Нина видела, что он и правда не в себе. Но не понимала — почему. Он убил врага. Он отомстил. Откуда же опустошение? Неужели… Неужели потому, что в его жизни больше нет Софи?! Но этого же быть не может! Мужчины не чувствуют так сильно. Да и вместе они были не так уж долго…

Мишель скорчился на полу, ткнулся головой Нине в колени. И Нина провела ладонью по его волосам. Впервые, хотя ей давно хотелось это сделать.

Софи была его недостижимой мечтой. И она навсегда останется его идеалом. Потому что Мишель никогда не сможет в ней разочароваться.

Что ж. Придется с этим существовать. И ему. И Нине.

Ничего. У них есть время. У них много, очень много времени…

Дверь библиотеки приоткрылась. Мишель вскинулся и тут же обмяк: это был Арсений. Он в растерянности остановился на пороге.

— Здравствуй, Мишель. Нина… Я… помешал?

— Нет. Я просто раскис. Это пройдет, — ответил Мишель.

— Выглядишь ты скверно. Трудно пришлось?

— Ничего. Ян выглядит хуже.

— Понятно. Мне попозже зайти? Я тут вот… принес… для твоей мандрагоры, Нина. — Арсений показал флакон с кровью.

— Ее необязательно так часто кормить. Но все равно спасибо. Лучше, наверное, чаще, чем реже. — Нина поднялась с пола и подошла к Арсению.

Он протянул флакон.

Выглядел Страж смущенным, и Нине стало стыдно за свою отповедь. В конце концов его тоже можно понять. Он мечтает о том, чтобы вернуть Аню. Причем, похоже, Арсений готов принять ее в любом облике… Ведь ее красота погибла. Гретель сначала захватила ее тело, а потом утащила его за собой в могилу.

— Прости меня, Арсений. Я просто расклеилась. Все эти события… Я полью… полью Аню. В мандрагоре ее душа в безопасности. А потом, может быть, найдется кто-то, кто сможет ее вернуть.

— Да, может, и найдется, — уныло согласился Арсений.

Он повернулся, хотел было уйти, но остановился и резко шагнул к Нине.

— Я все-таки должен тебе сказать. Ты не очень надейся на это. Таких умельцев, каким оказался Ян, немного. Я понимаю, вы дружили, и ты хочешь сохранить ее во что бы то ни стало. Но вряд ли ее вернут. Может, милосерднее ее освободить, а не держать здесь?

Нина изумленно захлопала глазами. Дружили? Она и Аня? Нина хочет ее вернуть? Тогда как Арсений, значит, хочет ее милосердно уничтожить?

— Мы не дружили. Совсем. Она с Яном дружила! — сказала Нина.

— Почему ты тогда о ней заботишься?

— Просто так, — ответила Нина, удивляясь все больше. — Потому что она живая. А ты… зачем ты приносишь ей кровь? Я думала, это ты хочешь вернуть Аню…

— Нет. Я думаю, ее не вернешь, — пожал плечами Арсений. — Я приносил кровь для тебя. Потому что это твоя мандрагора, ты ее посадила в горшок, заботишься о ней.

— Для меня?!

Арсений кивнул.

Нина не знала, что и думать. Не знала, что ответить.

Она была уверена, что Арсений приходит ради Ани.

А он, оказывается, приходил ради нее, Нины. Неужели она нравится этому великану? Как… как женщина? Или все-таки как друг?

Арсений, видя ее недоумение, смутился еще сильнее.

— Я пойду. Загляну через пару дней. Принесу еще крови.

Дверь за ним закрылась.

И тут Нина услышала, как смеется Мишель. Его смех тоже изменился, звучал тихо и хрипло. Но все-таки он смеялся!

— Бедолага! Во бедолага, а! Ухаживать разучился… или не умел никогда? Застрял в тех временах, когда к понравившейся барышне присылали сваху. А ведь на него бабы гроздьями вешаются — особо те, кто сами не свои до грубой мужской силы… Но к тебе у него, видимо, все по серьезному. И он не знает, что придумать. Каков повод для визита — немного крови для полива растений!.. И как объяснишь, что это не совсем то? Надо бы провести ликбез по вопросам ухаживания. Или лучше отвести его на консультацию к Филиппу? Вот уж кто знает, чего хотят женщины!

Мишель снова зашелся смехом.

Нине захотелось запустить в него флаконом с кровью, но она этого не сделала.

Ей даже хватило сил улыбнуться в ответ.

Нельзя никому доверять безраздельно. Тот, кому ты доверяешь, обязательно сделает тебе больно. Избыток доверия выпьет тебя до дна. В этом смысле мир тоже вампир.

Поппи Брайт. Потерянные души.

Поскольку вампиры не признали как создания СССР, так и его распада, в их мире Украина, Прибалтика и даже часть Финляндии все еще принадлежат Российской Империи, и в Совет входят Князья некоторых городов, территориально располагающихся вне России.

Список строится традиционно по алфавиту.

Аладьина Анна Семеновна, Княгиня Нижнего Новгорода. Дочь боярина, обращена своим тайным любовником-вампиром в 1543 году, в возрасте шестнадцати лет. Даже среди вампиров выделяется редкостной красотой. Спокойна, миролюбива, но не любит принимать чужих на своей территории. Власть захватила в результате победы на дуэли со своим предшественником в 1630 году. К власти не рвалась, конфликт возник из-за того, что Князь пытался сделать Аладьину своей наложницей. Ее правление столь благополучно, что Аладьину можно ставить в пример другим Князьям.

Амвросий, князь Киева. Фамилия неизвестна, при жизни был монахом по имени брат Амвросий, свое имя до пострижения скрывает. Помимо монашества был Охотником. В 1320 году, когда Амвросию было двадцать пять лет, вампиры обратили его из мести, чтобы он узнал — каково быть одним из них. На трон Киева взошел в 1502 году, победив на дуэли своего предшественника. Амвросий правит дольше, чем другие, никогда, даже во время войн и пожаров, не покидал свой город, считается мудрым, уравновешенным, но очень замкнутым правителем, приближенных не имеет, ни с кем из Князей в дружбе или в союзе не состоит, зато активно поддерживает Закон Великой Тайны с момента его принятия. О нем злословят, что он до сих пор в большей степени Охотник, нежели вампир. Зато Киев — наравне с Москвой и Нижним Новгородом — благоприятнейшие для обитания вампиров города, хотя к нарушителям закона Амвросий относится суровее, чем любой другой правитель.

Бестужев Сергей Александрович, Князь Санкт-Петербурга. Обращен в 1825 году в возрасте двадцати семи лет. Благороден, отважен, хотя и не в меру воинствен, серьезно относится к вопросам справедливости и к законам чести, психологически несколько старомоден, не вписывается в новые времена, однако подданные его обожают, а его Стража — лучшая во всей России. Вычеркнут из семейной летописи Бестужевых, поскольку, с одной стороны, принимал участие в заговоре декабристов и поэтому стал отвратителен для родственников-монархистов, а с другой стороны, исчез сразу после восстания, не разделил общую участь, поэтому декабристы считали его беглецом и трусом. На самом деле был ранен во время событий, простудился, слег в горячке. Обратила его любовница, певица-итальянка Лаура Габриелли, в это время гостившая в Петербурге. После обращения и последовавшего за ним выздоровления от всех хворей Бестужев порывался сдаться властям, чтобы понести равное со всеми бунтовщиками наказание, но Габриелли умолила его не делать этого, ибо он выдал бы людям существование вампиров. На трон взошел в 1870 году: Князь, которому Бестужев принес Клятву Крови, был убит претендентом на трон, а претендента — ставшего по закону Князем — немедленно вызвал на дуэль Бестужев. И хотя все полагали, что слишком молодой и неопытный Бестужев погибнет, он сразил своего противника. По сути, Князем он стал почти случайно, но к обязанностям своим относится со всей ответственностью. Лаура Габриелли все еще с ним, они считают друг друга супругами и хранят друг другу неизменную верность.