Хотя ей страстно хотелось упасть лицом в вазочку с ванильным мороженым, она не могла позволить себе роскошь нервного срыва. Нужно было быстро собрать вещи и скрыться. До того как ее найдут. До того как с ней сделают то, что сделали с Джонатаном Паджхэмом.

Эди схватила с деревянного крючка на двери холщовую хозяйственную сумку, затем распахнула морозильник, достала коробку из-под шпината и бросила ее в сумку. Усвоив еще в нежном возрасте важность того, чтобы постоянно иметь под рукой наличные, она всегда держала в тайнике в морозильнике три тысячи долларов.

Забрав деньги, Эди сняла с вешалки древнюю кожаную куртку и торопливо натянула ее на себя, после чего прошла в маленький домашний кабинет. Выдвинув ящик, порылась среди обтрепанных папок и выбрала из них ту, на которой было написано «Документы». Там лежали паспорт, свидетельство о рождении, документы на дом, результаты ее последнего цитологического мазка и нотариально заверенная копия диплома об окончании колледжа. Она бесцеремонно вывалила содержимое папки в холщовую сумку.

Собираясь подняться наверх за туалетными принадлежностями, Эди вдруг застыла как вкопанная. Увидев в окно, как перед домом остановился темно-синий «Краун-Виктория». За рулем сидел убийца с армейским «ежиком» на голове, рядом с ним — продажный полицейский.

Она поспешно отпрянула от окна. Судя по всему, ублюдки нашли ее сумочку, забытую в музее.

Понимая, что у нее есть лишь считанные секунды, чтобы покинуть дом через черный вход, Эди захлопнула ящик. Закинув сумку на плечо, отступила на кухню и отсоединила от зарядного устройства сотовый телефон. Затем достала связку ключей из пестрой керамической вазы для фруктов, сувенира на память о веселом отпуске в Марокко.

Сжимая в руке ключи, она вышла через дверь черного хода, задержавшись на мгновение, чтобы запереть засов. Спустившись на цыпочках по винтовой лестнице, ведущей в переулок, остановилась и прислушалась. Из здания напротив доносилась латиноамериканская музыка. Но никаких голосов. Пока что все хорошо.

Не имея понятия, долго ли продлится ее везение, Эди обошла соседский джип и поднялась по лестнице в соседний дом. В настоящий момент Гаррет уехал по делам в Чикаго. Он частенько уезжал в Чикаго по делам, и в его отсутствие Эди поливала у него дома цветы и кормила кошку. Хорошие друзья, они обменялись друг с другом ключами от своих домов.

Радуясь тому, что смазанный замок отперся бесшумно, Эди открыла дверь, нырнула в дом, не обращая внимания на огромную кошку, спящую на кухонном столе, и, бегом кинувшись в гостиную, заняла позицию у большого окна, выходящего на улицу.

Спрятавшись в складках бархатных штор до пола, отодвинула на полдюйма плотную бордовую ткань, открывая узкую щелочку.

Убийцы уже вышли из машины, полицейский поднялся на крыльцо ее дома.

Затаив дыхание, Эди слушала, как он заколотил в дверь:

— Открывайте! Полиция!

Не получив ответа, полицейский снова начал колотить в дверь. После чего сделал именно то, что от него и ожидала Эди, — отпер входную дверь ключом, обнаруженным в музее.

Поскольку соседние дома примыкали друг к другу, она услышала приглушенный стук шагов полицейского, взбежавшего по деревянной лестнице. Затем последовал шум распахиваемых дверей. Через какое-то время полицейский спустился вниз. Точно Эди сказать не могла, но ей показалось, что она услышала, как открылась дверь черного входа. Все это время убийца в сером комбинезоне караулил рядом с машиной.

Наконец полицейский вышел из дома, спустился с крыльца и объявил напарнику:

— Ее здесь не было.

Они встали рядом, и Эди увидела, что они приблизительно одного роста, оба гиганты.

— Ты уверен?

— В ванной ничего не тронуто, — кивнул полицейский. — Не могу себе представить, чтобы краля тронулась в путь, не захватив электрическую бритву и сумочку с косметикой.

— Твою мать! Где же она, черт побери?

— Понятия не имею. Если верить досье, близких родственников у нее нет, и постоянный хахаль также не фигурирует.

Эди стиснула пальцами плотный бархат, не в силах поверить собственным ушам.

Проверили всю ее подноготную. Теперь о ней все известно. О ее друзьях, о родственниках, точнее, об отсутствии таковых. Известно все. Все карты на руках у убийц, а она… она едва не помочилась в трусики от страха.

Даже если спрятаться дома у Гаррета, а мысль эта была жутко соблазнительной, убийцы рано или поздно постучат к нему в дверь. Поскольку ключа у них нет, не получив ответа, они, скорее всего, просто вышибут ее.

— Твою мать, где же она? — снова прорычал убийца.

— Не беспокойся. Мы ее найдем. Без кошелька она далеко не уйдет.

— Не спеши радоваться раньше времени. Из музея она ведь выбралась, разве не так?

— Эй, меня в этом не вини. Насколько я помню, это произошло в твое дежурство, а не в мое, — ухмыльнулся полицейский.

Убийца сверкнул глазами. Определенно, из них двоих именно он был более грозным противником.

— Ты остаешься наблюдать за домом. Как только эта сучка здесь появится, немедленно дай мне знать, — прорычал он, спускаясь вниз.

Полицейский, низведенный до роли сторожа, остался стоять на крыльце.

Увидев, как из выхлопной трубы «Краун-Виктории» вырвалось облачко белого дыма, Эди отпустила штору и отошла от окна.

Время внезапно приобрело огромную цену. Бросившись на кухню, она распахнула шкафчик и схватила с полки сковороду. Наполнив сухим кормом для кошек, она поставила ее на пол. Затем достала из того же шкафчика большую салатницу, налила в нее воды из-под крана и поставила рядом с кормом. По ее прикидкам, этого должно было хватить до конца недели, когда вернется Гаррет.

Запирая за собой дверь черного хода, Эди мысленно помолилась о том, чтобы Гаррет перед отъездом в Чикаго заполнил бак своего джипа. Помимо ключей от его дома, у нее были и ключи от его «колес». И сейчас эти «колеса» были для Эди единственным способом покинуть город.

Отперев водительскую дверь черного джипа Гаррета, Эди скользнула на водительское место, бросила холщовую хозяйственную сумку на соседнее сиденье и, не в силах унять дрожь в руках, вытаращилась на рулевое колесо. Она попробовала вставить ключ в замок зажигания, но не смогла: полоска металла упорно не желала попадать в узкую прорезь. Эди и в далеком детстве не знала, как справиться со страхом. Не знала она этого и сейчас.

«Дыши, Эди, дыши размеренно. Вдох — выдох. Долгие, медленные, глубокие вдохи и выдохи. Страх это не победит, но, по крайней мере, поможет его спрятать. В достаточной степени, чтобы вставить ключ в замок зажигания и завести двигатель».

Она подчинилась звучащему в голове голосу и убедила себя в том, что у нее все получится. Она скроется от ублюдков. В течение двух лет ей четырежды удалось бежать от четырех разных приемных родителей.