Ара внезапно смутилась. Последние пять минут внезапно предстали перед ней во всей своей неприглядности. Она не только пошла на поводу у этого развращенного мужчины, но и сама безотчетно… соблазняла его? Как, какая-нибудь падшая женщина! Должно быть, даже его присутствие губительно, ведь прежде Ара ничего подобного не совершала и вообще не знала, как… как дразнят, потому, что такие вещи подобает, только дамам полусвета и мужчинам, которые их посещают. Она и ради интереса ни разу не заглядывала в романы, которые Сесиль заказывала тайком от своей матери и тут же прятала за обложками с нравоучительными названиями…

Ара резко отодвинула стул и поднялась.

– Благодарю за ужин и хотела бы подняться к себе. Я очень устала сегодня.

– Значит, самое время завершить вечер и пожелать друг другу доброй ночи. Но перед тем хотел бы предупредить вас о нескольких вещах. Во-первых, я желаю, чтобы вы разделяли со мной трапезы и досуг, когда мне это будет угодно, и не верю в женские мигрени и нервы. Во-вторых, можете посещать любые комнаты в доме, кроме подвальной. В-третьих, – он усмехнулся, – не нужно запираться: слуги без разрешения к вам все равно не войдут, а меня затвор не остановит. Зато может разозлить, а разозленным я вам понравлюсь еще меньше, чем нынешним. За нарушение любого из этих правил последует наказание.

Ара покраснела от гнева.

– Вы меня поняли? – чуть повысил голос он.

– Я поняла вас, лорд Кройд, – процедила она, отвернулась и направилась к выходу, потому, что хозяин дома явно не собирался проявлять учтивость и открывать перед ней дверь.

Дернув за ручку, Ара обнаружила, что створка закрыта, хотя не слышала, чтобы слуги, удаляясь, запирали ее.

– Вы кое-что забыли, мисс Эштон, – раздался позади раздражающе спокойный голос.

Ара резко развернулась, но сумела взять себя в руки и произнести так, что голос почти не вибрировал:

– Доброй ночи, лорд Кройд.

И пропадите пропадом в той самой подвальной комнате!

– Спокойной ночи, Ар-ра

В тот же миг в двери щелкнуло, и створка приоткрылась.

Девушка не дала себе ни секунды, чтобы обдумать эту странность, спеша убраться подальше от маркиза и испытывая облегчение, оттого, что этот странный ужин наконец завершился.

Помочь ей раздеться и приготовиться ко сну снова пришла Мари. Ара не стала возражать против принесенного ею ночного платья, отделанного кружевом, довольно приятного к телу и, по словам служанки, совершенно нового. Девушка лишь понадеялась, что маркиз выполнит обещание и уладит проблему с ее багажом уже завтра.

Когда горничная ушла, Ара заплела волосы в свободную косу и почувствовала себя лучше, словно снова надела броню и избавилась от неприятной уязвимости. А потом… потом она долго не могла заснуть, натянув одеяло до самого подбородка, нервно прислушиваясь к малейшим шорохам в коридоре и не сводя глаз с дверной ручки, тускло мерцающей в неверном свете дотлевающих в камине углей. Пару раз ей чудилось, что та поворачивается, и сердце леденело от страха… но только чудилось. Лорд Кройд так и не пришел, и под утро, когда мир окрасился в светло-серые тона, Ара все-таки заснула. Последним образом, прежде чем разум соскользнул в дрему, был взгляд маркиза, остановившийся на ее губах, и сладость винограда на языке.

На следующее утро Ара проснулась довольно поздно и не сразу поняла, где находится. Вспомнив, прикрыла глаза и подавила желание спрятаться под одеяло, сказаться больной и провести в постели остаток месяца…

Но это было глупо и истерично. Да и лорд Кройд, с его неверием в мигрени и женские нервы, не позволит. Скорее разозлится, а Ара не хотела его злить. Инстинкты подсказывали, что маркиза лучше слушаться с первого раза.

Она вздохнула, привычно провела по косе… и замерла: никакой косы не было – волосы оказались распущены и ниспадали вокруг пышным шелковистым каскадом. Наверное, лента ночью слетела, но поиски в одеяле и под подушкой ничего не дали. Размышления и подозрения Ары прервал тихий стук в дверь.

– Мисс Эштон, вы уже проснулись?

Ара узнала голос Мари.

– Да, можешь войти! – резче, чем хотела, сказала она.

В комнату одна за другой проскользнули служанки во главе с направляющей их Мари, присели в книксенах и деловито разбрелись по покоям: пока одни распахивали шторы, меняли цветы в вазах, чистили камин, смахивали пыль и наполняли горячей водой ванну в купальне, другие, с коробками разных размеров, прошествовали в смежную гардеробную, и Ара услышала шелест одежды и скрип раскрываемых дверец шкафов.

– Мисс Эштон желает сперва принять ванну или позавтракать? – спросила Мари, пристроив накрытый колпаком поднос на столик и распрямившись.

Девушка выбралась из постели и, слегка нахмурившись, наблюдала за мельтешением служанок через распахнутую дверь гардеробной.

– Что в тех коробках, Мари?

– Ваша одежда, миледи.

Значит, маркиз уже решил проблему ее багажа? Надо же, как быстро! На миг Ара даже ощутила нечто вроде благодарности. Но чувство моментально испарилось, стоило ей переступить порог комнаты, в которой девушки аккуратно и умело раскладывали, развешивали и расправляли вещи. Чужие вещи.

– Это не моя одежда, – произнесла Ара, чувствуя, как внутри разгорается понимание пополам с яростью.

– Хозяин сказал, что теперь ваша.

– Я хочу не любую, а свою одежду, – раздельно произнесла девушка, чувствуя, как пальцы сами собой сжимаются в кулаки, и понимая, что стоящая напротив служанка ни в чем не виновата, но будучи не в силах сдержать гневную дрожь в голосе. – Будь добра, немедленно передать маркизу, что произошла ошибка, и я жду свой гардероб.

– Его Сиятельство предвидел ваши слова и просил передать, что теперь это, увы, невозможно.

– Почему?

– Потому, что он подарил ваши наряды приюту для престарелых леди и выразил уверенность, что вы с вашим большим сердцем и склонностью к добрым деяниям всей душой разделите его прекрасный порыв.

– Отдал все мои вещи до единой?!

– Да, миледи… хотя нет, кое-что осталось! – Мари пошарила в одной из коробок и извлекла шелковые чулки персикового оттенка, богато отделанные кружевом, которые Аре подарила на последний день рождения проказница-Селись. Конечно, подарила уже наедине, после презентованного в присутствии семьи основного подарка – молитвенника, вызвавшего множество одобрительных замечаний со стороны старшего поколения.

Сама Ара ни за, что не заказала бы себе подобного белья и ни разу не надевала подарок, а сейчас мысленно отчитала камеристку, не иначе, как по ошибке положившую его в чемодан.

– Его Сиятельство сказал, что это единственная вещь, которая на вас будет смотреться лучше, чем на пожилых леди.

Ара на миг прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и, открыв их, спокойно произнесла: