— Ладно, пойду.

— Я тебя провожу, — София поднялась на ноги.

Пока они ужинали, на дворе сгустились сумерки. В небесах замерцали первые робкие звезды. Шу-Шу со счастливым мурлыканьем терлась о ноги хозяйки. Выйдя вместе с Майком на крыльцо, София протянула ему ключи от машины.

— Завтра утром я за тобой заеду, — пообещал он. — В четверть восьмого, идет?

— Хорошо.

— Ужин отличный, спасибо.

— Я должна извиниться за маму, — чуть покраснев, заговорила София. — У нее была нелегкая жизнь.

— Не за что извиняться, — коротко ответил Майк, надел шлем и перекинул ногу через седло.

— Намерения у нее самые лучшие…

— Я понимаю. Она желает тебе только самого лучшего. А это значит — никаких курьеров.

— Майк, я…

Свет уличного фонаря окутывал Софию мягким светом. Сейчас она была так хороша, что у него вдруг закружилась голова, а сердце забилось где-то в горле.

То, что произошло дальше, потрясло Майка до глубины души.

София подошла к мотоциклу и взялась за руль. Майк застыл. В следующий миг она приподняла его голову за подбородок и поцеловала в губы — быстро, легко, как бабочка целует цветок.

В этот миг Майк понял, что значит «умереть от восторга».

Не сказав больше ни единого слова, София взбежала на крыльцо и захлопнула за собой дверь.

— Держись от этого молодого человека подальше! — предупредила Джанет Шеферд. — От таких ничего, кроме неприятностей, не дождешься.

— Не так уж он и молод, — ответила София. Стоя перед зеркалом, она расчесывала мокрые после душа волосы. София легко провела пальцами по губам, еще хранящим на себе вкус поцелуя Майка. Этот внезапный поцелуй удивил Софию не меньше, чем самого Майка; но еще больше она удивлялась тому, что и час спустя все еще чувствует горькую сладость его губ.

— Поэтому от него и следует держаться подальше! Тридцатишестилетний мужчина работает курьером и ездит на мотоцикле! Говорю тебе, это не человек, а ходячий источник проблем!

София нахмурилась, разглядывая свое лицо в поисках первых морщинок.

— Знаешь, мама, я вообще-то не молодею.

— И поэтому цепляешься за кого попало?

— Майк для меня — просто друг, — вздохнула София.

— А друзья легко превращаются в любовников.

— А он симпатичный, правда? — заметила София, просто чтобы подразнить мать.

— Красив, ничего не скажешь, — с горечью признала Джанет. — Ничего нет опаснее красивого мужчины. Такие вот красавчики и ломают нам жизнь.

— Не все мужчины такие, как мой отец, — мягко ответила София.

— София, тебе нужно думать о будущем, твоем и твоих будущих детей. Милая, постарайся меня понять. Я тебе только добра желаю. Умоляю тебя, не повторяй моих ошибок! Обещай, что не будешь больше встречаться с этим Майком!

— Завтра он подвезет меня на работу.

— Ты понимаешь, о чем я говорю.

— Мама, успокойся. Мы с ним не «встречаемся». Работаем в одном учреждении, только и всего.

— Я-то думала, тебе нравился твой босс, — вздохнула Джанет.

— Он мне и сейчас нравится. Мистер Баррингтон — потрясающий человек: добрый, внимательный, ответственный, энергичный…

— Однако он за океаном, а Майк — здесь. — Джанет покачала головой. — Нехорошо это! Послушай, нельзя ли как-нибудь убедить твоего босса поскорее вернуться домой? В следующий раз, когда будешь с ним разговаривать, оброни как бы невзначай, что его отец тяготится работой и готов уйти на пенсию.

— Я не стану обманом завлекать мистера Баррингтона в Финикс!

— Милая, тебе не придется обманывать. Просто скажи, что его отцу не терпится начать новую жизнь. Это ведь так и есть, верно?

— Все не так просто. Предположим, Майкл приедет. Это же не значит, что он тут же в меня влюбится!

Мать подъехала на своем кресле поближе и нежно погладила Софию по плечу.

— Да разве в тебя можно не влюбиться?

Но София с сомнением покачала головой.

— Тебе не кажется, — заговорила она, раскрывая матери свои давние опасения, — что есть что-то грязное в ловле богатого жениха? Не ты ли меня учила, что в отношениях между людьми главное — честность и искренность?

Мать горько рассмеялась.

— Девочка моя, если будешь играть честно — проиграешь, как проиграла я. Сотни и тысячи лет женщины выбирают себе мужчин и привораживают их своими чарами. Такова жизнь, и ничего дурного в этом нет. Прошу тебя, дорогая, не предавай наши мечты! Вспомни, как я надрывалась на двух работах, чтобы оплатить твои уроки хороших манер! Ты — особая девушка, София. У тебя есть все, чтобы стать достойной женой богача, чтобы жить в роскоши и довольстве. Умоляю тебя, не растрачивай свои таланты на никчемных мальчишек! Послушайся меня — и ты будешь счастлива!

Взглянув на мать в зеркало, София заметила, что руки Джанет сжаты в кулаки, а в глазах плещется страх.

И вдруг София поняла: мама боится не столько за нее, сколько за себя. Боится, что София умчится на «Харлее» на поиски приключений и бросит больную мать одну… Сердце Софии судорожно сжалось.

— Не бойся, мамочка, — произнесла она, — ты для меня всегда будешь важнее всего.

— Да разве речь обо мне? Я теперь хочу только одного: чтобы ты добилась счастья, которое мне уже не суждено испытать.

— Мама, я не стану делать глупости. Обещаю.

Джанет вздохнула с очевидным облегчением.

— Запомни мои слова, София: когда приедет мистер Баррингтон, ты почувствуешь себя словно Золушка на балу!

«Может быть, — мрачно подумала София. — Но что станет со мной, когда часы пробьют полночь?»

Майк позвонил в ее дверь, как и обещал, ровно в четверть восьмого. У крыльца стояла машина Софии.

— Ты починил машину! — всплеснула руками София, окидывая Майка радостным взглядом и изо всех сил стараясь не замечать, как сексуально он выглядит в голубых джинсах.

Сама София сегодня надела белую «крестьянскую» блузу, расшитую голубыми и розовыми цветами, и бледно-голубые слаксы. (Брюки она надела, полагая, что придется ехать на работу на мотоцикле.) Пояс был розовый — в тон туфлям на невысоком каблуке. Волосы София забрала в хвост и перетянула розово-голубой резинкой.

Как ни радовалась София, что ее машина снова на ходу, все же не могла удержаться от легкого сожаления, что больше не прокатится с ветерком на «Харлее».

— И что с ней было? — спросила она, подходя к машине.

— Стартер барахлил.

— Сколько я тебе должна? — София открыла сумочку.