Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы поймаем его, будьте уверены. Его или их, — вместо приветствия громко заявляет Лу, обводя всех пристальным взглядом. А Стив после паузы торопливо представляет каждого из родственников:
— Моя тётушка Конни Чемберс, моя сестра Белинда, мой кузен Виктор Леруа, мои троюродные племянники Саманта и Джеральд Чемберс.
— Детективы? Вы не похожи на детективов! — восклицает вдруг мальчуган, блестя круглыми птичьими глазами из-под светлой чёлки, а его сестра энергично кивает. Оба при этом смотрят исключительно на Лу. — У вас ошейник! Зачем он вам?
— Ти-хо! — предсказуемо шипит ему мать.
Лу неспешно устраивается на галантно отодвинутом Стивом стуле и заговорщически подмигивает мальчишке.
— Я же ищейка. Ошейник мне необходим.
Зак тоже усаживается на отведённое ему место, спокойно проронив перед этим:
— Добрый день, леди и джентльмены. Благодарим за гостеприимство.
Джерри раскрывает рот, чтобы задать следующий вопрос, но тут же закрывает, пригвождённый к месту свирепым взглядом матери. Он явно не понимает, отчего та в бешенстве.
— Вы слишком красиво и претенциозно выглядите для детектива, дорогуша, вот что имеет в виду наш малыш, — бархатным голосом объясняет Виктор Леруа, с улыбкой рассматривая Лу.
На надменном челе миссис Чемберс отчётливо читается, что мисс Филипс выглядит просто отвратительно. Вульгарно и развратно.
— Лу — отличная сотрудница, — поспешно встревает Зак. — Решительная и компетентная.
Он поднимает глаза на оказавшуюся рядом стройную смуглую женщину в белом переднике — та как раз ставит перед ним блюдо с запечёнными креветками, пересыпанными зеленью. Её никто не представлял. Красивое лицо её похоже на лицо статуи — так же бесстрастно и замкнуто. "Шерри Уильямс", — определяет Зак, а вслух говорит:
— Благодарю вас, мэм.
Та чуть удивлённо улыбается в ответ.
— В Новом Орлеане всё очень… своеобразно, — продолжает Виктор, поигрывая опустевшим бокалом. На его длинных пальцах блестят кольца со странным орнаментом. — Наверное, именно поэтому ваше агентство сумело снискать себе славу и даже респектабельность.
Ого, отмечает про себя Зак. "Даже"! Неплохой выпад. Этот человек что-то про них знает. Про Лу.
— Респектабельность — это по части Зака, — так же лениво растягивая слова, парирует Лу и широко улыбается. — То есть мистера Пембертона. Моё дело — слава.
Внезапно она приподнимает край скатерти, встретившись взглядом с парой ярких глаз, светящихся любопытством. Их обладатель только что прошёлся когтями по ткани её лосин, оставив затяжки.
— Если ты чего-то хочешь, приятель, попроси внятно, а не тяни руки, — назидательно советует Лу, выуживая из овощного рагу кусочек бекона и протягивая его под стол — еноту.
Она и глазом не моргнула, обнаружив такого домашнего питомца, а тот аккуратно берёт угощение, что-то тихо ворча.
Зак поднимает брови, а Виктор цедит сквозь зубы, отбросив свою томность:
— Этот паршивец опять здесь! Убери его немедленно, Шерри!
— Да, сэр, — послушно соглашается экономка. — Прошу прощения, сэр.
Лу тем временем живо извлекает енота из-под стола и сама выносит в сад через французское окно.
Дальше начинается обычная и даже весьма непринуждённая светская болтовня, в которой, однако, принимают участие только Лу, Зак и внуки Роджера Монтгомери. Сперва речь идёт о раскрытых детективным агентством Пембертона делах, и Лу с юмором повествует о пропавших пуделях и неверных мужьях, без упоминания деталей и имён, разумеется. Белинда выспрашивает, какие марки одежды и обуви предпочитает мисс Филипс и в каких магазинах одевается. Тем временем миссис Чемберс уходит наверх под предлогом того, что детям нужно заниматься. Те нехотя плетутся за нею. Виктор апатично молчит, пересев в кресло у камина, и зябко ёжится, будто ему холодно — это в августовской-то луизианской жаре. Впрочем, камин и не топится.
* * *
— Вампиры всегда мёрзнут? — шепчет Джерри Саманте. Оба притаились на верхней площадке лестницы и сквозь резные стойки перил незаметно наблюдают за всем, что происходит внизу. Они удрали из своей комнаты, когда мать принялась болтать по телефону с подругами, обсуждая и осуждая прибывших из Нового Орлеана странных гостей, не упоминая, впрочем, что гости эти — детективы. — И почему он пристал к Феликсу? Тот чует, что он — вампир?
— Они мёрзнут, потому что солнце не может их согреть, — авторитетно заявляет Сэмми, чрезвычайно довольная тем, что стала для брата экспертом по вампирам. — И им не нравятся животные, потому что те могут их и-ден-ти-фи-цировать.
Она правильно запомнила это сложное слово! Мисс Джинни обязательно похвалила бы её.
Но мисс Джинни умерла.
Дети озадаченно переглядываются и, пригнувшись, бросаются обратно в свою спальню, когда замечают, что мисс Филипс, помощница детектива, поднимается по лестнице. Она направляется в комнату к их матери!
Близнецы бесшумно прикрывают за собой дверь, оставив только маленькую щёлочку и мечтая подслушать грядущий разговор. Но мисс Филипс, деликатно постучав и войдя внутрь, закрывает дверь очень плотно. И перед тем, как сделать это, она на миг оборачивается и залихватски им подмигивает.
* * *
Миссис Конни Чемберс не предлагает Лу присесть. Она не скрывает неприязни, которая читается в её пренебрежительном взгляде, почти брезгливом изгибе пухлых ярких губ.
— Что вам угодно? — отрывисто спрашивает — нет, вопрошает! — она. — Я собиралась переодеться.
Лу со всей церемонностью произносит:
— Прошу прощения. Я не отниму у вас много времени. Вы были работодательницей погибшей учительницы, мисс Вирджинии Чемберс. Что вы можете сказать о ней?
Губы миссис Конни ненадолго сжимаются в нитку.
— Абсолютно ничего. Это же просто прислуга. Её дело было — обучать Джеральда и Саманту, ну и присматривать за ними, разумеется.
Лу задумчиво кивает, якобы удовлетворившись этим ответом, но тут же вновь спрашивает:
— Но почему вы наняли именно её?
— Ах, да потому что она занималась домашним обучением племянницы моей подруги Коры Долмер, только и всего, — поясняет миссис Конни с некоторым раздражением. — Показала себя достаточно компетентной для того, чтобы поручить ей присмотр за моими детьми, скромной и… — она окидывает Лу выразительным взглядом, — не эпатирующей. Бедняжка была некрасива, но добросердечна. Не умела следить за собой, одевалась как квакерша… Впрочем, я могу дать вам копии её рекомендательных писем, — обрывает она себя, явственно подразумевая: "Если вы оставите меня в покое".
— Будем весьма признательны, — чопорно сообщает Лу.
Через несколько минут в её руках оказывается вынутая из ящика старомодного бюро тонкая пластиковая папка с несколькими листками бумаги. Лу быстро заглядывает туда, не удержавшись,
