Его губы неодобрительно сжались. Она по-прежнему не могла заставить себя называть его по имени.

– Вы были так терпеливы! Мне осталась всего одна встреча. Вы подождете?

Она покачала головой:

– Думаю, мне пора.

– Вы рассержены.

– Нет, я устала.

– Устали и рассержены.

Она пожала плечами.

– Прикажите вашему водителю отвезти меня в отель.

Хуан-Карлос на мгновение прикрыл глаза.

– Да, конечно. Я предполагал, что после того поцелуя вы… Впрочем не важно. Вы правы. Я не должен был заставлять вас ждать.

Мужчина, признающий, что он не прав? Какая редкость!

– Долг призывает. Боюсь, как всегда.

Именно так было с Трэвисом. Разница? Трэвис создавал собственную личную династию, тогда как Хуан-Карлос делал это для страны. Тем не менее конечный результат одинаков. Порция никогда не будет на первом месте, и, хотя Хуан-Карлос ей нравился, она поклялась, что после стольких разочарований с Трэвисом никогда больше не попадет в подобную ситуацию.

Поэтому она пожелала Хуану-Карлосу доброго вечера, заверила, что не сердится, и отошла на такое расстояние, чтобы он не мог коснуться ее, прижаться восхитительными губами к ее губам и заставить передумать.

Пляж в Плайя-дель-Онда был поразительно красив. Теплый песок выдавливался между пальцами, пока Порция сидела на шезлонге и читала книгу. Этим утром она проснулась рано и долго бегала по берегу под теплым октябрьским солнцем. Познакомилась с чудесной семьей туристов и позавтракала с ними на террасе кафе, выходившего на Атлантический океан. Двое их маленьких детей, пяти и трех лет, напомнили, что, возможно, она еще не скоро испытает радости материнства.

Порция часто подумывала завести семью. Сама она осиротела в юном возрасте. У нее не было родственников, кроме двоюродной бабушки Маргариты. Бабушка Джоанна умерла, когда Порция была на втором курсе колледжа. Зато была работа, удовлетворявшая ее. Были хорошие друзья. Грех жаловаться. И все же пребывание на этом прекрасном пляже не только расслабляло, но добавляло одиночества.

«Признайся, Порция, сколько книг ты можешь прочесть на этой неделе? Сколько процедур вынести? Сколько одиноких ужинов в номере?»

Прошло три дня мучительной релаксации. Как странно осознавать, будучи на отдыхе, что она не создана для безделья. Порция любила работу, любила занимать себя интересными вещами. Вчера она отвесила себе мысленную пощечину: «Ты заслужила этот отдых, поэтому заткнись, сядь и наслаждайся!»

Но сегодня мысленные оплеухи не работали. Расслабиться становилось все труднее. Она ерзала на стуле, книга больше не интересовала. Заслонив глаза темными очками, она наблюдала, как остальные резвились на песке, бросали фрисби[1]. Дочь знакомого семейства подбежала ближе, напомнив ей, как она одинока, как скучает.

Жаль, что с ней нет Джасмин. Они бы прекрасно провели время. Занялись бы шопингом, ходили в спа и, может, пару раз заглянули в ночной клуб.

У ее ног приземлился фрисби. Подросток подбежал к ней и резко остановился, осыпав песком ее ноги.

– Простите, – пробормотал он, и медленно потянулся за диском, оглядывая ее ноги и затянутое в купальник тело. – Хотите поиграть с нами?

У него было красивое лицо испанского типа, темные волосы, бронзовая кожа и очаровательная улыбка. На вид лет шестнадцать, не больше. Порция с удовольствием побросала бы с ним фрисби, если бы он так откровенно не пожирал глазами ее грудь.

От отказа ее спасло появление консьержа с «Виллы Дельгадо».

– Простите, принцесса.

Мальчик изумленно моргнул, услышав ее титул. Лицо окрасилось прелестным оттенком розовых цветов вишни. Поклонившись, он поспешно ретировался. Порция весело хмыкнула. Все-таки королевский статус имеет некоторые преимущества!

– Да? – Она взглянула на консьержа, снимая очки.

– Вам звонят на ресепшен. Женщина по имени Джасмин. Говорит, что работает на вас. Очевидно, не смогла дозвониться на мобильник.

– Я оставила его в номере, – пояснила она. Не желала, чтобы кто-то вторгался в ее состояние одиночества и скуки. Зато теперь поняла, насколько это глупо. – Простите, что вам пришлось меня искать.

– Не проблема, принцесса Порция.

– Передайте, что я позвоню ей, как только доберусь до своего номера.

– С удовольствием, принцесса.

Когда консьерж отошел, Порция подхватила пляжную сумку, шляпу и очки и поспешила к вилле. Ее номер выходил на террасу второго этажа. Вилла была на редкость живописной: колонны и арки носили отпечаток грации и стиля старого мира. Почему ей здесь не нравится? Почему она не способна лениться? Может, у Джасмин все изменилось и подруга приедет сюда?

Не смея надеяться, Порция почти вбежала в номер.

Сложила все вещи на обеденном столе и направилась в спальню, где оставила телефон заряжаться на ночном столике.

Порция как раз отсоединила зарядку, когда в дверь постучали.

Она затянула поясок халатика, подошла к двери и открыла. И оказалась лицом к лицу с Хуаном-Карлосом Салазаром. Королем.

Кровь бросилась ей в лицо. Она затрепетала при виде него. Великолепного, удивительного человека.

Телефон скользнул вниз. Порция едва успела подхватить его, прежде чем он грохнулся на пол.

Хуан-Карлос не сводил с нее глаз, темные вскинутые брови заставили ее покраснеть еще жарче.

От угрызений совести.

В его глазах мерцало пронзительное разочарование. Она не сказала ему всей правды, когда покидала Дель-Соль.

– Принцесса!

– Ваше величество!

Его губы дернулись.

– Я вижу, вы все-таки решили остаться в Алме.

– Э-э… Да.

Она не обязана объясняться. Один поцелуй, укравший ее сердце, не дает ему этого права.

– Мои планы изменились.

– Полагаю, совершенно неожиданно.

– Верно.

Ее внимание привлекли два телохранителя, стоявшие не менее чем в пяти футах от короля. Она была уверена, что они слышат каждое слово.

– Хотите войти?

Его взгляд скользнул по ее телу, прикрытому только мягким шелком халатика, доходившего до бедер.

– Да.

Она отступила на несколько шагов, и он кивнул телохранителям, прежде чем войти. Они снова оказались лицом к лицу, только теперь в ее номере.

Несмотря на угрызения совести и чувства человека, пойманного на лжи, это было самым волнующим событием, которое случилось с ней за три дня. Но как он узнал, где она? Чего хотел от нее?