Кляня себя за то, что создал эту неловкую ситуацию, он повернулся и направился к двери.

– Меня ждут на палубе, – проговорил Дрейк и вышел, хлопнув дверью.

А Алекс, смущенная и потрясенная случившимся, так и продолжала стоять посреди комнаты...

– Эти проклятые рукава такие длинные! – возмущалась Александрина, ворча себе под нос. Она закатала рукава раз пять, пока из них не появились кисти рук.

Подкрепившись превосходным обедом, Алекс загорелась идеей осмотреть корабль. Однако эта новая одежда...

Она с ненавистью посмотрела на бриджи, валявшиеся бесформенной кучей на полу, куда Александрина несколько минут назад швырнула их в порыве гнева. Отныне никогда и ни за что на свете она не будет жаловаться на то, что камеристка Люси, прислуживая ей, каждый день надевает на нее столько слоев всякой замысловатой дамской одежды. Это никогда не причиняло Алекс столько беспокойства, как простое мужское платье.

Ну что ж, ее первоначальный энтузиазм несколько поостыл, но непоколебимая решимость по-прежнему не оставляла девушку. Она подняла бриджи Томаса с пола. Эх! Была не была! Александрина попыталась надеть их на себя. Но это оказалось не так просто, поскольку бриджи просто сваливались с нее.

И почему у нее такая тонкая талия? Девушка стала обдумывать, что можно предпринять в этой ситуации. И тут ее осенило. Вынув шпильки и ленты из своих искусно завитых волос, которые все равно давно было пора расчесать, она связала ленты вместе, и у нее получился пояс. Не очень красивый, зато вполне пригодный для того, чтобы держать бриджи.

Снова надев бриджи, Алекс подвязала их самодельным поясом, туго затянув его на талии.

Подобрать подходящую обувь к такому костюму было весьма проблематично – ведь невозможно найти мужчину с такими малюсенькими ножками, как у нее. Пожав плечами, девушка сунула босые ноги в свои туфли. Если уж следовать морскому уставу, ей все равно придется ходить босиком. Она всегда так и поступала, когда бывала в плавании. Эту вольность Александрина позволяла себе, когда находилась на своем любимом ялике одна, без ненавистного ей сопровождения, не стесняемая никакими условностями.

Так, теперь волосы. Их надо было срочно причесать, но ни расчески, ни гребешка у нее было. Ну ладно. Всегда можно найти какой-нибудь выход. Алекс осторожно распутала пальцами волосы, и они рассыпались густыми волнами по плечам и спине, до самой талии. Как бы ей хотелось взглянуть сейчас на себя в зеркало, чтобы оценить результат! Но зеркала она нигде не нашла. На самом деле, призналась она себе с кривой усмешкой, возможно, это и к лучшему, учитывая ее нелепый наряд.

Как бы там ни было, Алекс оделась, как велел ей капитан. Она решительно направилась вверх по лестнице. С палубы донеслись голоса матросов, которые вели шутливую беседу.

Девушка облегченно вздохнула. «Команда слишком занята, чтобы меня заметить, – сказала она себе, поднимаясь по ступенькам. – Мое присутствие на корабле совсем их не касается. Им нет до меня никакого дела», – молча твердила она, выходя на палубу, будто старалась убедить в этом саму себя.

Но когда Александрина появилась на палубе, там моментально воцарилось гробовое молчание. Наверное, можно было бы услышать, как мышка прошмыгнет.

Двадцать пар глаз в крайнем изумлении уставились на странно одетую девушку, которая спокойно подходила к перилам, глубоко вдыхая прохладный влажный воздух.

«Наверное, они ошарашены моим нелепым видом!» – смущенно подумала Алекс.

Но всех ошеломила красота незнакомки, которую не мог испортить даже этот смешной наряд.

Мешковато сидящее одеяние, конечно, скрывало женственные формы красавицы, но не могло отвлечь от изысканных и изящных черт лица, от грациозной походки.

Сконфузившись от пристальных взглядов команды, которые Алекс ошибочно приняла за молчаливое неодобрение ее странного наряда, она старалась не замечать повышенного внимания присутствующих. С нескрываемым и искренним удовольствием девушка оглядывалась по сторонам, отмечая про себя каждую деталь величественного корабля. Его паруса гордо развевались на ветру, а тяжелые мачты блестели под тусклыми лучами солнца. Александрина любовно провела рукой по гладкой поверхности деревянных перил. Никогда раньше она не видела судна столь внушительных размеров и всегда мечтала поплавать на таком большом корабле. Словно ребенку, открывающему рождественские подарки, Алекс хотелось вобрать в себя все сразу: запахи, звуки, свои ощущения от пребывания на торговом судне. Этот детский восторг от новых открытий не ускользнул от внимания находившихся на капитанском мостике.

– Это милое дитя – просто бесценное сокровище, – заметил Смитти. – Я не осуждаю моряков, которые не могут оторвать от нее восхищенных взглядов.

– Реакция моряков, которую ты наблюдаешь сейчас, Смитти, это вовсе не восхищение. Это потрясение. Они поражены этим зрелищем и просто не верят своим глазам. И зачем я только согласился на это безумие? – Дрейк с ожесточением повернул штурвал.

Уголки губ Смитти тронула улыбка, и он с трудом удержался от насмешливого замечания.

– Моряки не просто потрясены, капитан, – мягко возразил Смитти, – они очарованы и испытывают искреннее восхищение красотой леди Александрины.

Дрейк стиснул зубы.

– Это вовсе не восхищение, Смитти! Это вожделение! Большинством движет похоть, если только они не руководствуются в своем поведении жаждой денег и славы. В данном конкретном случае это похоть! – Он брезгливо фыркнул. – Ну что? Вся команда уставилась на нее как болваны? Разве никто из них не осознает, насколько они смешны?

– Думаю, что нет, капитан! – Мудрый Смитти снова не сказал о том, что Дрейк, похоже, и сам не исключение из правил и тоже не сумел спокойно отреагировать на появление юной красавицы.

Дрейк смотрел на Алекс, не в силах отвести от нее взгляда. Проклятие! Он надеялся, что мужская одежда сможет скрыть ее прелести, но эффект был прямо противоположным – мужской костюм соблазнительно облегал ее фигуру, отчего девушка казалась еще более миниатюрной и уязвимой. Бессильный гнев охватил Дрейка.

До этого момента он и не замечал, какой изысканный у нее цвет волос. Под лучами яркого солнца ее распущенные локоны, густые и шелковистые, имели медовый оттенок, настолько насыщенный, что казался золотисто-коричневым. У Дрейка неожиданно возникло непреодолимое желание почувствовать, каковы ее волосы на ощупь. Он мечтал взять хотя бы одну из прядей и накрутить ее на палец. Черт бы побрал эту женщину! Должно быть, она делает это нарочно. Ведет себя так, будто не замечает всеобщего внимания. Она сейчас даже ни на кого не смотрит, словно продолжает восхищаться кораблем.

Дрейк видел, как она любовно гладила шероховатую поверхность деревянной обшивки корабля. Ему вдруг показалось, что он ощутил своей кожей эту чувственную ласку. У него внезапно возникло непреодолимое желание, такое сильное и жгучее, что из его груди невольно вырвался тихий стон. Закрыв глаза, он попытался совладать с собой.