Можно было бы предположить, что Кефал усвоил урок, каково это – одалживать всякие вещи у богов, но нет. Как леопард не может изменить свои пятна, так и человек не в силах изменить свою натуру. В Фивах в это время бесчинствовала гигантская лиса, посланная как месть за смерть Сфинкса. Кефал одолжил Лелапа Амфитриону (это смертный отец Геракла).

Уна напряглась. Она знает, каково это, когда на твою территорию вторгаются непрошеные лисьи.

– Итак, лисица. Столь кровожадная, что ей каждый месяц приносили в жертву ребенка, чтобы умилостивить; правда, это хотя бы помогало. Ко всему прочему, судьба ее – никогда не быть пойманной.

– Но… – Уна нахмурилась, клетки мозга заработали.

– С языка сняла, – отозвался я. – Лелап был обречен поймать любого, за кем гнался. Амфитрион выпустил Лелапа, и в результате получился парадокс из тех, которыми развлекаются в интернете минут пять, а потом все начинают восхищаться чем-нибудь другим.

– И что же было? – спросила Уна.

– Вселенная не справилась с такой задачей. Так что понадобился deus ex machina. Бог из машины. Это был самый главный босс.

Зевс был вне себя от ярости из-за этого противоречия. Он сделал единственно возможное: превратил Лелапа в камень и поместил его на небосклон в качестве созвездия Большого Пса. И там он, по сути, в вечной погоне.

– А лиса? Она же не до сих пор бесчинствует и требует человеческих жертв?

Я ободряюще погладил Уну.

– Не переживай, она тоже там, на небе. Про Большого Пса есть еще одна история: что это созвездие – бронзовый пес, которого сделал Гефест, и этот пес охранял Зевса, когда тот был младенцем, а потом его в награду за это причислили к созвездиям.

– Мне так больше нравится, – сказала Уна. – Но что все это значит?

– История о Кефале и Прокриде – малый миф, хотя он довольно широко представлен в живописных работах, в том числе у Герарда Хута – там собака очень похожа на тебя, Уна. Роберт Грейвс в своем обстоятельнейшем труде «Мифы Древней Греции» даже утверждает, что эта история стала скорее народной сказкой или байкой, чем мифом. Согласно его теории, в мифе зашифрована память о древних ритуалах или нападениях, а в мифе о Кефале и Прокриде отражено ритуальное бракосочетание критского царя с афинской жрицей. В образе Пасифаи здесь представлена гневная богиня луны, а в образе лисы – набеги в поисках детей для жертвоприношений.

Правда, тот же самый Грейвс полагал, что Иисус Христос дожил до восьмидесяти лет и был изобретателем спагетти, а этого, насколько я знаю, в Библии не было[18]. При этом общий тезис Грейвса вполне убедителен, и когда вы имеете дело с мифами, вполне можно представлять, что они отражают какие-либо культурные сдвиги: например, переход от одних религиозных практик к другим или даже смену системы правления.

Эта история, кроме прочего, рассказывает о происхождении созвездия Большого Пса. Подобное встречается во многих других мифах, и если вы посмотрите на ночное небо, вы увидите отражение этих мифов в созвездиях. Такие мифы называются этиологическими.

– Этиологическими? – Уна запнулась на незнакомом слове.

– Именно так.

Мы проходили мимо плавательных прудов, где то и дело выныривали и снова погружались в воду и водоросли целеустремленные пловчихи.

Я продолжал:

– Мы не можем говорить о собаках в античном мире, не упомянув Артемиду (у римлян – Диану) и Актеона. Артемида лучше всего годится на роль богини собак.

– Знаю!

– Значит, ты, наверное, знаешь, что она покровительница охоты, изображается обычно с собаками возле ног. Еще она богиня-дева (ее спутницы тоже были девами, и это важно – в трагедии Еврипида «Ипполит» конфликт возникает из-за того, что главный герой фанатично чтит эту богиню).

Охота всегда была спортом знати. Один из способов показать свою силу и доблесть – проявить себя в полях. Есть великий античный миф об охоте на Калидонского вепря (хотя на сегодняшний день он не так уж известен). Там на гигантского вепря охотятся сразу несколько героев, в их числе Ясон, Тесей, близнецы Кастор и Полидевк, Мелеагр и Аталанта.

– Полидевк?.. Я думала, Кастор и Поллукс.

– Все правильно, Уна. Дело в том, что Полидевк – греческое имя (из Спарты), в Риме оно превратилось в Podlouques, а потом сократилось до Pollux. Произнеси все эти слова по очереди и поймешь, как это произошло.

Охотник Актеон (внук Кадма и член трагически известной царской семьи, о которой мы поговорим позже) в лесах со своими псами охотился на оленя как образцовый благородный юноша. У Овидия есть прекрасное описание его псов:

…а псы увидали: Меламп поначалу,

Чуткий с ним Ихнобат знак первый подали лаем, —

Кносский пес Ихнобат и Меламп породы спартанской, —

Тотчас бросаются все, быстрей, чем порывистый ветер;

Памфаг, за ним Орибаз и Доркей, из Аркадии трое,

С ними силач Неброфон, и лютый с Лалапою Терон,

Резвостью ценный Петрел и чутьем своим ценная Агра,

Также свирепый Гилей, недавно пораненный вепрем,

Напа, от волка приплод; за стадами идущая следом

Пемена; Гарпия, двух имея щенят в провожатых,

И сикионский Ладон, у которого втянуто брюхо,

Тигрид с Алкеей, Дромад, Канакея еще и Стиктея,

И белоснежный Левкон и Асбол с черною шерстью,

И многосильный Лакон и Аэлл, отличавшийся бегом;

Фей и рядом, резва, с ее кипрским братом Ликиска,

Гарпал и с ним Меланей; косматая с ними Лахнея,

Также два пса, чья лаконянка мать, отец же – диктеец;

Лабр с Артиодом, потом с пронзительным лаем Гилактор, —

Долго других исчислять…[19]

– Лютый с Лалапою Терон? Кто кому прищемил лапу?

– Нет-нет, это Лалапа – кличка собаки. Другой вариант – Лелап, означает «ураган». Даже по переводу можно понять, что важно для римлянина в собаке. Мы могли бы много чего сказать Овидиевому Актеону, Уна. Внешний вид, нюх, родословная; прожорливость. Чувствуется гордость за их физические черты – зубы, шкуру – и за охотничьи таланты: кто бы отказался от Неброфона – «убийцы молодых оленей», если ему предстоит погоня за оленем.

У Актеона есть псы с Крита, из Спарты, Аркадии – со всей Греции. Орибаз (Скалолаз) вообще чудесный: я так и вижу этого бесстрашного ловкого пса, способного преследовать жертву на любых высотах. Там, естественно, есть и овчарка, и мы сегодня можем представить радость, которую дарил красавец Левкон (белый). Мне всегда особенно нравился в переводе Артура Голдинга XVI века Roister (бесчинствующий) и «Волчонок, могучий, как любой другой».

– Что это означает?

– Это означает «сильный». Наверное, Актеон дал ему такую кличку за волчьи манеры. Может быть, это даже ирония: это же