Айслой, обхватила ее лицо ладонями, как делала много раз прежде. Айсла не стала вырываться. Правительница стелларианцев вздохнула, в ясных серебристых глазах промелькнула жалость. А затем ее губы дрогнули, размыкаясь в широкой усмешке.

– Неужели не понимаешь, красивая ты дурочка? Ты делала все, что я хотела… и мне даже не надо было тебя заставлять.

Стелларианка вдруг стала другой. Нос укоротился, глаза изменили цвет, а щеки ввалились. Губы покраснели и налились.

Другое лицо. Другой человек.

Невероятная сила – дар.

И Селеста оказалась совсем не Селестой.

Оро ошарашенно замер, готовый наконец сдаться. В его глазах мелькнула боль.

– Аврора.

Аврора… Айсла знала это имя. Правительница стелларианцев, умершая в тот день, когда были наложены проклятия. Та, что должна была выйти замуж за короля Игана.

– Я видел твою смерть, – хрипло проговорил Оро.

Аврора обернулась.

– Боюсь, это была всего лишь иллюзия.

– Зачем? – гортанно спросил Оро и, осознав, сжал зубы: – Месть.

Аврора лишь улыбнулась.

– О чем вы? – требовательно спросила Айсла.

У нее все сильнее кружилась голова, происходящее потеряло смысл.

Каждое слово причиняло Оро боль, но он все же произнес:

– Мой брат должен был жениться на Авроре. – Из уголка рта короля закапала кровь. – Но влюбился в другую. В ее лучшую подругу.

Что?!

– Твою прародительницу.

Прародительница. Та, что умерла в ночь наложения проклятий. Ее звали Вайолет. Айсла почти ничего о ней не знала. Этого – уж точно.

Аврора невесело рассмеялась. Все произошло столетия назад, но на ее лице читалась острая боль.

– Они собирались скрепить союз кольцом, которое уже носила я. О, как я была зла! Использовала свой дар менять внешность, обернулась прекрасной дикой и убедила этого дурака, – она многозначительно посмотрела на Грима, – что отдамся ему той ночью, если он подарит мне самый красивый цветок на острове. Тот самый, что расцвел на острове Ночи всего несколько недель назад. Сердце Лайтларка. Иган в детстве рассказывал мне о нем. Я искала цветок, хотела подарить ему на нашу свадьбу. Но вместо этого Грим, ничего не подозревая, открыл Сердце. Поскольку нашла его не я, то должным образом использовать не могла. Сама того не желая, я прокляла все королевства. Включая собственное. И единственная осталась невредима, как создатель чар.

Тогда я запаниковала. Потому что если все правители, кроме меня, мертвы, то я первая подозреваемая. Именно поэтому использовала Сердце снова, и сумрачная иллюзия помогла мне изобразить гибель. Ты и правда видел, как умирала я… но на самом деле погибла моя наследница, моя глупая сестра. Я забрала ее жизнь, ее лицо. Потом создала Новоземье Стелларианцев и запретила слугам появляться в замке. Вела дела издалека. Легко хранить секреты там, где все умирают в двадцать пять. Каждый турнир я становилась их новой правительницей. И все это время подгадывала удобный момент. Планировала. Ждала.

– Ждала чего? – спросила Айсла.

По ее лицу катились крупные слезы, она все еще отказывалась верить.

– Подходящего момента взять все, в чем мне было отказано. Только на сей раз я желала править всеми шестью народами. Получить все способности Лайтларка оказалось непросто. – Аврора насмешливо глянула на Оро. – Даже с новым лицом, с новой личностью каждый турнир ты всегда отвергал мои знаки внимания. Вот уж поистине недоверчивый король. Когда-то Иган рассказал мне о Создателе уз. Я искала его каждый турнир. Но даже если бы обманом заставила тебя, король, им воспользоваться, то получила бы всего четыре из шести способностей. Правитель может лишь однажды воспользоваться Создателем, чтобы обрести способность или потерять. Мне нужен был способ взять все шесть зараз.

Аврора повернулась к Айсле. Та так и лежала на полу, наблюдая, как все, что она знала и чем жила, разбивается вдребезги.

– И вот тут в игру вступаешь ты, птичка моя. Честно говоря, мне просто повезло.

Голос Грима громом разнесся по залу.

– Аврора, – предупреждающе сказал он. – Не надо.

Она лишь улыбнулась. И продолжила:

– Много лет назад некий чересчур любознательный генерал Грима выкрал одну реликвию и использовал ее, чтобы наведаться в ваше новоземье. Там он встретил прекрасную дикую. И хотя это было всячески запрещено, вы не поверите, но они полюбили друг друга. Сумрачный генерал был могущественен… настолько, что думал, будто сможет подчинить проклятие дикой. Сдержать. И он его сдерживал, – Аврора улыбнулась Айсле, – достаточно долго, чтобы они зачали тебя.

Дикую затрясло от ярости.

– Нет!

– Да, милая. Ты не только дикая… ты еще и сумрачная.

Айсла замотала головой.

– У меня нет сил.

Аврора засмеялась:

– Напротив, птичка моя. Ты весьма могущественна. Просто твои способности дикой были скрыты под способностями сумрачной. Стали невидимы. Непригодны, если только опытный сумрачный их не распутает… Проявления силы такие странные, правда?

Сила.

Айсла всегда обладала силой.

И потеряла. Отдала лучшей подруге. Которая на деле никогда ею и не была.

– Я увидела шанс получить все шесть способностей и спланировала все соответствующим образом. – Аврора поджала губы. – А потом произошло то, чего я никак не ожидала. Я не знала, что ты наведывалась к другим правителям. Ты, видимо, сболтнула что-то лишнее про меня Гриму, и уже на следующий день он появился в моих покоях.

Аврора повернулась к сумрачному.

– И вот тогда он стал моим сообщником.

Айсла застыла. Лицо Грима стало пепельно-серым. Он наконец отвел взгляд.

– У всех нас, очевидно, есть свой цвет. У «Селесты» был тот же оттенок, что и у меня. Грим сразу же раскусил обман и собирался убить меня на месте, понимая, что раз мне удалось выжить после проклятия, то я его и наложила. Но прежде я успела ему рассказать, что единственная причина, почему я возвращалась с новым лицом турнир за турниром, – навеки уничтожить весь род Игана. Я поделилась с Гримом планом, который позволил бы убить короля, не обрекая на гибель всех на острове, снять проклятие и дать сумрачному контроль над Лайтларком. Все, что от него требовалось, – это помочь мне.

– Сердцеедка, – позвал Грим, пытаясь привлечь внимание Айслы.

Но она не могла на него даже взглянуть. Грим зарычал, рванулся в путах. Тщетно.

– Она сказала, что причина всего в связи правителя солярианцев и правительницы диких. В том, что Иган полюбил Вайолет. – Грим тяжело дышал. – Чтобы снять проклятия, исполнить пророчество, должно повториться первоначальное преступление. Тебе надо было очаровать Оро. Но к тому времени мы уже любили друг друга. Ты бы отказалась. Именно поэтому мне пришлось стереть воспоминания о нас.

Айсла задыхалась. Вот почему Грим избегал ее столько недель, пока она работала с Оро. Ей вспомнилась странная фраза, с которой сумрачный велел ей потанцевать с королем на балу.

Голос Грима дрогнул, наполненный отчаянием, потому что Айсла все еще отказывалась смотреть ему в глаза:

– Это было самое трудное решение, которое мне когда-либо приходилось принимать, Сердцеедка. Знать, что ради успеха тебе придется соблазнять другого. Заставить тебя забыть все, что между нами было. Нашу любовь.

Она наконец подняла взгляд:

– Это тебе-то было тяжело?

– Я собирался вернуть воспоминания, – голос Грима окреп. – Как только Оро влюбился бы в тебя… а ты бы вспомнила, что любишь меня… Мы смогли бы забрать все силы Лайтларка и править вместе.

Аврора снова поджала губы.

– И как только Оро лишился бы способностей и связи с островом, я могла бы свободно его убить.

– Я пошел на это ради своего народа, – снова заговорил Грим. – Твоего народа. Ради нас, Сердце.

Что ж, идеальное воплощение пророчества: правители объединяются, получают огромную силу, а один правитель и его род умирают.

Аврора вздохнула:

– Признай… план все же был великолепен. – Она ухмыльнулась. – Как жаль, что я тебя обманула.

Грим, взревев, забился в путах еще сильнее. И в тот же миг лозы проросли шипами, что впились