на рудниках все смеялись над ее неестественно белыми волосами, — и совершенно неопытна — с мужчиной она никогда не была, — а еще слаба и болезненна. Разве не приятнее заниматься этим с пышногрудыми, развязными, опытными девицами? Исмин знала, что в школах бойцов вроде той, что содержалась при доме Марсилия, для мужчин, находящихся в фаворе у хозяина, для победителей поединков и чемпионов Игр вызывают шлюх из публичных домов. Так кого выберут Арвор и его товарищи: ту, что уже знает, как обращаться с мужскими членами, или ту, что еще не видела их вовсе?

О том, что в богатых домах практикуется торговля правом первой ночи с рабыней-девственницей, Исмин не знала. Иначе, наверное, сама лишила бы себя злополучной невинности пальцами…

Из восьми бойцов, отправленных патером Марсилием на Игры, в живых остались пятеро. Титерий, Левис и Филиус пали в своих поединках. Зато Берт, как и сам Арвор, вышел победителем.

— Мой чемпион, — как обычно, гордо произнес господин, прежде чем Арвор забрался в повозку, которая должна была отвезти их от Арены Мори обратно в школу. — Мы отмоем для тебя ту девчонку… Ты заслужил ее и всех шлюх этого гребанного мира, да благословит твою силу и отвагу всемогущий Эрон! Это было истинное удовольствие — наблюдать, как ты вонзил меч в горло Икрейна… Я видел, как морщился Флавиус, видя смерть своего бойца…

— Я рад служить вам, мой господин, — Арвор склонил голову. — Только… — закончить он не успел, потому что хозяина отвлек патер Мэгли, и Марсилий отвернулся, не дав своему рабу-чемпиону договорить. Арвор скривил губы. Он хотел сказать господину, что не слишком хочет трахать полуживую девчонку с рудников.

Как раз в этот момент девчонку засунули к ним в пропахшую кровью и мужским потом повозку, и его товарищи дружно заулюлюкали и засвистели при виде гостьи.

— Вы посмотрите, какая юная!

— Под слоями сажи у нее, наверное, белые щечки…

— И розовая щелка между бедер, сладкая, как спелый персик…

— Эй, звать тебя как?

— Ты откуда, с рудников? Чего молчишь, как рыба?

Девчонка забилась в дальний угол повозки, поджав под себя ноги и спрятав в коленях лицо. Арвор заметил, что от страха у нее на руках встали дыбом волоски, а по телу шла крупная дрожь.

— Да ладно вам, — хмыкнул он как можно равнодушнее. — Оставьте девчонку в покое. Все равно она достанется вам только после меня.

— А ты хочешь ее трахнуть? — удивился Тит. — А как же Кастилия, которая была у тебя в прошлый раз?

— Он не тронул Кастилию! — встрял Берт. — Пожалел ее, что ли? Небось, и эту пожалеет! — он со смехом пихнул друга под бок, и Арвор с рычанием закатил глаза:

— Хватит, хватит! Я сам разберусь, что делать с девицами, которых дает мне господин, ясно?

За смехом и перепалками никто из мужчин и не заметил, что Исмин, до смерти перепуганная и сжавшаяся в комочек в углу повозки, тихонько плачет. Собственное будущее представлялось ей все более и более четко: она уже видела, как ее передают из рук в руки, вбивая в узкое отверстие между бедрами крепкие члены. Избежать этого было невозможно.

Когда она немного успокоилась, то в щель между досками — окон у повозки не было, — смогла увидеть, что они подъезжают к роскошной белокаменной вилле на окраине города. Это была окраина в самом прямом смысле слова: вокруг виллы, расположенной на скале, расстилалось пшеничное поле, а сразу за ним был обрыв. Соскользни туда — и разобьешься о камни насмерть. Исмин сразу подумала, что хозяин виллы наверняка сбрасывает туда неверных рабов.

Но вид все равно был завораживающий: вилла утопала в зелени, всюду росли цитрусовые деревья, ветер доносил запах роз и еще каких-то цветов, в лучах только что поднявшегося на востоке солнца порхали бабочки. С одной стороны виллы были поле и обрыв, с другой — высокая каменная стена. Там располагались тренировочная арена и жилища бойцов, догадалась девушка.

Сама вилла была трехэтажной, с широкими окнами, белокаменными колоннами, роскошным балконом, с которого открывался вид на все окружающее великолепие. На этом балконе патер Марсилий и его супруга, наверное, завтракали и принимали важных гостей вроде Императора и патера Мэгли… Ничего прекраснее Исмин в своей жизни не видела.

— Хватит пялиться, вылезай! — одернул ее грубый голос, и Исмин вздрогнула. Засмотревшись, она даже не заметила, что повозка уже остановилась. Несмело разжав пальцы, которые она держала сцепленными поверх коленей, девушка выбралась из повозки на пыльную землю. Следом начали выскакивать бойцы. Стражники следили за ними: важно было проводить рабов до ворот в каменной стене, впустить их внутрь и лишь потом ослаблять бдительность. Нередки были случаи побегов.

За Исмин же никто особенно не следил, но у нее все равно не было сил сбежать. Да и куда тут бежать? Она не знала. Разве что в пропасть. Так что, собравшись с силами, она медленно потащилась вслед за мужчинами в сторону ворот.

Там ее остановили:

— Тебе сюда нельзя.

— Тогда куда… — начала было растерянная девушка, как вдруг со спины ее тронула за плечо женская рука. Исмин быстро обернулась. Перед ней стояла рабыня дома Марсилия. Исмин сразу, поняла, что это рабыня: слева на ее шее было именное клеймо.

— Меня зовут Кера, — девушка улыбнулась. — Я личная рабыня госпожи этого дома. А как тебя зовут?

— Исмин.

— Красивое имя, — Кера одобрительно кивнула. — Идем со мной. Тебя нужно помыть, расчесать и переодеть. И покормить, пожалуй… Ты голодна?

— Да, — прошептала Исмин, не понимая, что происходит: почему с ней обращаются так хорошо?

— Ты можешь перекусить рисовой похлебкой, свежими фруктами и козьим сыром, — сообщила ее новая знакомая. — Но сначала… — она потянула носом. — Сначала нам нужно отмыть тебя. Ведь ты прибыла с рудников, верно? — Исмин молча кивнула. — Госпоже не понравится, как ты пахнешь. Мы искупаем тебя в горячей воде, потом в молоке, и напитаем твои волосы эфирным маслом. Что тебе больше нравится: лаванда или лилия? — Исмин не нашлась, что ответить, и Кера неожиданно звонко рассмеялась: — Ладно, ладно, идем, — она подхватила ее под локоть, но не как тот стражник на Арене Мори, а мягко, и потянула за собой,