Миновав ответвление, ведущее к санузлу, Чита развернулся и успел заметить, что в коридорчике скрылись две девушки и человек в капюшоне, державшийся чуть позади. Дозорный обратил внимание, что за спиной у последнего – плотно набитый рюкзак.

Немного поразмыслив, Леонид прошел в сторону блокпоста, насвистывая незамысловатый мотивчик. Лишь миновав ответвление и пропустив вперед себя девушек с ведрами, он резко развернулся и вскинул автомат.

Человек с рюкзаком, незаметно вышедший в основной туннель за спиной дозорного, бесшумно крался вдоль стены, удаляясь от станции. Чита передернул затвор, заприметив, куда вылетел неиспользованный патрон, и внушительно произнес: «Стой, где стоишь!»

Нарушитель остановился. Не оборачиваясь, слегка наклонил голову, будто бы оценивая степень угрозы боковым зрением. Видимо, посчитав угрозу незначительной, сделал несколько шагов.

– Еще шаг, и я стреляю! – Леонид, не решившись вхолостую выщелкивать еще один патрон, медленно пошел вперед. – Снять капюшон!

Человек стал медленно разворачиваться, поднял руки к голове, чтобы стянуть капюшон, и вдруг молниеносно бросился на Леонида. Воспользовавшись замешательством дозорного, он преодолел разделяющее их расстояние в несколько прыжков и пнул того в пах. Чита успел уклониться от удара и резко ткнул обидчика стволом «Ублюдка» в грудь. Затем, подняв ствол кверху, выстрелил. Нарушитель отшатнулся, оглушенный, и покорно замер на месте. Затем все-таки стянул капюшон.

– Совсем охренела? Будешь лягаться – пристрелю! – Леонид поднял автомат, всем своим видом выражая серьезность намерений.

– Прости, не признала. – Девушка натянуто улыбнулась, плотно прижала ладони к ушам, затем резко убрала. – Ты вообще-то в меня стрелял. В ушах звенит.

– Крис, я в дозоре! – Чита обернулся. Туннель опустел. Неожиданный выстрел мигом разогнал работников. – Ты что творишь? Бежишь со станции?

Кристина не ответила. Озвучивать очевидное не было смысла. Рюкзак за спиной и добротная одежда: плотные штаны и мешковатая брезентовая куртка говорили сами за себя.

– Ты напала.

– Я не хотела, испугалась. Поняла бы, что это ты – не сопротивлялась бы, а просто ушла.

Леонид не нашелся, что сказать.

– Я пойду, меня уже ищут. Выстрел слышали. – Кристина поправила лямки рюкзака, сунув под них большие пальцы, и стала пятиться мелкими шажками. – Скажи, что я напала сзади, из сортира, и оглушила тебя, потом побежала. Ты стрелял, но я ушла в вентиляционную шахту.

– Ты не уйдешь, – тихо произнес Чита.

– Нет, конечно, через шахту не уйду, – кивнула Кристина, – но пусть и ее проверят, это даст мне время. А тебе могло просто показаться. Спасибо. Может, еще свидимся.

Девушка развернулась и пошла вдоль стены, будто и впрямь намеревалась дойти до вентиляционной шахты и скрыться в ней от преследователей, чьи фонари уже разрезали тьму туннеля далекими дрожащими лучами, с каждой секундой становящимися все ярче и плотнее.

Кристина говорила с полной уверенностью в том, что ее указания будут исполнены, которая присуща только опытным гипнотизерам или комендантам станции. И если во владении гипнозом девушка замечена не была, то к коменданту станции имела самое прямое отношение.

Леонид с полминуты смотрел вслед удаляющейся дочери коменданта, которая через несколько часов должна была выйти замуж, заключив столь удачный для независимой Выборгской союз. Потом, стряхнув оцепенение, вызванное уверенным тоном девушки и не менее дерзким поведением, дозорный припустил следом.

Кристина, как показалось Леониду, была немало удивлена тем, что он посмел ослушаться ее. И все же она довольно быстро сориентировалась в обстановке. Сообразив, что дозорный не собирается применять оружие, девушка выхватила из-за пазухи пистолет.

– Я стреляю! – крикнула она, медленно взводя курок и мешкая с выстрелом. Затем, чертыхнувшись, бросилась бежать.

Чита догнал ее и схватил за тонкое запястье. Девушка вскрикнула и, выронив пистолет, принялась брыкаться, пытаясь высвободиться. Леонид пошел навстречу приближающимся людям, сильными рывками таща за собой Кристину.

– Отпусти, да отпусти же! – кричала та, упираясь, тщетно пытаясь вырваться, – прошу, Чита! Я не хочу за него замуж. Не могу!

– Крис, перестань, что за блажь? – Леонид сильно дернул девушку за руку. Его злила нелепость ситуации.

– Ты слышал, что веганцы творят с людьми? Отпусти или… уйдем вместе?

Дозорный остановился. Впереди – бегущие люди. Наверняка начальник охраны Борис, дядя Кристины, который заправлял станцией в отсутствие ее отца. Его приближенные. И веганцы. Позади – вентиляционная шахта и туннель. Если сбить решетку, возможно, преследователи поверят, что Кристина попыталась выбраться через шахту. Если они с девушкой припустят по туннелю со всех ног, то метров через сто скроются за поворотом. Успеют они пробежать сто метров?

– Что тебя держит? – Кристина, уловив настроение Леонида, попыталась закрепить успех. – Уйдем вместе.

– У меня мать, – ответил тот.

– Выборгскую не должны присоединить к Империи.

– Это не нам решать, – покачал головой Леонид, припомнив недавний разговор с Дедом.

– Нет! – Девушка, разозлившись, выдернула свою руку и выпрямилась во весь рост. – Мне решать! Меня выдадут замуж, меня заберут в Империю! Меня, понимаешь? Пойдем со мной! У меня есть друзья, нам помогут!

Она неопределенно мотнула головой куда-то вверх. Наверное, имела в виду друзей на других станциях, но получилось так, будто бы Кристина ожидала помощи с поверхности.

Дозорный молчал. Преследователи были совсем рядом. Еще немного – и бежать будет бесполезно. Еще чуть-чуть – и все решится само собой. Кристина тоже понимала это.

– Умоляю тебя! – Девушка чуть не плакала, нервно прикусывая губы. – Ты же читаешь эти свои романы! Неужели не хочется, чтобы все было как в книге? Бросить все и уйти навстречу приключениям? Утереть нос веганцам.

Леониду очень хотелось поддаться на уговоры, схватить Кристину под руку и рвануть прочь по туннелю, оставляя позади Выборгскую, веганцев, дурацкую свадьбу, опостылевший блокпост и ферму, однообразную череду серых дней, с течением времени слившуюся в сплошную, неразрывную ленту эскалатора, вяло ползущего в однотонное серое завтра.

Жаль расставаться с Николаем, но он поймет. Кто-кто, а Штык, будь он сейчас на его месте, точно убежал бы вместе с девушкой. Не хотелось разочаровывать Деда, но и он поймет. Наемник, Альянс. Кто бы мог подумать? Даже прагматик Якорь – и тот в свое время ушел со станции, когда в душе запульсировала романтическая жилка. Высокий потолок туннеля, неощутимый в темноте, при приближении света казался низким, давящим.

– Я не могу, Крис… – выдавил сквозь зубы Чита, – не могу.

Его затошнило, будто бы тот самый сублимированный супчик, с которым Николай сравнил эффект от книг, просился наружу.