Тревога на палубе передалась и пленникам, запертым в трю­ме. Они не знали, что надвигается: шторм или бой, но и то и другое могло грозить им как гибелью, так и освобождением. Впрочем, гибель была гораздо более вероятным исходом...

Думали об этом и Аврелия с Кириеной, которых работор­говцы посадили не в трюм, а отдельно, в крошечную каюту, где кроме них были заперты еще три молодые красивые девуш­ки. Это оказались поселянки из окрестностей Кафы, которых схватили у ручья, когда они стирали белье. Старших женщин не тронули, ловили только молодых и привлекательных, а это означало, что пленницы предназначены для гаремов и борде­лей. Из троих лишь одна девушка плакала, убиваясь от разлу­ки с родителями, а двое других выглядели безразличными. Они были сиротами, и, видимо, жизнь в родной деревне казалась им не лучше того, что их ждет впереди.

Когда на корабле начался шум и суета, Аврелия приникла к са­мой двери, пытаясь хоть что-нибудь услышать. Вскоре дверь рас­пахнулась, едва не сбив ее с ног. На пороге стоял Угуччоне, за его спиной маячил Гварко. Генуэзец с порога обшарил каюту беспо­койным, цепким взглядом, словно хотел убедиться, что все плен­ницы на месте. Аврелия тут же кинулась к нему с вопросом:

— Что там происходит наверху? Вы за кем-то гонитесь или от кого-то убегаете?

Угуччоне оттолкнул девушку от двери и раздраженно про­изнес:

— Сидите тут и помалкивайте!

Аврелия не сдержалась и с ненавистью выкрикнула ему в лицо:

— Уж мы не будем помалкивать, когда ты, душегуб, пред­станешь перед судом!

Генуэзец сделал неопределенную гримасу и вышел, резко захлопнув за собой дверь.

— Зря ты так сказала, раньше времени не надо его озлоб­лять, — вполголоса заметила Кириена.

И, словно в подтверждение ее слов, Аврелия, снова приник­нув к двери, услышала, как Угуччоне приказал сообщнику:

— Эти две кафинские девки из благородных семей, от них в случае опасности надо избавиться, а то хлопот не оберешь­ся. Ты понял меня, здоровяк?

— А нам как быть, если Коршуна захватят? — растерянно спросил Гварко. — Не погибать же вместе с этими турками? Дьявольщина! Ты обещал, что никакой опасности не будет!

— Заткнись, трус! Надо спустить на воду шлюпку и незамет­но уйти, пока наши и чужие пираты будут кромсать друг друга.

Затем голоса удалились, но Аврелия уже поняла главное: на корабле готовятся к бою с какими-то пиратами. Ничего хоро­шего пленницам это не сулило, поскольку даже в случае побе­ды нападавших девушки могли попасть из огня да в полымя. К тому же Угуччоне приказал Гварко не оставлять в живых Ав­релию и Кириену — видимо, боялся их как опасных свидете­лей, боялся мести со стороны их семей, а потому хотел, что на­зывается, спрятать концы в воду.

Подруги обнялись и замерли в лихорадочном ожидании раз­вязки.

— Если побеждают люди Коршуна — мы будем проданы в раб­ство, — прошептала Аврелия. — Если они проигрывают, то Угуч­чоне и Гварко нас убьют. А если даже не убьют, то мы попадем в плен к другим пиратам, которые наверняка не лучше этих.

— А вдруг лучше? — предположила Кириена с видом утопа­ющего, который хватается за соломинку. — Ты ведь сама го­ворила, что веришь в честных корсаров.

— Если так... то дай Бог, чтоб они победили. — Аврелия пе­рекрестилась.

В этот момент за дверью послышался шум и скрежет ото­двигаемого засова.

— Гварко пришел нас убивать!.. — вскрикнула Кириена.

Мысль Аврелии сработала почти бессознательно: схватив ряднину, которой был накрыт какой-то ящик в углу, девушка набросила ее на голову вошедшего Гварко и, пока он выпуты­вался, кинулась вон из каюты, увлекая за собой Кириену. Де­вушки, подхватив юбки, взбежали по лестнице на палубу, но на последней ступеньке их настиг Гварко. Оглянувшись, Ав­релия увидела нож в его руке и закричала, но бандит все же успел взмахнуть оружием. Удар пришелся Кириене по бедру, она с глухим стоном упала, а Гварко нацелился теперь уже на Аврелию, однако чей-то увесистый удар свалил генуэзца с ног, а затем клинок сабли проткнул его правую руку. Аврелия, при­сев возле раненой подруги, испуганно огляделась вокруг. На палубе шло настоящее сражение, мелькали люди в доспехах, слышались крики и лязг оружия. Внезапно чей-то резкий го­лос раздался поблизости, перекрывая шум битвы:

— Где Угуччоне?! Найдите мне этого ублюдка немедленно!

Голос показался Аврелии женским, и, подняв голову, она увидела прямо над собой знакомое лицо с пронзительными ак­вамариновыми глазами. Почему-то она сразу поняла, что темноволосая красавица — враг Угуччоне, и поспешила крикнуть:

— Угуччоне собирался сбежать на шлюпке!

Женщина, облаченная в кожаные доспехи, издала какой-то неопределенный звук и кинулась к борту галеры. Аврелия скло­нилась над Кириеной, через юбку зажимая ей рану и одновре­менно пытаясь подтащить подругу поближе к кормовой над­стройке, чтобы ее не задели сцепившиеся в драке противники.

А в это время Вера, увидев с высоты палубы шлюпку, на ко­торой Угуччоне поспешно греб от корабля, выстрелила из ар­балета, но задела лишь руку генуэзца. Угуччоне упал, пытаясь заползти под сиденье шлюпки, но тут же следующая стрела, пущенная Ринальдо, попала ему прямо в шею, и он, дергаясь и захлебываясь кровью, скоро замер. Вера смотрела сверху на поверженного врага, который наконец-то заплатил своей жиз­нью за надругательство, за то, чего простить девушка не смог­ла бы никогда и никому.

— Ты сейчас похожа на фурию... богиню мести, — раздался рядом голос Ринальдо.

— Спасибо тебе за то, что помог его добить, — сказала Вера.

— Я понимаю тебя, и сам когда-то так же гонялся за Ихса­ном. Но слишком грозный у тебя вид.

Вера вдруг вспомнила, что лицо девушки, сообщившей, где искать Угуччоне, показалось ей знакомым, и, бросив взгляд в сторону Аврелии, хлопотавшей возле подруги, спросила:

— А разве пленников уже выпустили из трюма? Откуда здесь эти девчонки?

Ринальдо в два прыжка оказался возле девушек и, склонив­шись над ними, увидел, что одна из них, оторвав полосу тка­ни от своей камизы, пытается перевязать рану другой.

— Вы пленницы на этой галере? — спросил он.

— Да, синьор. — Аврелия, подняв голову, увидела перед со­бой мужчину лет тридцати пяти, высокого, статного, с благо­родным лицом и седеющими висками. Он сразу вызвал у нее доверие, и она поспешила пояснить: — Нас выкрали из Кафы. Мы с подругой и еще три девушки были заперты в каюте, остальные пленники — в трюме. Нам удалось вырваться на па­лубу, но один из бандитов ранил мою подругу.

В этот момент Родриго, охваченный азартом боя, с окро­вавленной саблей в руке, подбежал к Ринальдо с победным криком:

— Коршун смертельно ранен, а почти вся его команда сда­ется на милость победителя! Осталось только добить самых наглых!

Услышав знакомый голос, Аврелия посмотрела в его сторо­ну — и тут же встретилась взглядом с Родриго.