«На то, чтобы снять его с предохранителя и передернуть затвор, ей понадобится время, – подумал Бондарович. – Посмотрим, что будет дальше…»

Роза несколько мгновений рассматривала пистолет, после чего опустила его в карман халата, даже не проверив, заряжен ли он. Затем она попятилась и остановилась посреди комнаты. Банда уже хотел было открыть глаза, как вдруг Роза распахнула купальный халат и повернулась лицом к зеркалу. Белья на ней не было. Девушка стояла и рассматривала свое отражение, на ее лице то появлялась, то исчезала напряженная улыбка. Было понятно, что ей доставляет удовольствие видеть себя обнаженной и в то же время знать, что в комнате находится мужчина, который ее не видит.

Наконец она запахнула халат, повернулась к Банде лицом и негромко кашлянула. Тот сделал вид, будто только что проснулся:

– Ты?

– Привет, – как ни в чем не бывало помахала рукой Роза. – Как отдыхается?

– – Не знаю, – честно признался Александр. – вроде бы ничего. А ты как?

– А что я? – отмахнулась Роза. – Все, что могло со мной случиться, уже случилось. Испугалась, правда, сильно – до сих пор руки подрагивают. Ты извини, что я тогда глупости всякие говорила. Это чтобы стресс снять, а не от злости.

– Ничего, – Александр приподнялся на локте, – главное, что все обошлось.

Он заметил, что Роза совсем недавно приняла душ – ее волосы были еще влажными, кожа матово светилась. Банду удивило то, что на лице Розы отсутствовала косметика. Такой Александр видел ее впервые. От этого взгляд девушки казался беззащитным.

– Верно, – кивнула Роза, подошла и села на край кровати. – Главное, что все обошлось.

Ее колени, прикрытые купальным халатом, оказались возле руки Александра. Он ощутил волнение.

И сразу же, как сговорившись, у него заболели и старые и новые раны, заныли поврежденные кости.

«Нет, в таком состоянии, лучше думать не о женщинах, а о чем-то другом, по возможности не таком приятном».

Банда добросовестно постарался так и сделать.

Он посмотрел на окно и даже не сразу понял, день за ним или вечер – бесцветное серое небо.

– Слушай, Роза, – спросил он, – а как ты сюда попала? Дверь-то заперта.

– Во-первых, я могла перелезть через балкон.

– Ты этого не сделала.

– Почему?

– У тебя халат без пояса и без пуговиц, ты и теперь придерживаешь его рукой. К тому же я сразу понял – ты вошла в дверь.

– Почему? Ты не спал? Притворялся? – казалось, девушка слегка испугалась.

– Я бы проснулся, когда твоя тень легла на меня.

– Правильно, но насчет моей тени, которая ложится на тебя… – Роза, склонив голову набок, с интересом смотрела на Александра. – Вот он, ключ, – она разжала пальцы. На ладони оказался плоский ключик с выбитым на нем номером. Второй, точно такой же, но с уродливым брелоком-открывалкой, лежал на столе.

– Дубликат для дежурной по этажу?

– Для меня это не проблема. Я раньше здесь работала, вот мне и дали, – беззаботно ответила Роза и. вытянув ноги, улеглась рядом с Бандой на кровати – Кем работала? – равнодушно спросил Банда. просто чтобы хоть что-то сказать.

– Администратором, – так же беззаботно ответила она, и Александр почувствовал, как ее пальцы заскользили по простыне. – А что?

– И постояльцев селила? – продолжал между тем Банда свои дурацкие расспросы.

– Селила, – мягко, но с недоумением ответила Роза.

Ее рука становилась все более настойчивой. Роза сжимала полотно, мяла его, но при этом даже мельком не глянула на свою руку. Александр уже с трудом сдерживался. Кроме рассудительности, наброситься на прекрасное тело, которое находилось сейчас рядом с ним, ему мешало сломанное ребро и то странное обстоятельство, что его пистолет покоился сейчас в кармане ее халата.

Роза закинула правую руку за голову, а левой продолжала мять простыню. Затем она повернулась на бок, даже не обратив внимания на то, что тяжелый пистолет увлек за собой полу халата, обнажив ее незагорелое бедро, и, весело сверкнув глазами, спросила:

– Да ты что, железный? Или тебе не хочется немного развлечься?

– Нет, – ответил он, – мне сильно досталось Кажется, сломано ребро. Но если тебе хочется больше, чем мне…

– Я этого не говорила. Я хотела доставить тебе удовольствие, а ты…

Роза села на кровати. Халат она запахивать не стала – наоборот, чуть привстала и разложила его подол позади себя. Александр тоже сел. Он видел отражение Розы в зеркале платяного шкафа. Она даже не пыталась прикрыть наготу – лишь плотно сжимала колени.

– Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? – чуть не плача спросила Роза.

– Мне? Я в своей комнате, в своей постели.

– Но почему я выгляжу сейчас полной дурой, а ты считаешь себя героем?

– Меня наняли охранять тебя, а не трахать.

– Так тебя можно было нанять и трахать? – со злостью осведомилась Роза. – И ты тогда делал бы это, стоило бы только свистнуть…

– Но делал бы это без удовольствия, – Бондарович взял Розу за плечи и мягко уложил поперек кровати. – Да и тебе не понравилось бы.

Роза недоверчиво глядела на него снизу вверх, ожидая очередного подвоха. Она даже на всякий случай закрылась руками, будто собиралась защищаться, затем поджала под себя ноги и улеглась поудобнее.

– Не понимаю, почему ты злишься на меня, – сказала она.

– Я не злюсь.

– Значит, хочешь обидеть.

Александр Бондарович опустил руку и вытащил из кармана ее халата свой пистолет.

– Зачем ты его взяла?

Роза пожала плечами:

– А почему я лежу сейчас рядом с тобой? Зачем я появилась тут? Почему на мне нет даже белья? Это все глупые вопросы.

– И все же…

– Это игра. Мне захотелось напугать тебя. Может быть, оно и глупо, но когда заходишь в номер и видишь спящего, хочется подшутить над ним Думала, ты проснешься, испугаешься, а ты спал – Мне почему-то это не кажется игрой.

– Нет, я не собираюсь говорить, что люблю тебя Не хочется обманывать. Ты мне понравился. Ты сильный. С тобой хорошо. Пусть это ненадолго, но тем приятнее… Я знаю, мы не будем долго вместе.

– Тогда зачем?

Роза посмотрела на Банду с недоумением, словно пыталась понять, издевается он или спрашивает серьезно.

– Мне хочется развлечения, о котором потом будет приятно вспоминать, – Роза провела рукой по своему лицу, затем приложила пальцы к губам и поднесла ладонь к губам Бондаровича. – Помнишь мой односторонний поцелуй?