Следом за ней шла ещё одна девушка с планшеткой в руках. Она сразу обратилась к Грише, чтобы тот рассказал о перенесённых и хронических заболеваниях, аллергии, непереносимости препаратов, возрасте, что употреблял за последние сутки и сколько выпил пива пострадавший. Гриша говорил всё, что знал о своём друге с детства, показал на столе, за которым они сидели, кружку. Его не было рядом максимум полчаса. Сам он допивал бутылку пива, принесённую с собой, и в баре ничего не употреблял. Поэтому подозрения упали на пиво. Сотрудники милиции фиксировали показания Гриши и делали соответствующие выводы, вызывая экспертов для анализа напитка.

Гриша хоть и отвлёкся на вопросы, но голова болела за друга. Он увидел, как завезли каталку в туалет, и, оттолкнув допрашиваемую девушку, забежал за ними. Увидел, что руки друга были перебинтованы, а сам он, раздетый по торс, сидел на полу с закрытыми глазами.

– Помогите, пожалуйста, переложить его на каталку, – попросил Гришу фельдшер, и тот увидел, что друг так и не приходил в себя. Казалось, что ему уже ничто не поможет.

– Он придёт в себя? Куда вы его везёте? – смотрел он в панике на всех сотрудников скорой, накрывающих Сашу белой простынёй и одеялом.

– Терапевтическое отделение. Здесь мы не сможем ему помочь. Даже если он придёт в себя, то нужно будет организму ещё восстанавливаться какое-то время, – ему передали вещи друга и вышли.

Гриша секунду оценивал происходящее, осматривая помещение, и выбежал за медиками. Его остановил следователь, протягивая бумажку:

– Мой телефон для связи. Наберите меня, как освободитесь и сможете дать показания. И не затягивайте следствие. Это в ваших же интересах.

Гриша на автомате взял бумажку и побежал на выход. Автомобиль скорой помощи с мигалками отъехал от бара, Гриша прыгнул в свой автомобиль и помчался за ними.

Он ругал себя дорогой, что оставил друга одного. Догадывался, что могло произойти в его отсутствие, вспоминая двух побитых мужчин. И тут же припоминал, что Саша ревновал Надю, и, возможно, произошло что-то другое. Ведь то, как сильно он её любил, могло привести его к необдуманным действиям. Но тогда он должен был узнать что-то за те полчаса, пока Гриши не было с ним рядом. Он нащупал на сиденье в его вещах сотовый телефон и посмотрел список звонков. Никаких звонков за время своего отсутствия он не нашёл.

Он остановился за скорой, около приёмного отделения, выбежал из машины и направился за каталкой. Саша всё ещё не шевелился, и Гриша молил Бога, чтобы друг пришёл в сознание. Его попросили остаться в коридоре для посетителей и сказали, что сообщат об изменениях. Каталка с грохотом проехала по пустому коридору и скрылась за углом. Гриша остался один, не находя себе места. Так длилось часа два, но казалось, что прошла вечность. Появился дежурный доктор и сообщил, что сделали промывание желудка и отправили в реанимацию. Попросил оставить номер телефона и обещал позвонить, как только пациент придёт в сознание.

Грише некуда было спешить. Жена была в курсе случившегося, а он бы не смог сейчас оставить друга ни на секунду. Он сказал, что останется в больнице и будет ждать ответа здесь. Доктор не стал отговаривать. Гриша понимал, что никому сейчас нельзя звонить, чтобы не пугать, тем более поздней ночью. Но Надя и Сашина мама имели право знать. Однако Гриша держался, молясь, чтобы друг очнулся и сам решил, кому и что говорить. До самого утра он вспоминал то их детство, как они дурачились во дворе, то разные передряги, то влюблённости, то родителей, и так и не сомкнул глаз. Он постоянно смотрел туда, откуда должен был появиться доктор и сказать хорошую новость, но стояла мёртвая тишина, которая пугала и ничего хорошего не предвещала.

Когда силы уже начали покидать, а надежды рушились окончательно, он увидел доктора.

– Он пришёл в себя, спрашивает Гришу. Это вы?

– Да.

– Пройдёмте. Мы перевели его в обычную палату. Парень на удивление оказался очень сильным. Видимо, занятия спортом всё-таки сыграли свою роль, но в таких случаях чаще всего наступает летальный исход. У него плохая кардиограмма, поэтому ему нужно до полного восстановления находиться в стационаре. Постарайтесь, пожалуйста, объяснить другу, что нельзя сейчас ехать домой. Он совершенно не хочет нас слушать. Хотя бы провести курс капельниц и переждать период, когда сердцу придётся перенести большие нагрузки.

Гриша всё понял, пообещал уговорить. И только увидел друга на кровати под капельницей, протянул руку, чтоб поприветствовать, но Саша показал, что обе руки перебинтованы, и ухмыльнулся:

– Вот так!

Гриша сел рядом:

– Как ты меня напугал! Откуда гадость взялась?

– Подсыпали, видимо. Не знаю. Эти два пацана, похоже, грабануть решили, только как им удалось подсыпать? Если только с барменом в сговоре были, – рассуждал Саша.

– Меня следаки вызвали…

– Это потом. Матери и Наде не звонил? – переживал Саша.

– Хотел, но не стал.

– Правильно. Давай отвози меня домой, я себя здесь больным чувствую, – чуть ли не вставал Саша, но Гриша его притормозил, объясняя всё то, что ему сказал доктор.

– Не могу я здесь, не выдержу! А там всё о ней напоминает. Ради неё я буду жить!

– Там не будет докторов и никто тебе не поможет. Твоему сердцу напрягаться нельзя, ты же помнишь! Я всё понимаю, тебе здесь плохо, но каково будет ей, если тебя не станет?!

Саша вспомнил её голубые глаза, улыбку и звонкий смех. Было страшно представить, как её тонкая и добрая душа обливается слезами. Он вспомнил самые нежные моменты первого поцелуя, вспомнил, как она повторяет, что любит его, как он соединился с ней и как она сейчас увлечена учёбой, чтобы получить права. А если с ним что-то случится, то всё это рухнет в один миг.

– Хорошо, я останусь. Но, как только пойду на поправку, ты меня заберёшь домой. Понял? – строго посмотрел Саша, превозмогая в себе желание вернуться домой.

– Хорошо, – согласился Гриша и оставил ему телефон. Они договорились созвониться.

Саша остался один и прокручивал в голове случившееся, понимая, что занятия в спортзале и любовь вытащили его с того света. Все пережитые волшебные моменты последних месяцев окрыляли душу, и он нашёл смысл своей жизни. Он совершенно не думал об обидчиках, потому что были в душе гораздо более важные моменты. Он смотрел на забинтованные руки, не зная, что увидит под бинтами. Пока он не сможет гладить и чувствовать кожу своей девочки. А она-то как напугается, если ей рассказать правду, и как она вообще воспримет произошедшее. И поверит ли, что он спасал свою жизнь и остался жив только благодаря её любви?

Он настроился рассказать правду, но не всю. И если выживет, то будет любить её вечно, потому что она наполняет жизнь смыслом. Он не хотел, чтобы она видела его в больнице, поэтому набрал номер матери и, рассказав о случившемся, попросил ничего не говорить Наде.

После дневных занятий в воскресенье Надю опять встретил на автомобиле Лёша и предложил сходить в кино. Наде нужно было переключиться от занятий, и она согласилась. Они отправились в кинотеатр, но дорогой она поняла, что хоть ей и нравилось учиться, но она перестала замечать, что происходит вокруг. Деревья стояли голыми и безжизненными, летели хлопья первого снега, что напоминало о приближении её дня рождения, солнце пряталось за тучами. Вокруг неё, оказывается, находились суетливые люди. Ей стало страшно, что она перестала встречаться и общаться с Сашей и не знала, что у него происходит и как он вообще без неё справляется. Стали посещать странные мысли, что их чувства остыли, может, он вообще встречается с Настей, лишь бы не быть одному.