— Всё происходит… Прекрасно! — я рассмеялась, целуя его. — Я так хотела убежать. Отказывалась от всего, что всё равно приняла и полюбила. Не стану упрямиться. Я выйду за тебя!

— Вот и хорошо. Не отпущу, — заявил Вальд, сгребая меня в охапку и целуя. — Я продолжу обучать тебя. Через год проведём новый отбор для тех, кому исполнилось восемнадцать. Орден потребует компенсацию за ученика, который останется здесь. Мы должно отдать готового к работе некроманта в чужие земли.

— Я не позволю взять новую ученицу, — возмутилась я и нарочито надула губы, вызвав смех Вальда.

Он смеялся словно озорной мальчишка, которому удалась забавная проказа.

— Я твой, а ты моя. Ни к чему ревность. Ученицей займёшься ты.

— Я?! — я решила, что ослышалась. — Я же ничего не умею.

— Знаешь и умеешь, — он стал серьёзным.

— Ничего не знаю! — упрямо выпалила я. — Даже правды о человеке в мансарде и твоём прошлом.

Лицо Вальда разом вытянулось и помрачнело. Он думал не меньше минуты. Я ждала его решения. Если он рассчитывал быть мне мужем и продолжать прятаться за молчаливой суровостью, то ошибался.

— Я слушаю, — я взбила подушку и улеглась поудобнее, тихо удивляясь, что меня совсем не смущает собственная нагота и обнажённое тело Вальда.

Он же хмурился и молчал, с неохотой вспоминая прошлое.

Строгое молчание тянулось недолго. Преодолев сомнения, Вальд решился.

— Я никогда и ни с кем не говорил о прошлом. Только с Лур, когда наступал самый тёмный час. Хозяюшка умеет слушать и хорошо хранит тайны, — усмехнувшись, Вальд немного помолчал. — Всё началось примерно шесть лет назад. Вероятно, ты уже знаешь, кто мой брат. Враг вряд ли смолчал…

— Сама догадалась, — прошептала я. — Герб на перстне. Напыщенный лакей-посыльный. У отца на столе приказы из столицы с тем же символом.

Взяв меня за руку, Вальд тяжело молчал, но всё же перешёл к главному. Я нежно сжала тёплые и сильные пальцы, давая понять, что я рядом. Надеялась, что так ему будет легче.

— Король имеет огромную власть, но и много тягот. Я же — младший отпрыск королевского дома. Жизнь без забот и обязательств баловала меня. Я желал и получал всё, чего касался мой заинтересованный или благосклонный взгляд. Желаемое без труда падало к моим ногам. Я проводил время в развлечениях и сиюминутных радостях. Дела некромантов не касались принца Вальдрета. Отборы в столице всегда проходили удачно. Орден получал по несколько новичков за раз. Я же пользовался привилегией брата короля и не участвовал в общих отборах. Хотя все понимали, что у меня может быть дар. При жизни мой дед был не последней фигурой в Ордене.

— Всё-таки это возможно, — старая обида всколыхнулась в моём сердце. — И вечного служения нет? Это был обман?

— Было возможно, — грустно усмехнулся он. — Я ни в чём не солгал тебе, — с горечью произнёс Вальд. — Ты же видела призраков умерших некромантов и знаешь заклинание тени. Он? Тот, кто в мансарде запутал тебя?

— Да, — я опустила голову. — Прости, что поверила ему… Продолжай!

Я испугалась, что сейчас Вальд замолчит и замкнётся, поэтому сильнее сжала его руку.

— Когда мне исполнилось двадцать, Орден возглавил новый верховный некромант. И его взгляды на правила были более строгими. Так я попал на отбор. Каким же я был глупцом! — Вальд провёл ладонью по лицу. — Считал это забавным. Небольшое приключение посреди балов, шутейных турниров и любовных утех. Я потерял всё, когда меня отвезли к наставнику. Почти без вещей. Как преступника. Брат поручил своей гвардии охранять принца, а на самом деле они следили, чтобы я не удрал.  Король позволил коротко проститься с матерью. Она отдала кинжал своего отца-некроманта. Позже, в тайне от старшего сына, она передала для меня черенок розового куста из королевского сада, чтобы я не забывал о доме. Розы и миниатюру со своим изображением.

— Это правда, — тихо произнесла я, отмечая, что хотя бы в этом «призрак» не обманул. — А брат?

— С братом я рассорился немного позднее. Ему не было дела до того, что происходит в доме наставника. Служба выгодна и почётна для мужчины. Юным девушкам повезло меньше, — Вальд покачал головой и виновато посмотрел мне в глаза.

Потянувшись, я обняла своего колдуна, потёрлась щекой о плечо.

— Я не жалею.

Не отпустив из объятий, Вальд усадил меня к себе на колени и продолжил:

— Брат считал, что я вытянул хорошую карту. Даже радовался, что возьмусь за ум, покончу с разгульной жизнью. Её отголоски нередко досаждали и ставили двор в неловкое положение. Я понимаю, что был легкомысленным юнцом и шалопаем, но не думаю, что заслужил предательство. Брат не помог, когда я нуждался в этом. Запретил всем принимать беглеца. Он счёл позором моё сопротивление наставнику. Орден имеет сильное влияние в столице.

— Наставник был жесток, — отклонившись, я впилась взглядом в строгое лицо Вальда.

Я уже знала ответ, поэтому не спрашивала, а повторила слова, которые слышала от любимого.

— Его звали Маркус. Он твердил, что я сын ему. Строгость к сыну — выражение любви, — губы Вальда нервно дёрнулись. — Маркус был мастером в науке мёртвых, но очень сложным человеком. Я сопротивлялся, как умеет это делать любой избалованный мальчишка, не знавший ни в чём отказа. А он оказался не прочь причинять боль «королевскому щенку» за самый малый проступок. Маркус — бастард, и поднялся с самых низов благодаря дару. Он люто ненавидел знать и на мне отыгрался за всё.

— За что ещё он ненавидит тебя?

Я догадалась, что дело не только в происхождении Маркуса и вредном принце. Непривычно было думать о Вальде, как о капризном королевском отпрыске. Должно быть он увидел во мне самого себя, когда я только появилась в доме. Какие-то пять-шесть лет сильно изменили его.

— У него была дочь, — неохотно ответил Вальд, бережно прижимая меня к себе.

На строгое лицо легла тень вины, подсказывая ответ.

— Вы полюбили друг друга? — невольно нахмурилась я. — Или ты… Нет! Ты же не соблазнил её в отместку Маркусу?!

— Признаюсь, — Вальд недовольно повёл плечами. — У меня была малодушная мысль, но не посмел. Я не настолько был испорчен, чтобы пойти на сделку с совестью. Но всё равно вышло плохо.

Ненадолго Вальд замолчал. Потемневший взгляд застыл. Я почувствовала его опустошение, сомнения в принятом решении рассказать правду.

— Я ни в чём не упрекну тебя, — прошептала я и поцеловала.

— Ей было тринадцать, когда мы увидели друг друга впервые. Прошло три года моего обучения. Как ни странно, но переполненный ядом наставник любил дочь. Оберегал от всякого зла. В его доме она была принцессой. Восторженная и наивная девочка. Лучик света в том мраке, куда Маркус столкнул меня. При ней он сдерживал свой нрав. А я скрывал, какими методами он вколачивает в меня науку.