чувствую, как лезвие прижимается к моей коже, я готовлюсь к боли.

Прежде чем начать, Катон повторяет попытку.

— Талли, тебе не нужно…

— Сделай это, черт возьми, — приказываю я, и его брат усмехается.

Следующие несколько минут — сущее мучение, и я вижу, что Катон ненавидит каждую минуту. Когда все закончено, он целует меня со всех сторон, говоря, какая я храбрая и как сильно он меня любит.

— Ты можешь показать мне позже своим языком, — бормочу я, трясясь от шока и боли, но я ни о чем не жалею.

— Вот уж это я не хотел слышать, — бормочет его брат, прежде чем продолжить. — Катон и Талия, вы пролили кровь и поклялись стать супругами перед нашим народом. Поднимитесь как единое целое. — Катон поднимает меня на руки и крепко целует.

— Мы официально стали супругами, Талли, — пробормотал он.

— И это мой сигнал уйти, чтобы вы могли возлечь на брачное ложе. — Его брат нежно касается наших рук. — Спасибо, что позволила мне принять в этом участие. Я сам собираюсь найти кого-нибудь. Спокойной ночи, друзья, — говорит брат Катона, и я не могу удержаться от хихиканья, когда мы смотрим, как он уходит.

— Что ты хочешь делать теперь, моя пара? — Катон шевелит бровями.

— Ну, ты первый завел разговор о языке…

Катон двигается раньше, чем я заканчиваю, и я не могу перестать смеяться. Он бегом возвращается в наши комнаты и запирает дверь, после чего укладывает меня на кровать.

— Давай я намажу тебе спину.

Кто я такая, чтобы отказываться?

Катон мягко переворачивает меня на спину, и мгновение спустя всю мою одежду срывают, а влажная, и втирают холодную пасту, нежно намазывая по своему имени. Я вздрагиваю, от боли прикусываю губу, но когда паста начинает действовать, она исчезает.

— Вот так, — мурлычет он, в его голосе слышится голод. Катон переворачивается, скользит взглядом по моему телу, и тянется ко мне. Отбив его руки, я беру крем и встаю на колени.

— Прежде чем ты трахнешь меня, позволь мне тоже смазать твои раны. — Я ухмыляюсь, а Катон ворчит, как будто ему неприятно. Пока я вывожу слова на его груди, он наклоняется, посасывает мои соски и массирует попку, заставляя меня стонать. Мне приходится отстраниться и переместиться к нему на спину.

Я возбуждена и дрожу от предвкушения, зная, что как только я закончу, то буду его.

Как только я покрываю последнюю букву, Катон тащит меня вперед и прижимает к гнезду из меха. Катон запускает брачные феромоны, запутывая пальцы в моих волосах, и я трусь о его задницу, когда он впивается губами в мои губы в жестоком поцелуе.

Я пытаюсь вывернуться, чтобы поцеловать его глубже, но он отстраняется, оставляя меня растерянной и возбужденной.

— На колени, моя пара. Позволь мне посмотреть на свое имя, пока я буду притязать на тебя.

Ему не нужно повторять дважды. Я поспешно опускаюсь на колени и стону, чувствуя его пальцы на половых губках, а затем Катон давит на клитор, заставляя меня вскрикнуть.

— Держись, моя пара. Видеть мое имя на тебе сводит меня с ума, и я хочу войти в тебя. Мне нужно наполнить тебя спермой и втиреть в твою кожу. — Его голос — это рык, который заставляет меня дрожать от желания.

Я люблю сладостный секс с Катоном, но грубый, требовательный секс?

Это может сделать девушку наркоманкой.

Вцепившись в мех под собой, я упираюсь в его руку, вжимаясь в нее своими влажными складочками. Катон, рыча, впивается зубами в мое плечо, прижимая меня к себе, одновременно вводя в меня пальцы. Он быстро работает ими, а затем добавляет еще один, растягивая меня для члена, пока большим пальцем ласкает клитор. Когда я уже была готова кончить, он отстраняется, оставляя меня хнычущей и бьющейся в поисках удовольствия, которое, как знаю, только он может мне подарить.

Катон обхватывает мое горло, и удерживает меня на месте, когда с сильным толчком входит в меня. Мы оба стонем, острая боль сменяется жгучей жаждой моей пары.

— Катон, — умоляю я, нуждаясь в движении. Я чувствую себя слишком полной.

— Веди себя хорошо, пара, — огрызается Катон, другой рукой обводя свое имя, когда он начинает двигаться, и от этого ожога я ахаю. — Черт, мне нравится видеть свое имя на тебе. Никогда не думал, что стану собственником, но, похоже, так оно и есть, когда дело касается тебя, Талли. Я хочу, чтобы все видели его и знали, что ты моя. — Его слова вырываются с рыком, и он глубже трахает меня.

Зарычав, Катон проводит рукой по моей спине и обхватывает мои бедра, приподнимая меня, пока я не отрываюсь от гнезда. Глубокий угол наклона заставляет каждый толчок скользить по нервам, из-за чего я борюсь с его рукой, не в силах ничего сделать, кроме как кричать.

— Пожалуйста, — умоляю я, слезы текут из глаз. Наслаждение слишком велико, и жжение на моей спине только усиливает ощущения, когда он рычит. Вибрации передаются от его тела к моему, пока не чувствую, как сжимаюсь вокруг него.

Я уже тянусь к разрядке, в которой Катон отказал мне раньше.

Он чувствует это и замирает.

— Еще рано, моя пара. Ты кончишь, когда я скажу. Твое тело и твое удовольствие — мои.

— Ублюдок, — шиплю я, пытаясь сопротивляться его прикосновениям, но Катон остается неподвижным, усмехаясь, пока я не расслаблюсь, и затем трахает меня жестко и быстро, с каждым толчком с каждым укусом. Сводит меня с ума.

Наконец, он щиплет клитор.

— Кончи для меня, Талли. Напои мой член соком моей спутницы.

Я с криком кончаю, сжимаясь вокруг его члена. Наслаждение настолько велико, что я вижу звезды, но Катон не останавливается. Катон доводит меня до очередного оргазма.

— Хорошая девочка, — хвалит он. — Дай мне почувствовать все это снова. Пусть все тебя услышат.

— Я не могу… — задыхаюсь я, пока Катон ласкает клитор, и у меня вырывается очередной крик, когда он делает меня лгуньей, и я кончаю снова.

Катон прижимает меня к себе, продолжая жестоко вбиваться. В его голосе теперь только рычание, когда он отпускает меня и трахает, как зверь. Катон держит меня, и я не могу пошевелиться.

— Моя, — рычит он, вцепившись зубами в шею, пока трахает меня.

Паста горит на моей спине, запах его спаривания обволакивает меня.

— Моя! — рычит он, дико всаживаясь в меня, а когда его разрядка заполняет меня, он вырывается и разбрызгивает ее по моей киске, попке и спине. Я вскрикиваю, снова кончая, не в силах остановить себя.

Падая вперед, я