Странно, что всего через десять недель после случившегося он предложил Уитакеру прогулку по Аппалачской тропе, и это предложение напечатали в одном из разделов уитакерского «Архитектурного журнала Американского института» в следующем октябре. Походная тропа была лишь частью плана МакКая. Он видел ее как путь, соединяющий сеть рабочих лагерей на вершинах гор, куда придут тысячи бледных и истощенных городских рабочих, чтобы получить заряд энергии и беззаботности. Там, прямо в лесу, должны были быть построены таверны и хостелы, сезонные учебные центры и постоянные деревни – самоуправляемые сообщества, жители которых жили бы с помощью «непромышленной деятельности», основанной на лесничестве, фермерстве и ремеслах. Все это стало бы, как описывал МакКай, «отдыхом от дохода», то есть тем, что многие считали «поклонением большевизму».

В то время в восточной Америке уже существовало несколько туристических клубов – например, клуб «Зеленые горы», клуб «Дармут Аутинг», почтенный «Горный КЛУБ в Аппалачах». Все эти в основном аристократические организации уже владели сотнями миль гор и лесных троп, в основном в Новой Англии. В 1925 году представители ведущих клубов встретились в Вашингтоне и образовали «Конференцию Аппалачской тропы», которая ставила своей целью создание тропы длиной 1930 км. Эта тропа должна была соединить две самых высоких вершины востока: двухкилометровую гору Митчелл в Северной Каролине и вершину поменьше на 396 футов – гору Вашингтон в Новой Англии. В итоге за следующие пять лет ничего не произошло, в основном потому, что МакКай занимался дальнейшей разработкой своих идей, пока наконец не добрался до реального мира.

До 1930 года, когда молодой морской юрист из Вашингтона и умелый путешественник по имени Мирон Эйвери не взял на себя проект, ничего не происходило, но потом вдруг все понеслось с жуткой скоростью. Очевидно, что Эйвери не был милым парнем. Как подметил кто-то из его современников, он оставил две тропы от Мэна до Джорджии, одну из задетых чувств и пошатнувшихся мировоззрений, а второй стала АТ. Он не желал терпеть МакКая и его «квазимистические эпиграммы», поэтому они не поладили. В 1935 году у них произошла ожесточенная стычка по поводу прокладывания тропы через национальный парк Шенандоа. Эйвери хотел провести путь через горы, а МакКай считал это предательством всех принципов. После чего, так и не договорившись, они никогда больше не разговаривали.

Обычно вся слава за создание тропы присваивается МакКаю. В основном потому, что он дожил до 96 лет и при этом не потерял своей здоровой седой шевелюры. К тому же он всегда находил минутку, чтобы сказать пару слов на церемонии где-нибудь на холме. Эйвери, наоборот, умер в 1952 году, за четверть века до МакКая, когда про тропу еще мало кто знал. Но на самом деле это была тропа Эйвери. Он проложил ее на карте, заставил клубы предоставить ему волонтеров, сам наблюдал за созданием сотен миль пути. Он увеличил ее изначальную длину с 1930 км до 3200, и, пока ее не закончили, прошел на ней каждый дюйм. Меньше чем за семь лет с помощью добровольных рабочих он построил 3200-километровую тропу через горные перевалы. Такого до него никто не делал.

Аппалачская тропа была официально завершена 14 августа 1937 года, когда в дальней части Мэна расчистили промежуток длиной в четыре километра. Удивительно, но постройка самой длинной в мире пешеходной тропы почти не привлекла внимания. Эйвери не был публичным человеком. А МакКай к тому моменту уже уволился. Ни в одной газете не осветили этого достижения. Не было никакого празднования.

У новой тропы не было никакой исторической подоплеки. Она не шла по индийским или постколониальным путям. Там не было красивых видов, или самых высоких точек, или самых известных достопримечательностей. Она заканчивалась не пойми где у горы Митчелл, хотя добиралась до горы Вашингтон и потом шла еще 563 км до горы Катадин в Мэне (Эйвери, будучи родом из Мэна и начинавший тут свои походы, очень на этом настаивал). Короче, она шла там, где было возможно, в основном высоко по холмам, через одинокие ущелья и забытые долины, которые никто никогда не использовал и даже имен им не давал. Она не достигала южного конца Аппалачской горной цепи на 240 км и северного конца – на 1126 км. Рабочие лагеря, виллы, школы и учебные центры так и не были построены.

Тем не менее многие из идей МакКая все же осуществились. Все 3380 км тропы, равно как и тропки, мостики, знаки и укрытия, поддерживаются в рабочем состоянии волонтерами, из-за чего Аппалачскую тропу по праву называют самым большим волонтерским предприятием на планете. Она все еще свободна от коммерции. «Конференция по Аппалачской тропе» наняла первого работника с зарплатой в 1968 году и все еще остается дружелюбной, доступной и открытой организацией. Аппалачинская тропа больше не считается самой длинной тропой в мире. Находящиеся на западе тропы Тихоокеанский хребет и Американский континентальный водораздел немного длиннее, но она всегда будет первой и величайшей. У нее много друзей, которых она заслужила.

Практически со дня открытия тропу приходилось переносить. Сначала это сделали со 189 км в Вирджинии – чтобы создать «Скайлайн Драйв» через национальный парк «Шенандоа». Затем в 1958 году чрезмерная разработка горы Оглторп в Джорджии потребовала изменения 32 км южной части тропы и переноса начала к горе Спрингер, в национальный лес Чаттахучи. Через десять лет «Клуб АТ» в Мэне переложил 423 км тропы – около половины общей длины в штате, убрав тропу с дорог и пустив ее в леса. Даже сейчас от года к году путь несколько меняется.

Самая сложная часть в походе по Аппалачской тропе – это попасть на нее с какого бы то ни было конца. Гора Спрингер, точка старта на юге, находится в семи милях от ближайшей дороги, в месте, которое называется «Государственный парк Амикалола Фоллс», что и само по себе далековато. Из Атланты, которая тут ближе всего, можно сесть на поезд, который ходит раз в день, или на автобус (два раза) до Гейнсвилля, и даже тогда вам предстоит преодолеть еще сорок миль до того, как останется семь миль до начала тропы (из Катадин в Мэне добраться еще сложнее). К счастью, есть люди, которые готовы за деньги довезти вас из Атланты в Амикалолу. Так мы с Кацем оказались вверены большому и очень дружелюбному парню в бейсбольной кепке по имени Уэс Уиссон, который согласился доставить нас из аэропорта в Атланте до отеля «Амикалолы Фоллс», нашей отправной точки, за 60 долларов.

Каждый год, примерно с начала марта по конец апреля, около двух тысяч походников отправляются из Спрингера, и почти все они хотят пройти весь путь до Катадин. Но лишь 10 процентов из них с этим справляются. Половина не добирается и до центральной Вирджинии, которая находится примерно на трети пути. Четверть доходит до Северной Каролины, то есть до следующего штата. Десять процентов сливаются уже на первой неделе. Уиссон видел их всех.

«В прошлом году я высадил парня в начале тропы, – рассказывал он, пока мы ехали через темнеющий сосновый лес к изломанным холмам Северной Джорджии. – Через три дня он позвонил мне с платного телефона в Вуди-Гэп. Это первый платный телефон, на который ты натыкаешься. Сказал, что хочет домой, что тропа совсем не такая, как он думал. Так что я отвез его обратно в аэропорт. Через два дня он вернулся в Атланту. Сказал, что жена заставила, потому что он потратил все деньги на оборудование, и поэтому она не разрешит ему так просто сдаться. Ну, я его снова подвез. Через три дня он снова позвонил из Вуди-Гэп. Снова в аэропорт. «А как же жена?» – спрашиваю. А он говорит: «В этот раз поеду не домой».