Слушать все это Владу было неинтересно. Он, пожалуй, единственный, кого случившееся даже слегка обрадовало. Сознание как-то мгновенно смирилось с фантастичностью временного прыжка, после чего был сделан логичный вывод — вряд ли наверху продолжаются поиски убийцы. Если еще час назад он был готов на долгие годы сесть за решетку, то теперь понял, что мечтал об этом зря, не подумав толком. После тех первых двух выстрелов в душе будто что-то сорвало. Наверное, горе, причиненное белобрысым ублюдком, можно было смыть лишь кровью, как в итоге и получилось. Влада будто обновило, начал мыслить связно и теперь хотел жить свободным человеком, а не в клетке. Еще меньше хотелось, чтобы его, окровавленного, с отбитыми почками, бросили на ковер перед папашей убитого врага. Ради этого он был согласен на что угодно, пусть даже его забросит в эпоху господства динозавров. С ними найти общий язык будет гораздо проще, чем с доморощенными хозяевами той российской жизни.

Поэтому, пока до остальных еще только доходила суть произошедшего, он уже начал раздумывать насчет дальнейших перспектив. А вот они представлялись невеселыми — та же клетка, которой он избежал, разве что без надзирателей. Влад быстро обошел помещение, прилично сократившееся после обвала, подсвечивая в каждую щель и трещину. В разгар этого занятия его окликнул Давид, судя по вопросу, тоже без долгих задержек привыкающий к чему угодно:

— Влад, что ты там ищешь? Думаешь о том же, о чем и я?

— Если ты, Давид, думаешь, на сколько нам хватит воздуха, то, значит, мы мыслим примерно одинаково.

— О чем вы? — неожиданно почти спокойно спросила Лиля.

— Не знаю, как сейчас, но раньше эта нора была глубоко под землей. Выхода теперь нет. — Давид указал на дверной проем. — Если не выбраться, то быстро задохнемся. Здесь не так много воздуха — надолго не хватит.

— Ага, — подтвердил Влад. — Задумка бункера была интересной, но вот воплощение… Здесь нет запасов еды, воды и прочего. И второй выход не предусмотрен. Не знаю, сколько времени надо для превращения толстой двери в ржавчину, но, думаю, во много раз меньше, чем для исчезновения всей той толщи, что у нас над головой.

— Да зачем он вообще это сделал?!

Ответил Давид:

— Этот гаденыш уверял, что во вторник получит деньги. Наверное, думал возвратиться к нам с квитанцией в руках. Потом, конечно, получился бы скандал, ведь столько дней держать нас взаперти просто так с рук не сойдет, но разве этот сумасшедший о таком думал? Вспомните его слова — что-то говорил о том, что мы не первые и что законом подобное не запрещено. Сколько еще людей так же оказались запертыми из-за его проблем?

— Не сходится, — Влад покачал головой. — Пусть он и псих, но вас должны были хватиться. Наверное, произошло что-то такое, что про всех забыли.

— Ага. Конец света, — хмыкнул Давид.

— Я просто предполагаю. Хотя говорить сейчас надо о другом.

— Эй! Моя милиция! Ты пришел в себя? Что ты молол про кабельный колодец? Очнись! Нам отсюда выбираться надо, пока все не передохли.

Но милиционер лишь что-то неразборчиво и плаксиво пробормотал, забившись в угол. Поняв, что от него толку не будет, Давид подошел к Владу, внимательно изучающему обвал.

А здесь было на что посмотреть. Бункер, прежде представлявшийся монолитным, на деле оказался не таким. Возможно, его секции заливали бетоном не одновременно, и на стыках остались ослабленные зоны, куда со временем проникла вода, проделав с арматурой то же, что и с дверью. На поверхности камня темнели ржавые пятна — стальной каркас сгнил. Неудивительно, что именно по такому месту пошла трещина. В итоге дело закончилось грандиозным обвалом, засыпавшим добрую половину помещения.

Но этим дело не ограничилось. Процесс разрушения арматуры и образования трещин шел не только наверху, но и по другим сторонам помещения. Удар многотонной силы, ставший причиной разрушения серебряного контура, вызвал цепную реакцию разрушения несущих конструкций, что еще более его усилило. В итоге здесь произошло нечто вроде локального землетрясения, вся мощь которого была ориентирована вниз. Туда, под действием гравитации, устремился вначале потолок, затем стены. Пол пробило, будто картон, а в образовавшуюся дыру, словно в песчаную воронку, скатывались все новые и новые комки осыпавшегося вслед за бетоном грунта.

Влад не был специалистом в подобных вопросах, но логика подсказывала, что бездонной эта дыра не останется. Раз куда-то вся эта масса земли рухнула и продолжает падать, значит, была пустота, согласившаяся ее принять. А что за пустота может оказаться под землей? Естественные пещеры или искусственные помещения. Про пещеры под родным городом он ничего никогда не слышал. Шахты — да — имелись, а еще здесь, под промзоной, если верить коварному Горбоносу, со времен Сталина строили разнообразные секретные объекты, стараясь при этом не скромничать. Можно даже предположить, что и потом, в «пропущенном будущем», потомки по старой привычке начали заниматься тем же самым, восстановив перед этим разворованную промышленность или создав принципиально новую.

— Под нами пустота — туда земля осыпается, — озвучил Влад свои выводы.

Давид, подсветив телефоном, согласился:

— Много земли с потолка выпало — ее бы хватило всех нас завалить. Ты прав — вниз вся ушла.

— Что здесь располагалось? Глубже?

— Если бы я знал… Под промзоной вся земля изрыта, о многих подземельях даже старожилы не знают. Вот эта комната на планах не обозначена, а ведь ее не наш псих сделал — старая работа. Здесь таких полным-полно. Слышал, что рядом новый супермаркет строить начали?

— Нет.

— Там котлован глубокий, под паркинг, рыть стали. И наткнулись на галерею подземную, которой ни на одном плане не было. Пробили дыру, заглянули, а там рельсы проложены, будто в метро, и кабели по стенам. А закончилось тем, что пришлось все зарывать да еще объяснительные писать. Оказывается, нельзя там ничего трогать. Запретная зона. Но с нашим бардаком почему-то разрешение дали. Такие вот дела. А ведь случилось это на небольшой глубине. Кто знает, что там дальше…

Влад вздрогнул от внезапного шума — с потолка обрушился целый пласт тяжелой глины. К счастью, упал в стороне — рухни такой на голову, гарантирован перелом шеи.

— Потолок неустойчивый, продолжает валиться.

— Вижу, Влад. Это тебе не бетон. И вода капает. Как бы окончательно нас здесь не похоронило. Грунт плохой, влажный — плывет.

Решившись, Влад, непроизвольно косясь наверх, забрался на груду комков глины и кусков бетона, заглянул с нее в воронку, куда продолжал понемногу сыпаться грунт. Как он и предполагал, посредине обнаружилось черное отверстие. Попытка его осветить к успеху не привела. Стало понятно, что оно глубокое, но вот насколько и чем заканчивается…

— Что там видишь? — нетерпеливо спросил Давид.

— Дыра какая-то…

— Куда ведет?

— Непонятно…