Катка опешила, зато Розалия сориентировалась мгновенно.

– Конечно же, она в курсе. А к чему ты клонишь?

– Я подумал… Не согласились бы вы стать моей моделью?

– Я?

– Она?! Сергей, ты совершаешь огромную ошибку. Посмотри чуть левее, и ты увидишь настоящую модель – меня!

Не слыша Розалию, Сергей продолжил:

– Мне позарез нужна женщина вашего типажа для фотосессии. Как вы отреагируете на предложение встретиться на днях и обсудить вопрос о нашем возможном сотрудничестве?

Ката тряхнула головой. У нее уже был, увы, плачевный опыт работы фотомоделью[2]. И с тех пор желания позировать перед объективом фотоаппарата как-то совсем не возникало.

Сказав Сергею свое категорическое нет, она услышала ор Розалии:

– Как ты можешь? От чего ты отказываешься? Известный фотохудожник, человек практически с мировым именем предлагает тебе работу, а ты строишь из себя особу голубых кровей. Сережа, она настолько взволнована, что не в состоянии здраво мыслить. Давай поступим следующим образом: ты оставишь мне свои координаты, и в скором времени Катарина с тобой свяжется.

– Я…

– Детка, не надо меня нервировать.

Сергей протянул Розалии визитку.

– Буду с нетерпением ждать вашего звонка, – он скользнул взглядом по груди Копейкиной, и уголки его губ поползли вверх.

От неловкости Катка ткнула пальцем в фотографию.

– С одной из ваших моделей мы знакомы лично, – проблеяла она.

– С Татьяной? – Сергей погрустнел. – Она была одной из моих лучших моделей. В ней чувствовалась индивидуальность, Таня не походила на других. Жаль, что случилась трагедия. Я до сих пор не могу осознать, что ее больше нет.

– Как нет, а где она?

– Таня погибла в автокатастрофе. Машина потеряла управление, съехала в кювет, а потом взорвалась. Очевидно, от удара Танечка потеряла сознание, потому и не смогла выбраться наружу. От взрыва она вся обгорела. Вся. – У Сергея на лбу запульсировала жилка.

Розалия ахнула.

– Не может быть!

– В это трудно поверить, но факт остается фактом.

Катка воззрилась на фотографию.

– Ужасно.

– А вы разве не знали? – Сергей вопросительно поднял брови. – Я так понял, Таня была вашей знакомой.

– Не совсем, три недели назад мы встретились в салоне красоты. Наше общение ограничилось парой ничего не значащих фраз, не более того.

Лицо Сергея сделалось суровым.

– Вынужден вас разочаровать – вы обознались.

– В каком смысле?

– В прямом. Вы не могли видеть Таню в салоне.

– Но мы ее видели.

– Это невозможно.

– Отчего же?

– Судите сами, вы были в салоне три недели назад, так?

– Верно.

– А со смерти Татьяны прошло уже полтора месяца.

Катарина сглотнула.

– Полтора? Но ведь… Розалия Станиславовна, это она.

– Ясный перец – она! И хоть она перекрасилась, но по-прежнему узнаваема. Сережа, а ты ничего не путаешь? Может, ты заработался и перепутал даты?

– Я похож на сумасшедшего?

– Но ведь одно лицо, – недоумевала Розалия. – Слушай, а у Татьяны случайно не было сестры-близнеца?

– Насколько мне известно – нет.

– Странно, как странно. – Катарина последний раз посмотрела на модель и не спеша направилась к выходу.

Розалия семенила за ней.

– Очень надеюсь, что вы позвоните, – крикнул на прощание Сергей.

В машине Копейкина хранила гробовое молчание, тогда как свекровь вела беседы с собой, любимой.

– Ошибки быть не может, мы видели именно Татьяну. У меня феноменальная память на лица, увидев однажды человека, я уже никогда не забуду его лицо. Скорее всего, я оказалась права, Сергей слишком много работал, оттого и перепутал все на свете. Ката, сколько можно молчать?

– Я думаю.

– О чем?

– О Татьяне.

– Думай вслух.

– Не могу.

– Тогда включи музыку, мне необходимо поднять настроение.

Когда салон «Фиата» заполнила приятная мелодия, Розалия, блаженно вздохнув, откинулась на спинку сиденья.

А у Катки перед глазами возник образ Татьяны. Вот девушка сидит в кресле, листает журнал и чувствует себя явно не в своей тарелке. А потом внезапно встает и поспешно покидает салон.

И сразу же прогремел голос Сергея: «Со смерти Татьяны прошло уже полтора месяца». Не сходятся концы с концами, как ни крути, а они все равно не сходятся.

* * *

Два дня Катарина ходила как в воду опущенная, ее не покидали мысли о Татьяне. Она нутром чувствовала, что эта история нуждается в ее непременном вмешательстве. А еще Катка была уверена, что встреча с Таней не случайность, очевидно, судьбе было угодно столкнуть их в тот день в салоне красоты…

Пытаясь мыслить здраво, Катарина перебирала всевозможные причины, по которым девушка, будучи живой и невредимой, была вынуждена инсценировать собственную смерть.

Да, да и еще сто раз да, Ката Копейкина пребывала в твердой уверенности, что в автокатастрофе погибла не Татьяна, а совсем другой человек. Кто? А вот на этот вопрос, увы, пока нет ответа. Но причастность ко всему произошедшему Татьяны не подлежит ни малейшим сомнениям.

Помнится, девушка сама призналась, что, будучи блондинкой, чувствовала себя намного комфортней, так спрашивается, для чего менять цвет шевелюры, если ты заранее знаешь о неудовлетворительном конечном результате. В детективных романах, да и в фильмах люди, напрямую или косвенно связанные с криминалом, частенько меняют внешность при помощи париков. А если предположить, что Таня не питала особой любви к изделиям постижерных мастерских, а предпочла прибегнуть к более простому способу – визиту в салон красоты.

Перекрасив волосы, девушка, должно быть, была уверена, что, обретя новый имидж, она станет другим человеком, по крайней мере изменится визуально. Но! Не все способны обрести новое лицо, воспользовавшись косметикой и краской для волос. Одни меняются до неузнаваемости, другие же, несмотря на ряд проделанных процедур, к глубокому своему разочарованию, остаются прежними.

И далеко здесь ходить не надо. Взять, к примеру, Наташку. Сколько раз Розалия заставляла бедолагу нахлобучивать на голову парики, сколько раз свекрища разукрашивала Натку всеми цветами радуги, дабы та хоть отдаленно стала походить на гламурную особу. Результат оказался нулевым.