Так почему Германия напала на Россию?!

А в восемнадцатом году произошло то, что и должно было произойти: Центральные державы проиграли войну Антанте, причем в истощенных войной России и Германии произошли революции. Дальше был Версаль, и тогда уже Франция вволю поплясала на германских костях. Немцам припомнили и 1871 год, когда Германия в пух и прах разбила Францию и немецкие солдаты маршировали по Парижу, и вторжение во Францию в 1914 году, и много чего еще, что могут припомнить друг другу два государства, веками, то есть вечно, имеющие общую границу. Схожая ситуация наблюдается при ссорах семейных пар, долго проживших в браке. Муж и жена начинают припоминать друг другу взаимные обиды, отсчитывая их чуть ли не с первого свидания, хотя предметом спора был вопрос, кому идти за хлебом.

Чем же закончилась Первая мировая война? Каковы ее итоги? За что двадцать миллионов людей закопали в землю и еще столько же сделали инвалидами? Отвечаю: Первая мировая война окончилась ничем, если не считать того, что Германию обложили репарациями, запретили иметь военную промышленность, военно-морской флот и ограничили численность вооруженных сил ста тысячами солдат и офицеров, а на политической карте появилось несколько новых государств, например Польша, Финляндия, РСФСР.

Поясняю. Любая война, большая или маленькая, должна иметь цель. Такими целями могут быть аннексия территории, свержение правящего режима, оккупация государства или даже массовый геноцид и элементарный грабеж. Но в любом случае цель войны можно сформулировать следующими словами: установление мира лучшего, нежели довоенный.

Если принять за мерило достижения целей Первой мировой войны количество умерщвленных людей, то – да, людей наколотили богато. На сотню мелких войн хватит. Только в мире после той войны не изменилось, в принципе, ничего. Германия была разбита, но не была покорена. Ведущие страны не потеряли свих колоний, а Германия не приобрела ни одной из них. С точки зрения передела мира в 1914 году не стоило делать даже первого выстрела. Причины и противоречия, приведшие к началу войны, устранены не были. Пар выпустили, но котел с огня не сняли и самого огня не погасили. Рано или поздно крышку должно было сорвать.

И еще… Военное искусство умерло. Могу даже назвать точную дату и место смерти. Его убил немецкий ефрейтор, открутивший вентиль баллона с удушающим газом в 1915 году под Ипром. Военное искусство превратилось в индустрию уничтожения людей.

И Сталин, и Гитлер в разное время сидели в тюрьме. Поэтому я позволю себе образно представить политическую обстановку, которая сложилась в мире к тридцатым годам прошлого века, и да простит меня читатель, если эта аллегория покажется ему корявой и неуклюжей.

С точки зрения уголовника весь мир, всю Землю можно представить себе как один большой барак с заколоченными дверями, в котором бессрочно находятся – сколько стран у нас в мире? – допустим, двести человек. Каждый из них символизирует собой одну страну. Понятно, что страны, как и люди, не равны. Поэтому все запертые в бараке личности разнятся между собой по росту, уму и физической силе. Выйти из барака они не могут, не в космос же отправляться, поэтому вынуждены сосуществовать друг с другом. И вот человек шесть самых умных, волевых, здоровых и наглых уголовников берут кусок мела и делят барак напополам. Примерно так и происходит в преступном сообществе. Остальным они объясняют, что половина барака – это их территория, сфера их жизненных интересов. Если кто-то решится перейти начерченную линию, то рискует нарваться на финку или кастет, так как это движение будет расценено как вторжение и угроза мирному сосуществованию. На отвоеванной для себя половине эта шестерка ставит огромный стол, на котором беспрерывно пирует, вылавливая из общей баланды все мясо и отнимая у остальных их пайку.

Еще одну шестую часть барака занимает странный, нелюдимый, угрюмый, непредсказуемый в своем поведении уголовник, у которого тоже есть финка. Он не просто отчерчивает свою территорию мелом – он отгораживается колючей проволокой, кирпичной стеной, железным занавесом, действуя по принципу: ни я ни к кому, ни ко мне никто.

Что же остается остальным? Остальные сто девяносто три человека вынуждены размещаться в духоте и тесноте на одной трети барака, с завистью и страхом поглядывая в сторону более расторопных и дерзких соседей! Ведь у них же нет ни кастета, ни финки, ни силы, ни наглости.

И вот однажды некий паренек, поглядывая на свои довольно крепкие кулаки, начинает сомневаться в справедливости такого уклада жизни. Он смотрит на ту половину барака, на которой идет пир, и понимает, что и для него там должно быть отведено место. В крайнем случае, можно кого-нибудь попросить из-за стола. Но один безоружный и голодный не сдюжит против шестерых вооруженных и сытых. Нужны надежные товарищи. Тогда он находит себе двоих верных друзей, у которых кулаки не меньше. Они тайком изготавливают заточки, и вот теперь для них появляется вполне реальный шанс прорваться на праздник жизни, отхватить свой кусок мяса и отвоевать для себя большую жилплощадь.

В политике, как и в уголовном мире или как у насекомых, существует только одно право – право сильного. Слабый интересен лишь теми вещами, которые у него можно отобрать.

Думаю, нет необходимости объяснять, что имя «паренька» – народившийся Третий рейх, а его товарищи – суть Италия и Япония. Кто такие шестеро наглецов – тоже, полагаю, объяснять не нужно. Они остались и сегодня, все такие же наглые. И «барак» поделен приблизительно так же, только «странного» соседа сильно потеснили, оставив ему вместо одной шестой одну двенадцатую часть «барака». Надолго ли? Впрочем, сосед от этого не стал менее странным и более предсказуемым.

В чем секрет стремительного возвышения Германии? Как Гитлеру удалось за несколько лет превратить затравленное и разложившееся государство в европейскую супердержаву?!

К моменту прихода Гитлера к власти в 1933 году положение Германии можно было определить как критическое. Страна летела в пропасть. Великий мировой экономический кризис 1929—1933 годов не обошел Германию стороной. Треть взрослого трудоспособного населения была без работы.

С приходом к власти нацисты энергично взялись за дело. «Работу, работу, еще раз – работу» – таков был основной лозунг в начале гитлеровского правления. Вопреки распространенному мнению, строительство грандиозных автобанов было только одним, но не самым главным источником новых рабочих мест. Максимальное число людей, занятых на строительстве автобанов, не превышало 650 тысяч из более чем шестимиллионной армии безработных.

Уже в апреле 1933 года Гитлер издает ряд законов, направленных на сокращение безработицы. Например, одним из законов ограничивалась механизация производства. В перерабатывающих отраслях промышленности сразу возникла потребность в свободных рабочих руках. Другим законом отменялся налог на подержанные автомобили немецкого производства. Автомобили всех марок сразу упали в цене, что улучшило конъюнктуру рынка и стимулировало развитие автомобильной промышленности. А она потянула за собой развитие металлургии и химической промышленности.