Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да… но я не могу просто так взять и уйти! У меня встречи. Важные решения.
– Конечно, важные. Например, что предпочтет твоя сестра: шарф или сумочку.
– Например – будущее компании!
– Ты действительно считаешь, что за три часа твоего отсутствия будущее компании под угрозой?
Клара ждала. Наконец он вздохнул и сказал:
– Нет, полагаю, что этого не произойдет.
Она улыбнулась. Прежний Джейкоб ни за что не ушел бы с работы в девять часов утра, чтобы пойти за рождественскими подарками. Ха-ха! Да он, кажется, вообще никогда не уходил с работы и тем более не делал рождественские покупки.
Возможно, он все-таки изменился. У нее есть надежда.
– Как тебе это? – Клара развернула тонкий газовый шарф различных оттенков фиолетового. Джейкоб догадывался, что шарфик стоит дороже его дизайнерского костюма.
– Для мамы? – нахмурившись, спросил он.
– Нет. Для Хизер. – Клара вздохнула.
Джейкоб подумал, что она уже сожалеет, что взяла его с собой.
– Она студентка, – сказал он. – Она не будет носить такое.
– Она оканчивает университет этим летом, правильно? У нее впереди интернатура, собеседования, перед ней открываются профессиональные возможности, а этот аксессуар добавит элегантности любому наряду.
Как всегда, в словах Клары есть смысл.
– Возможно, – нехотя согласился он. Но Клара уже шла дальше – наверняка ищет что-то еще подороже для его сестры. Он не против того, чтобы потратить деньги, но, кажется, у Клары это переходит в игру.
Они приехали в район самых дорогих бутиков, где продавались эксклюзивные вещи за баснословные цены. Даже рождественские украшения, висящие над магазинами по обеим сторонам улицы над головами прохожих, были изысканными.
– Это здесь ты обычно делаешь покупки для своих клиентов? – спросил он и поспешил за ней – она уже входила в следующий магазин.
– Иногда. Зависит от клиента.
Теперь Клара держала в руке отличный темный кожаный портфель с серебряными замочками и изящной простежкой.
– Это подошло бы твоему отцу. – Она права: отцу портфель очень понравился бы. Вот только…
– Он больше не бывает в офисе. – Джейкоб в душе никак не мог с этим смириться – как и Хизер, – и хотел верить, что если сможет устроить идеальное Рождество, то и остальное уладится.
Клара поставила портфель обратно на полку.
– Ты прав. Пошли.
Клара указала на полки, на которых рядами стояли бутылки с винтажным вином.
– Подойдет? – спросила она.
Джейкоб улыбнулся, глядя на подбор вин:
– Да, думаю, это подойдет.
Слава богу, что для одного члена семьи, по крайней мере, у него есть прекрасный подарок. Вино будет доставлено в офис Клары, а затем отправлено в Шотландию.
– Как они все? – спросила Клара, направляясь с Джейкобом в маленький пассаж в стороне от главной улицы. Магазинов там было совсем мало, но и цены еще выше. – Я о твоей семье. Болезнь отца… С трудом могу себе представить этот ужас.
– Было ужасно, – ответил Джейкоб. – И сейчас ужасно. Мама. Ты же ее знаешь. Она все принимает сдержанно-спокойно. Но Хизер надеется на чудо.
Клара искоса посмотрела на него:
– А ты не надеешься?
– Временами. Слишком тяжело представить жизнь без него.
Джейкоб вспомнил, как в первый раз привел Клару домой познакомиться с его семьей. Он помнил, как шокирована была мать, и ее вымученные поздравления, когда она поняла, что ее отстранили от подготовки грандиозной свадьбы, которую она всегда представляла для него.
Но больше всего ему запомнилась реакция отца. Он повел его в свой кабинет и налил бренди в два хрустальных фужера, оставшихся после прадеда.
– На тебе теперь лежит большая ответственность, сын, – сказал Джеймс. – Жена – это больше, чем любовница, больше, чем друг, больше даже, чем семья. Она – твой мир, а ты в ответе за то, чтобы сделать этот мир идеальным.
Джейкоб сразу понял, что имел в виду отец.
«Не испорть все сейчас, не забудь про ответственность, как в тот раз».
Он был уверен, что ничего больше не испортит. С Кларой – добродушно-веселой, всем довольной – ничего не случится. Она взрослая, самостоятельная. Она не ребенок, за которого надо отвечать, ее трудно ранить.
Но в конце произошло то, чего опасался отец в тот день в кабинете за бокалом бренди.
– Они, наверное, ждут этого Рождества, чтобы побыть вместе.
Клара отошла к другому прилавку и стала разглядывать позолоченный браслет.
– Я пока что им ничего не говорил, – ответил Джейкоб.
Она слегка приподняла брови. Клара делала так всегда, когда давала ему понять, что он совершает ошибку. Но что на этот раз он сделал неправильно?
– Ты не думаешь, что лучше обсудить это с ними, прежде чем мы станем делать что-либо дальше?
– Я хочу, чтобы это был сюрприз, – упрямо произнес Джейкоб.
– Ладно, раз ты настаиваешь.
– Да, настаиваю.
– Прекрасно. Итак, помимо вина, которое мы уже заказали, что еще соответствует идеальному Рождеству для твоего отца? – спросила Клара.
– Это просто. Он всегда говорит, что самое лучшее Рождество у нас было в Шотландии, в окружении только семьи.
– Сколько тебе было тогда лет?
– Пятнадцать.
– О’кей. И чем вы занимались?
– Ну, дарили подарки, ели индейку…
– Понятно. А вы играли? В шарады, в монополию, во что-нибудь еще? Вы пели рождественские песни у рояля? Открывали подарки в сочельник или в рождественское утро? У вас были хлопушки с бумажными шляпами внутри? А в церковь вы ходили? А чулки для подарков? Вы засиживались до полуночи в сочельник или рано ложились спать? Думай, Джейкоб.
– Клуэдо[5], – наконец вспомнил он. – В то Рождество мы научили Хизер играть в Клуэдо.
Он вдруг представил это очень ясно. Все сидят вокруг деревянного стола на кухне коттеджа, Хизер – на отцовских коленях, он объясняет ей правила. Джейкобу захотелось остановить то краткое, яркое мгновение. Он хочет, чтобы последнее Рождество отца стало возвращением к прежнему, к тому, что было. До того, как все навсегда изменилось.
– Чудесно! Здесь недалеко есть магазин, где продаются первоклассные настольные игры. Ну, ты себе представляешь… шахматы из драгоценных камней и монополия из золотых квадратиков. По-моему, когда я в последний раз туда заходила, то видела наборы Клуэдо. Пойдем!