дело всплывали сцены того, чем они будут заниматься завтра. Руки упорно отказывались прорисовывать детали фона, зато в альбоме появились весьма подробные наброски нескольких эротических сцен. Хихикнув, Наги дала волю фантазии, устроилась прямо на полу и начала рисовать порнографический комикс на пять страниц. Завтра, когда уедут родители, она разложит эти листы по дому, и по действиям на картинках Огонек поймет, чего Нагината от него ждет! Эта идея веселила и возбуждала, и Наги просидела по глубокой ночи, уделяя особое внимание самым пикантным деталям…

* * *

Утро встретило Наги не запахом маминых блинов да солнышком, а ощущением теплого тельца под боком и… такой же теплой, но стремительно становящейся холоднее, лужей. Младший под утро расплакался на новом месте, поэтому Огонек принес его в их кровать, чтобы не перебудить весь дом. Уснувшая всего пару часов назад Нагината была слишком уставшей, чтобы отреагировать на это, она только подвинулась, освобождая место у стены… И вот теперь все, что смогла — это дернуться, судорожно соображая непроснувшимся мозгом, как спасти положение, но поняла, что поздно: простынь и часть пододеяльника были мокрыми, не оставляя надежду на то, что успеют высохнуть за пару часов. Да мать же ж пушистую! Придется как есть запихнуть все в пакет и убрать в машину, а то не оберешься вопросов…

Наги, едва сдержавшись, чтобы не выругаться, осторожно переползла через Огонька, слезая с кровати. Перегнувшись через мужа, стянула с сына мокрые штаны. Ну надо же! Подгузник сухой! Видимо, просто сбился во сне… Вот же ж! Ну почему сегодня, когда она рассчитывала тоже побыть ребенком, а не мамой!.. Огонек открыл один глаз, пробормотал, что поставил рекорд скорости и прыгнул через жерло Олимпа, а потом снова уснул… Сын, сонно похлопав глазами, совсем как отец, уполз под теплый папин бок досыпать, уткнувшись тому в подмышку мокрым носом. Огонек сграбастал свою маленькую копию в объятия, всхрапнул, и натянул на них обоих сухую часть одеяла. Наги не знала, злиться ли ей, что ребенка притащил муж, а возможности выспаться лишилась она, или умиляться тому, как смотрится огромный мужчина, трепетно прижимающий к себе малыша. Вздохнув, она поняла, что уже не уснет, и пошла умываться. Судя по всему, блинчики сегодня придется печь именно ей…

Неожиданным плюсом раннего подъема оказалось то, что за полтора часа, прошедших со времени пробуждения до появления на кухне сонной мамы, Нагината успела не только нажарить стопку блинчиков, но и спокойно попить с ними кофе. Минусом же было то, что она совершенно не выспалась и горела ожиданием запланированной близости совсем не так сильно, как рассчитывала. Правда, она успела глянуть пару эротических роликов, чтоб получить правильный настрой, но с приходом Карабины пришлось срочно выключать телефон — смотреть подобное при маме было как-то неудобно. Да и славящаяся ехидством Карабина могла так откомментировать происходящее, что всякое желание бы отбило напрочь…

— Доброе утро! Чего это ты так рано вскочила? Я думала, будешь отсыпаться, — улыбнулась мать.

— Я… решила, что ты проведешь день с внуками, значит, устанешь. Поэтому взяла на себя завтрак, — прощебетала Наги, решив заработать пару бонусных очков. А вдруг Карабина расчувствуется и отпустит вечером в кафе вдвоем?..

— Очень мило с твоей стороны. Отличные блинчики! — налив себе кофе, та устроилась напротив дочери…

Папа явился на запах вторым, да так красочно расхваливал кулинарные способности Нагинаты, что мама, кажется, обиделась. Правда, обижалась она недолго: Троттл за время их брака прекрасно научился распознавать такие вещи и вовремя делать комплименты супруге. Сверху послышался топот ног, а потом вопль Огонька — видимо, Праймер, как всегда не рассчитав силы, прыгнула на спящего отца и что-то ему отшибла. Сколько ни говори, что не нужно так будить родителей, слушать она ничего не хотела!.. Минут через тридцать в кухне появился Огонек, взъерошенный, но бодрый. На его могучих плечах, держась за антенны, ехал сын, а дочку он нес под мышкой, при чем раскачивалась она вниз головой и заливисто хохотала. Мама, как водится, ахнула, что он зашибет ребенка, а папа припомнил пару историй, как примерно так же Наги с Харлеем висли на нем.

С появлением детей спокойное размеренное утро превратилось в бедлам: Праймер носилась по кухне, а, если удавалось усадить ее за стол, хватала блин всей пятерней, после чего масло с рук пыталась вытереть то об майку, то об штаны, то об волосы, при чем не всегда свои. Пару раз следы жирных рук появлялись на взрослых, к которым активный ребенок лез обниматься. Младший развлекался тем, что отрывал от блинчиков кусочки, кидал их вниз, а потом радостно хлопал в ладоши, когда слышал очередной жирный «шлеп». После первой пары раз Карабина умилилась, на десятом помрачнела, а на двадцатом ее глаз явственно задергался. Строгий взгляд все чаще впивался в Огонька, без слов обвиняя зятя в том, что он не воспитывает ребенка. Наги предпочитала не лезть: в конце концов, они с мамой столько лет знакомы, что Огонек вполне способен ответить теще, если посчитает, что та не права. Наверное…

Стараясь разрядить обстановку, Троттл спросил:

— Кстати, что за фильм вы посмотреть хотели? Вдруг мы видели, и он не стоит потраченного времени?

Огонек вопросительно поднял брови, глядя на жену, а Наги судорожно начала вспоминать, что там было в рекламе из недавнего. Про войну с Плутарком сейчас не снимал только ленивый, но что-то она не рассчитывала на подобный вопрос и не подготовила точный ответ…

— Фильм? А я думал… — Наги сжалась, молясь, чтобы муж не ляпнул чего-нибудь на тему секса, от которой перекорежит отца, — покопаться с байком в гараже! — бодро выдал он. — Кстати, Троттл, вы же на машине? Можно гляну на тормозную систему «Харлея»?

Наги стиснула зубы: то есть он к ней пристает ночами, а воспользоваться случаем в голову не пришло?! Да она… тогда она тоже рисовать пойдет! Она тут старается, а он!..

— Но фильм — тоже хорошо! Я с радостью проведу с тобой время, если ты готова отложить ненадолго свои кисточки! — он улыбнулся, и Наги моментально простила этого балбеса за обворожительную улыбку.

— Ну этот… самый последний! — О как она вывернулась! — Который еще активно рекламировали. Ты же знаешь, какие сцены могут быть в таких фильмах…

— Какие? — любопытно влезла Праймер.

— Со страшными привидениями! — зловеще прошептал Огонек, мастерски сориентировавшись и проведя кончиком хвоста по голой пятке дочери. Праймер, взвизгнув, сорвалась со стула и метнулась на руки к деду, едва того не придушив. Огонек, зашипев, схватился за хвост, который