Предметы моего вожделения располагались на втором этаже. Пришлось на время выкинуть мысли о еде из головы, чтобы сосредоточиться на плане по её вызволению. Это сложно, когда запахи дурманят твой разум. Но я справился.

В это время неподалеку уселись два голубя, высокомерно поглядывая на меня, мол, никогда тебе не достать этой вкуснятины, крыльев-то у тебя нет как у нас.

Я развернулся и уверенным шагом отправился в противоположную сторону, чем только раззадорил голубчиков. Они, громко курлыкая, подтверждали, что так и думали, что были правы и т. д. Но их веселье длилось недолго.

Дойдя до рябины, я быстро и ловко вскарабкался на неё, чем сильно напугал воробьёв, притаившихся в листве. Возмущённые и испуганные они слетели с веток, присели поодаль от голубей и присоединились к осуждению и обсуждению моих действий.

По одной из веток, я перебрался на козырёк подъезда. Люди часто дымят через отвратительно-пахнущие палочки. Кто на тех самых балконах, кто выходит на улицу. А особо ленивые дымят этой гадостью прямо в своём жилище, просто приоткрывая форточки. Вот одна из них, как раз над козырьком и была открыта.

Но в этот раз форточка была мне ни к чему. Рассчитав свои силы, я разбежался и прыгнул на подставку для цветов как раз нужного мне балкона. Наблюдавшие за мной птахи затихли в изумлении. Я тоже затих. Но лишь для того, чтобы понять, услышали ли люди, или дорога чиста и можно двигаться дальше.

Сообразив, что завершению моего плана ничто не угрожает, я выпятил грудь, поднял хвост трубой, и чинно вышагивал перед собравшимися любопытными птицами по перилам балкона к моей заветной цели.

Дойдя до расставленных блюд, понюхав и убедившись в их съедобности, я взял зубами кусочек из одной тарелки и скинул вниз. Ничего не произошло: никто не закричал, никто меня не прогнал. Во второй тарелке лежала целая курица. От неё до сих пор шёл пар. Тогда обнаглев от своего успеха, я лёгким движением своей изящной лапки скинул всё блюдо вон с балкона.

В следующую секунду я тоже уже был на земле, приземлившись на все четыре лапы. Блюдо разбилось в дребезги и так звонко, что уже не оставалось сомнений, что преступление скрыть не удастся. Я схватил курицу и пустился наутёк в ближайшую укромную дыру.

На звон разбившейся посуды на балкон выбежали хозяева. Увидев под балконом котлету, которую уже начали поклёвывать глупые голуби, они решили, что и блюдо с курицей уронили тоже "эти окаянные черти с крыльями". А саму курицу, некогда здесь лежавшую, уже из-под балкона, утащили бродячие собаки. Обо мне ни в одном ругательстве не упоминалось.

А знаете, что ещё забавно? То, что сегодня, спустя пару дней после происшествия, та же хозяйка, у кого я стащил курицу, угостила меня молоком.

*** Третья история.

Когда эта маленькая девочка впервые взяла меня на руки, мне это не очень понравилась. Она слишком крепко прижимала меня к себе, она слишком интенсивно гладила мою шёрстку. Она всё время пыталась рассмотреть меня всего и везде. Даже там, где мне это было не приятно.

Зато сейчас, когда она выросла, набралась опыта, а я постарел и стал более податлив — она мой идеальный человек.

Жаль, что времени побыть вдвоём осталось так мало. Она ещё не знает, но мне известна истина. Кошки вообще знают и умеют намного больше, чем думают люди.

Иногда по вечерам, за просмотром сериала, моя хозяйка вдруг начинает размышлять о том, что к осени мне надо бы прикупить новую лежаночку, и миску для воды неплохо бы поменять. Рассказывает, как мы будем с ней зимними вечерами, закутавшись в одеяло, смотреть уже какой-то новый сериал, выхода которого она так сильно ждёт. Ну и пусть ждёт, если ей это доставляет удовольствие. Я в ответ только мурлычу, зажмуриваюсь и благосклонно кладу голову ей на ладонь.

В особо приятные дни, проснувшись, она кружит меня по комнате со словами: "Просыпайся, хвостатый соня! Новый день наступил!". А в плохие — она гладит меня и сквозь слёзы приговаривает: "Всё будет хорошо. Так ведь? Я же знаю, что всё наладится. И всё будет хорошо". Я в ответ трусь об её лицо, облизываю солёные от слёз щёки, тычусь носиком ей в шею. И через какое-то время она успокаивается и засыпает. Тогда я ложусь возле её головы и тихо (почти незаметно) начинаю вылизывать волосы, выгоняя тем самым злые и грустные мысли из её головы.

Она думает, что так будет, если не всегда, то ещё очень и очень долго. Но я-то знаю, что конец близок. Я его не боюсь. Но вот грядущая печаль хозяйки меня расстраивает. Я стараюсь быть более нежным, чем обычно, более игривым, стараюсь делать всё, что приносит ей радость, чтобы она помнила меня таким всегда. Но как уберечь её от грусти? Много дней и ночей я провёл в размышлениях. И, наконец, придумал.

Но для этого мне нужна репетиция. В выбранный день я разбудил хозяйку чуть раньше привычного — стучал хвостом по входной двери.

Я давненько не гулял за пределами квартиры, и не знал точно, отпустит ли она меня сейчас. Но она лишь зевнула, чмокнула меня в макушку между ушей и со словами "Только сильно не пачкайся, не хочу тебя опять мылить" открыла мне дверь в подъезд.

Спустившись вниз, я притаился в уголке у входной двери подъезда, и при первой же возможности выскользнул наружу. Я никуда не ходил, ни с кем не общался. Я полежал немного под кустами, чисто чтобы потянуть время, а потом сел обратно у двери. И так же прошмыгнул обратно. Мяукать под дверью квартиры тоже не пришлось. Женщина, впустившая меня в подъезд и живущая этажом выше, проходя мимо меня, просто позвонила в квартиру. Хозяйка открыла, поблагодарила соседку и впустила меня домой.

Теперь я был спокоен. Точно таким же образом, в назначенный день, я избавлю мою хозяйку от горечи и сожалений. Конечно, она будет переживать, этого не избежать. Но у неё останется лучик надежды, который будет согревать её ещё много-много лет. Это я точно знаю.

Спустя две недели девушка по имени Маша, выпустив утром погулять своего кота, даже не догадывалась, что видит его в последний раз. Корм и вода, которые она обновила утром, потом ещё много дней стояли нетронутыми на прежнем месте. Она искала его, развешивала объявления, выкладывала посты в соцсетях.