проявлял настойчивость, как Настя, он нехотя принимал заявление, предупреждая заранее: «Найдем, к чему придраться — и все равно откажем».

Через несколько дней, как положено по закону, он вместе с сотрудницей явился к Насте домой, чтобы составить так называемый акт обследования жилплощади. Пока проверяющие ходили по квартире, ища, к чему бы придраться, у Насти за спиной робко маячила Жанна Мироновна. Нельзя сказать, что она была в восторге от замысла Насти, поэтому в ней сейчас боролись противоречивые чувства: с одной стороны, она самозабвенно любила дочь и не хотела, чтобы та страдала из-за отказа опеки, с другой — втайне надеялась, что отказ все-таки будет и Настя «образумится», найдет нормального мужа и родит собственных детей (ведь ей нет еще и 30 лет).

В какой-то момент она, желая быть радушной хозяйкой и чувствуя вину перед дочерью за свои тайные мысли, предложила Николаю Семеновичу и его коллеге чашку чая с домашней выпечкой. Те начали было вежливо отказываться, но тут словно само Мирозданье нашептало что-то пожилому мужчине — и он неожиданно для себя согласился. Жанна Мироновна, захлопотала вокруг стола, начала расхваливать Настю, между делом сообщив, что никогда не была замужем и просто удочерила ее. Смутное, давно забытое чувство зашевелилось в душе Николая Семеновича — эта женщина была прямым антиподом его бывшей жены. А когда учительница музыки села за фортепиано и стала играть, он почувствовал острое желание вернуться в этот дом снова и стал искать повод продолжить знакомство.

Ночью Настя спала беспокойно, ей снились тревожные сны. А рыжий пес Яшка, уловив состояние хозяйки, вдруг подгреб к себе носом ползающих, едва открывших глаза котят, сел и призывно завыл на луну за окном. Настя что-то пробормотала, но не проснулось. Зато Мирозданье откликнулось на его зов.

— Мы просим за Настю, — сказал на своем собачьем языке Яшка.

— Очень просим! — пропищали котята.

— Что ж, Ваша просьба дорогого стОит, — мудрое Мирозданье кивнуло. — Похоже, что личное счастье своей матери Ваша хозяйка уже устроила. Осталось устроить счастье самой Насти. Но как быть, если она по натуре МИССИОНЕР и всегда выбирает путь наибольшей самоотдачи? Ладно, я подумаю.

И оно ворвалось в Настин тревожный сон. Ей приснился добродушный молодой человек с умными глазами. Он сидел напротив и что-то убедительно рассказывал ей. Чем-то он был похож на Тему, но без безумного выражения глаз, и разговаривал он с ней голосом Мирозданья.

На следующий день Николай Семенович явился после работы с букетом роз для Жанны Мироновны. Краснея, как мальчишка на первом свидании, он робко говорил ей комплименты и с восхищением снова слушал ее игру на фортепиано. Потом попросил о разговоре с Настей наедине.

— Анастасия, я звонил в министерство. Наводил справки. Семейный детский дом не предусмотрен в России законодательством. Возможны лишь такие формы как усыновление, опека и приемная семья. Я верю в Ваши самые добрые намерения, но… возможно, лучше ограничиться помощью больным детям-сиротам на работе? Подумайте хотя бы о своей чудесной матери, если не умеете думать о себе.

Настя нахмурилась. Ей, всегда имевшей обо всем собственное мнение, вдруг впервые в жизни захотелось с кем-то посоветоваться. Она вспомнила сегодняшний сон — и, в полном соответствии со своим принципом «подумано-сделано» открыла на видавшем виде ноутбуке раздел «консультации психолога». На экране возник длинный перечень специалистов, рекламировавших себя на все лады. Кого выбрать?

По роду своей работы дефектолога, Настя нередко встречалась с психологами, подвизающимися в системе образования. Ни один не произвел на нее впечатления профи, в основном, это были люди весьма среднего ума и такой же квалификации. Живя с Артемом, она тоже несколько раз пыталась обратиться за психологической помощью, но, увы, каждый раз выходила из кабинета с одной и той же мыслью — в эту профессию идут люди с проблемами, нахватавшиеся по верхам разного рода западных школ и, что хуже всего, видящие в своем деле лишь ремесло для зарабатывания денег.

Котята запищали, копошась возле ее ног, и она взяла пару себе на колени. Они начали смешно елозить, пытались взгромоздиться на стол, один нечаянно задел лапкой клавиатуру — на экране открылся профиль одного из специалистов. Настя вздрогнула — его лицо было в точь-в точь тем, которое она видела во сне.

Настя имела рациональный ум и не верила ни в какие «знаки свыше» и ни в какую мистику. Она уже была готова закрыть случайно открытую котенком страницу, потом махнула рукой: какая разница, к кому идти, можно и к этому — и записалась на прием.

Незаметно за делами прошла неделя, Настя много работала, нужно было выплачивать ипотеку, но уже не требовалось обеспечивать больного мужа, поэтому она отказалась от работы уборщицей и занялась только своим любимым делом — помощью детям. Она знала, что никто из ее подопечных никогда не достигнет нормального уровня, но гордилась любыми, даже самыми маленькими их успехами, а главное — просто очень любила детей. Мысленно она прикидывала, кого из обитателей интерната она хотела бы взять в свою семью.

Однако что-то не давало ей покоя изнутри. Спасательство было ее стезей, но все же…что-то не сходилось, не складывалось. Люди помогающих профессий иногда лучше других чувствуют некий «ход вещей», неписанные законы Мирозданья. И пусть она считала свои беседы с Мирозданьем лишь иллюзией, но какая-то тревожная кнопка словно была нажата в ее душе — и она, решительный человек, прирожденный подвижник-миссионер, впервые в жизни сомневалась.

Наконец, подошел день приема у психолога. Настя без особой надежды села на диван в кабинете, а за столом напротив приветливо смотрел на нее весьма симпатичный молодой человек лет 30, назвавшийся Вячеславом. На его дружелюбный взгляд она улыбнулась открыто, без тени кокетства, а затем просто и толково рассказала о своей жизни, о матери, об Артеме и о своей мечте стать мамой как можно большему количеству больных детей.

— Я с детства фантазер, — добавила она в завершение своей истории, — и вообразила, что беседую с самим Мирозданьем. Почему-то оно недовольно мной, как будто я совершаю ошибку за ошибкой. Но я же хочу добра! Вы не поможете разобраться?

— Я еще не встречал в своей практике таких людей как Вы, Анастасия, — отозвался Вячеслав. — У Вас очень развиты мета-потребности, что редкость в наши дни циничного прагматизма. Чего Вы хотели бы достичь в жизни, какова Ваша цель?

— Сделать как можно больше добра, — с искренним чувством сказала Настя. — Нам дается всего одна жизнь — и нужно прожить ее достойно!

— Но Вы только что сказали, что живете