class="v">На медной сковородке

Лишь сала шматок.

Подался в скоморохи

Смерд Колобок.

Новелла Матвеева

(р. 1934)

Давид САМОЙЛОВ

Да ну их!..

Я люблю этих бедных пиитов.

Что угрюмые вирши плетут.

Тех, которые горький напиток

Непризнанья и бедности пьют.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ах, как свято они бесталанны…

Я поэтов люблю неизвестных.

Им любовь моя, правда, не впрок;

Что за тени там корчатся в безднах?

Это все, кому я не помог.

Кто беззвестен — ручаюсь анчуткой, —

Тот бездарен. (Вот, кстати, пример:

Поражает бездарностью жуткой

Неизвестный при жизни Бодлер!)

Гордость бедных? Она несерьезна.

Я над ними люблю подтрунить;

В нос тому подымить грациозно,

На другого кирпич уронить…

Я люблю неизвестных! Признаться,

За восторг: не считать их людьми.

С неизвестными легче справляться,

Чем с известными, шут их возьми!

Разумеется, это бесчестно:

Трогать тех, кто безвестен и слаб!

Но, с другой стороны… неизвестно,

Что известность их мне принесла б!..

Алексей Пьянов

(р. 1934)

Григорий ПОЖЕНЯН

Ода ямбу

Не паситесь в офсайде

В тени у чужого крыльца.

Старый ямб не бросайте.

Несите свой крест до конца.

Он не следует модам,

Но это — наш главный калибр.

Для беседы с народом

Не годится холеный верлибр.

Ямб — мужская одежда.

Он, как тельник, спасет на ветрах.

Бриз любви и надежды

В упругих его кливерах.

Не юлите, не лгите —

Не прощает предательства он.

Старый ямб берегите.

Для себя.

Как последний патрон.

Евгений ЕВТУШЕНКО

Будем скромными!

Нехорошо быть очень знаменитым,

Хоть ты и по заслугам знаменит,

Поскольку знаменитость — заменитель

Того, что невозможно заменить.

Позорно чувство самоуважения

И глаженье себя по животу.

Искусство — это самоунижение.

Дарующее духа высоту.

Заразен этот комплекс пьедестальности.

Лишающий защитности стыда.

Большой поэт всегда в самоопальности,

Во внутреннем Михайловском всегда.

Сейчас, когда идет борьба за качество,

И я всем сердцем солидарен с ней! —

Снобистское словесное трюкачество

Житейского ловкачества страшней.

Обложенный, как ватой, именитостью,

Ты к страждущим преступно глуховат.

В тебе растет рефлекс опасной сытости.

Что несвареньем совести чреват.

Я знаю, что при всей моей огромности,

Глобальности содеянного мной,

Погибну не от громкости — от скромности.

И мне не надо почести иной!

Римма КАЗАКОВА

Оплошали мужики

Бесконечными веками —

Есть на то причина —

Разговаривал руками

Любящий мужчина.

Раньше было с мужиками

Все легко и ясно:

Скажет пару слов руками

Так, что кости хряснут.

Это значит — крепко любит.

Это каждой лестно.

Не считали люди грубым

Разговор телесный.

А сейчас — умрешь со скуки.

Посудите сами:

Сядет, сунет руки в брюки.

Треплется часами.

В общем, как на совещаньях.

Время пропадает.

А в насмешку на прощанье

К ручке припадает.

Что случилось, братцы, с вами?

Не любовь, а муки:

Все словами да словами,

А на что ж вам руки?!

Белла АХМАДУЛИНА

Сон в новогоднюю ночь

Ах, этот ставший песенкой стишок,

Под Новый год звучащий без умолку,

О том, как мужичок, напав на елку.

Срубил ее под самый корешок.

Я видела такого мужичка —

Его деянья темные подсудны!

В тигровых мышцах горечи подспудной

Поведает о нем моя строка.

Он неслучайно оказался тут —

Всех автоматов баловень надменный —

С бензопилою суперсовременной.

Ее — о боже! — «Дружбою» зовут.

Я понимала — это не игра,

И взгляд на взгляд мы с ним не обменяем.

Был дровосек почти что невменяем,

Когда изрек:

— Пора, мой друг, пора…

Я закричала:

— Это грех