продашь этот дом? — спросила она, доставая свои серебристо-блондинистые волосы и рассыпая их по воротнику.

— Весной, — сказал я.

— Хорошо, — повторила она. — Здорово будет ради разнообразия иметь славных соседей.

Затем Слоан Уолтон вышла из моего дома, не оборачиваясь.

Я съел холодный бургер и картошку фри вместо курицы, затем помыл тарелку и убрал обратно в шкаф. Следующим делом на очереди были стол и полы, которые я протёр, чтобы уничтожить все следы, которые могла оставить моя нежеланная посетительница.

Я устал. Это не было ложью. Мне хотелось лишь принять горячий душ и забраться в постель с книгой. Но я не лягу спать. Пока не ляжет она. Кроме того, надо сделать работу. Я поднялся наверх в свою старую спальню — пространство, которое я теперь использовал преимущественно как кабинет.

Я сел за стол перед большим панорамным окном, которое выходило на задний двор и также давало обзор на двор Слоан. Мой телефон сигнализировал о сообщении.

Карен: Мы изумительно проводим время. Как раз то, что требовала сегодня душа. Ещё раз спасибо, ты такой внимательный и щедрый! П.С. У моей подруги есть дочь, с которой она хочет тебя познакомить.

Она добавила подмигивающий смайлик и селфи, на котором она была со своими подругами в одинаковых халатах и зелёной жижей на лице. Их глаза выглядели красными и опухшими, но улыбки казались искренними. Некоторые люди могли вынести худшее, и их души не оказывались травмированы. Уолтоны были из числа таких людей. Я же, напротив, родился повреждённым.

Я: Всегда пожалуйста. Никаких дочерей.

Я пролистал свои переписки, пока не нашёл диалог, который искал.

Саймон: Если бы я в этой жизни мог выбрать себе сына, это был бы ты. Позаботься о моих девочках.

Это было последнее сообщение, которое я когда-либо получал от мужчины, которым восхищался. Мужчины, который так по-дурацки верил, что меня можно спасти. Я бросил телефон, напряг пальцы и опять пожалел, что не приберёг ежедневную сигарету на сейчас. Вместо этого я прижал основания ладоней к глазам и велел жжению уйти.

Я сдержался, снова взял телефон и пролистал список контактов. Она не должна быть одна, рассуждал я.

Я: Слоан не у сестры. Она дома одна.

Наоми: Спасибо за предупреждение. У меня складывалось предчувствие, что она попытается украдкой урвать время наедине. Мы с Линой позаботимся о ней.

Выполнив свой долг, я включил ноутбук и открыл первый из восьми отчётов, которые ждали моего внимания. Я едва просмотрел финансовые данные в первом, как мой телефон завибрировал на столе. На сей раз это был звонок.

Эмри Садик.

Решив повариться в своих страданиях, а не обсуждать это, я позволил звонку уйти на голосовую почту.

Мгновение спустя пришло сообщение.

Эмри: Я просто продолжу названивать. Можешь сэкономить нам обоим время и ответить.

Я едва закончил закатывать глаза, как поступил следующий звонок.

— Да? — сухо ответил я.

— О, хорошо. Ты ещё не совсем скатился в саморазрушение, — доктор Эмри Садик был психологом, элитным тренером по выступлениям и худшим на свете нечаянным другом. Мужчина знал большинство моих самых тёмных и глубинных секретов. Я уже прекратил попытки разубедить его в том, что меня стоит спасать.

— Ты позвонил по конкретной причине или просто побесить меня? — спросил я.

Я услышал безошибочно узнаваемое щёлканье и постукивание, с которым скорлупа от фисташек, которые он всегда ел перед ужином, падала в миску. Я мог представить его за столом в кабинете, баскетбольный матч показывается без звука, а перед ним лежит ежедневный кроссворд. Эмри был мужчиной, который верил в рутину и продуктивность… и поддержку друзей, даже когда те его не хотели.

— Как всё прошло сегодня?

— Нормально. Депрессивно. Грустно.

Щёлк. Щёлк.

— Как ты себя чувствуешь?

— Разъярённо, — ответил я. — Такой мужчина мог бы сотворить ещё больше добра. Он должен был получить больше времени. Его семья до сих пор нуждается в нём, — я до сих пор нуждался в нём.

— Ничто так не подкашивает наш фундамент, как неожиданная смерть, — посочувствовал Эмри. Он-то знал. Его жена четыре года назад скончалась после автомобильной аварии. — Если бы мир был честным и справедливым местом, у твоего отца было бы больше времени?

Щёлк. Щёлк.

В честном и справедливом мире Ансель Роллинс прожил бы весь свой срок, а в день освобождения скончался бы болезненной и травматичной смертью. Вместо этого он сумел избежать наказания из-за инсульта, который тихо оборвал его жизнь во сне. От несправедливости этой ситуации ярость так и сотрясала ту запертую коробку внутри меня.

— Ты уже пятнадцать лет не являешься моим психологом. Я больше не обязан говорить с тобой о нём.

— Как один из немногих людей на этой планете, которых ты можешь терпеть, я лишь подмечаю, что когда две отеческие фигуры умирают в пределах шести месяцев друг от друга — это тяжело для любого человека.

— Полагаю, мы установили, что я не человек, — напомнил я ему.

Эмри невозмутимо усмехнулся.

— Ты человечнее, чем ты думаешь, друг мой.

Я фыркнул.

— Можно обойтись и без оскорблений.

Щёлк. Щёлк.

— Как всё прошло с дочерью Саймона?

— С которой? — намеренно увильнул я.

Эмри хрюкнул.

— Не заставляй меня ехать к тебе в снегопад.

Я закрыл глаза, чтобы не испытывать тяги посмотреть в сторону дома Слоан.

— Всё было… нормально.

— Ты сумел вести себя цивилизованно на похоронах?

— Я почти всегда цивилизованный, — устало рявкнул я.

Эмри усмехнулся.

— Чего бы я ни отдал за возможность познакомиться с легендарной Слоан Уолтон.

— Тебе понадобится не одна сессия, если ты захочешь выяснить, что с ней не так, — сказал я ему.

— Меня поражает то, как крепко она забралась к тебе под кожу, учитывая что ты экспертно и хирургическим путём удаляешь раздражающие факторы из своей жизни.

Щёлк. Щёлк.

— Как Сэди сыграла на пианино на концерте? — спросил я, меняя тему на ту, которую мой друг никак не мог игнорировать: его внуки.

— По моему скромному мнению, она превзошла остальных пятилеток своим блестящим исполнением «Я Маленький Чайник».

— Естественно, она лучшая, — согласился я.

— Я пришлю тебе видео, как только разберусь, как отправить десять минут трясущейся записи.

— Уже не терпится, — соврал я. — Ты уже набрался смелости пригласить соседку на свидание или до сих пор шпионишь из-за шторок?

Мой друг влюбился в стильную разведёнку, живущую по другую сторону улицы, и, по его же словам, умудрялся лишь хмыкать и кивать куда-то в её сторону.

— Удачный шанс пока не представился, — сказал он. — А ещё мне хотелось бы подметить, как иронично, что ты побуждаешь меня вновь начать встречаться.

— Брак — это