— И на том спасибо! — С еле заметным раздражением Жерар пожал плечами и отвернулся. — Кстати, ключи от вашей квартиры у меня, — холодно сообщил он, возвращаясь к столу. — Я запирал дверь, перед тем как ехать в больницу.

— Зачем же вы тогда тратились на одежду для Полин? Могли бы забрать все необходимое из моего дома!

Одна мысль о том, что этот холеный господин побрезговал их нищенскими тряпками и закупил все самое лучшее в дорогом магазине, привела ее в ярость. Неужели Жерар не понимает, как оскорбительно принимать милостыню?!

— Надеюсь, вы не считаете, что я настолько дурно воспитан, что посмею тронуть чужие вещи без позволения хозяина? — ледяным тоном осведомился Жерар, и Чарити с удивлением поняла, что он, всегда невозмутимый, сейчас едва сдерживает гнев. — Или я похож на вора?

— Ну да, — ехидно огрызнулась Чарити, довольная, что сумела задеть этого надменного аристократа. — Меня-то вы украли — и не поморщились!

— Ошибаетесь! — бросил Жерар, не скрывая раздражения. — Во-первых, я украл не только вас, но и вашу сестру. Во-вторых, сделал это исключительно ради вашего блага, поскольку грудной ребенок не может оставаться на попечении инвалида! А в-третьих, — сделав вид, что не замечает возмущенного взгляда Чарити, он демонстративно покосился на часы, — если не возражаете, мне хотелось бы поскорее закончить этот бессодержательный разговор. У меня мало времени.

Чарити почувствовала себя надоедливым ребенком, которого бесцеремонно выставляют за дверь, чтобы не путался под ногами у взрослых. С достоинством повернувшись, она молча двинулась к дверям.

— Не надо… — догнал ее спокойный голос Жерара.

— Чего «не надо»? — осипшим от подступающих слез голосом, пробормотала Чарити.

Не хватало только по-детски разреветься прямо на пороге!

Жерар молча подошел к дверям и накрыл своей большой рукой узкую ладошку Чарити, вцепившуюся в медную ручку. Робко подняв голову, девушка уперлась взглядом в белоснежную сорочку. Она уже знала, что в глаза господину де Вантомму лучше не заглядывать — велик риск окончательно потерять рассудок. Впрочем, ей, кажется, уже нечего терять…

— Я должна идти! — почти умоляюще прошептала Чарити.

— Не принимайте наши с вами стычки так близко к сердцу, — мягко посоветовал Жерар, не убирая руки. — Вот увидите, мы прекрасно поладим! Просто мы с вами родственные души — оба вспыльчивы и весьма самолюбивы. И очень не любим проигрывать.

— Вы не самолюбивый, а ужасно надутый. И спесивый. И… — Чарити нервно высвободила ладошку. — Хотя я тоже очень надеюсь обойтись без кровопролития.

Она широко распахнула дверь, вышла и гордо последовала по коридору, ожидая, что Жерар крикнет ей вслед что-нибудь обидное. К ее разочарованию, за спиной послышался лишь резкий хлопок закрываемой двери. Грубиян! — решила Чарити и отправилась на поиски Изабелль.

Комната, приготовленная для Чарити, как и все в этом доме, поражала роскошью. Огромное окно наполняло помещение светом, изысканная серо-голубая обивка стен прекрасно гармонировала с пушистым жемчужным ковром на полу и шелковым покрывалом на широкой постели. К спальне прилегала просторная ванная, выполненная в той же дымчато-лазоревой гамме и ломящаяся от всевозможных губочек, баночек и тюбиков, необходимых каждой женщине. Еще одна дверь вела в просторную гардеробную, многочисленные стеллажи и вешалки которой, казалось, способны вместить ассортимент приличного магазина. Чарити представила, как сиротливо будут смотреться тут ее вещички, и, подавив горестный вздох, захлопнула дверь.

— А где же будет спать Полин? — растерянно спросила она, обводя глазами помещение в поисках еще одной двери, за которой могла бы находиться детская.

— Хозяин сказал, — после легкой заминки ответила Изабелль, — что девочку лучше поселить поближе ко мне.

Чарити оцепенела, поняв, что ее и Полин будут разделять не просто несколько комнат, а целый этаж. Как же она будет спускаться вниз, чтобы накормить и успокоить малышку, которая в последнее время почему-то отказывается спать по ночам? Впрочем, это не самое главное. В конце концов, она не хозяйка, чтобы заводить в этом доме свои порядки!

Быстренько продиктовав Изабелль короткий список необходимых вещей, Чарити прошла в ванную. Больше всего на свете ей хотелось погрузиться в горячую воду, полную душистой пены, и хорошенько отмокнуть, смыв с себя боль, грязь и усталость сегодняшнего дня. Увидев на двери белоснежный пушистый халат, Чарити решила, что вполне может походить в нем до прибытия своего скудного гардероба, и с отвращением стащила с себя несвежую одежду. Утопая босыми ногами в пушистом ковре, она подошла к большому зеркалу и испуганно отшатнулась.

Из серебристой глубины на нее смотрела тощая костлявая девица, явно побывавшая в какой-то жестокой переделке. Хороша, нечего сказать! Правый бок весь посинел от ушибов, лицо в грязи, рука в гипсе. Ключицы торчат, как у дистрофика, ребра едва не выпирают через кожу, даже грудь, и та потеряла былую полноту и округлость. Кто теперь поверит, что совсем недавно у Чарити была самая соблазнительная фигурка на всем курсе! А что стало с ее волосами! Некогда густые и золотистые пряди теперь свисали тусклыми безжизненными космами по обеим сторонам осунувшегося бледного личика с запавшими печальными глазами.

Теперь понятно, почему красавчик де Вантомм привел ее в свой дом! Что, кроме жалости, может вызывать столь несчастное создание у красивого, богатого мужчины с добрым сердцем?

При этой мысли Чарити почувствовала такое отвращение к себе, что едва не разревелась. Если бы было возможно, она с наслаждением сбросила бы с себя это отвратительное тело и швырнула в груду грязной одежды!

Молча повернувшись спиной к зеркалу, Чарити прошествовала в душ и хорошенько вымылась, стараясь не мочить загипсованную руку. Горячая вода и душистое мыло сделали свое дело, настроение моментально улучшилось.

Довольная и распаренная, Чарити вытерлась насухо и завернулась в пушистый халат. Завязать пояс с первого раза не получилось, но ободренная успехом купания Чарити не расстроилась и решила для начала высушить волосы. Накинув на голову полотенце, она вышла в спальню и услышала чей-то испуганный возглас. Потом раздалось смущенное покашливание, и Чарити приросла к ковру.

Несколько мгновений она и Жерар молча смотрели друг на друга. Он опомнился первым.

— Мне всегда казалось, что моего присутствия трудно не заметить! — раздосадовано процедил Жерар, отворачиваясь от соблазнительного зрелища. — Да запахните же ради всего святого ваш халат! Стоите тут, как Афродита, вышедшая из пены…

— Нечего мне грубить! — возмущенно выпалила Чарити, затягивая халат так туго, что едва могла вздохнуть. — И Афродитой нечего обзывать! Приличные люди имеют обыкновение стучаться, прежде чем ворваться в чужую комнату!

— Я стучал! — оскорбился Жерар. — Два раза. Поскольку никто не ответил, я решил, что вы спите.

— Ах вот оно что! — сладко пропела Чарити. — Отвечайте, зачем же вы тогда прокрались в спальню к спящей женщине?