватила ее за руку.

– Вероника, я понимаю, есть вещи, о которых вы поклялись не говорить. Я принимаю это, хотя мне это и не нравится. Вы говорили, что в будущем мы станем подругами. Но если вы с Николасом мне не друзья сейчас, то я должна признать – у меня вообще нет друзей. Я знаю, что вы оба от меня что-то скрываете. Оба преследуете какую-то тайную цель и меня втягиваете в некую тайную интригу. Я это прекрасно понимаю, но все же мне нужно… – к горлу Адрианы подступил комок, но усилием воли она заставила слезы отступить. И когда заговорила вновь, голос ее звучал ровно и спокойно, как и голос Креси: – Вы должны доверять мне. Вы помогли мне решить одно уравнение. Так помогите справиться со следующим.