– Но если Черный Карлик – это остывший Белый Карлик, коих вокруг миллионы, то их тоже должно быть немало? – недоумевал Жан, – почему их до сих пор никто не встречал?

– А ты попробуй угляди эту крохотную и почти что холодную вишенку за несколько световых лет! – отозвался Борис.

– Как же тогда Маклер на нее напал?

– А кто его знает? Может по гравитационному микролинзированию, а может по отклонению при очередном переходе. Он же профессиональный разведчик, и у него наверняка имеются свои хитрые приемчики.

– Хорошо, – Жан перешел к следующему беспокоящему его вопросу, – а теперь объясните мне, s'il vous plait, что мы будем тут копать? Тот же гелий, только холодный? Из-за чего такая истерика?

– Если теория верна, с этого шарика можно доить практически все, что угодно, от водорода до урана, а то и дальше.

– Ne comprendre pas, это как?

– За те несколько миллиардов лет, пока он остывал, вещество в его толще должно было так отстояться и распределиться по плотности, что мы можем вынуть из него любой элемент таблицы Менделеева, просто варьируя глубину забора.

– Любое? Даже золото?

– Мысль интересная, – капитан усмехнулся, – можно попробовать, но главная ценность тут другая – углерод. Это тебе не метан в печке Чистейший углерод, основное сырье для всей космической строительной промышленности, и в неограниченном количестве. Причем, если, Гильгамеш ничего не сочиняет, то в недрах шарика он должен пребывать в форме алмаза.

– Да ты что!? – Жан уставился на здоровяка, – правда!?

– Давление, температура, – скупо прокомментировал тот, – вариантов немного.

– С ума сойти!

– Не обольщайся, Жан, – охладил его пыл Борис, – нам эти камушки целыми все равно не достать.

– Это почему же? – долговязый был явно расстроен.

– Там – бешеное давление, – капитан ткнул пальцем в пол, – а тут – вакуум. Открываешь портал и пш-ш-ш! Туча угольной пыли и только.

– Или все же алмазной?

Тут у меня на экране выскочило сообщение об обнаружении первой знакомой звезды, и я отвлекся. Я вывел на монитор карту Галактики, где пометил находку и стал ждать следующих, чтобы, наконец, сообразить, куда нас занесло. Меньше, чем через минуту у меня был уже второй репер, а вскоре и третий, и дальше дело пошло заметно быстрее.

Как выяснилось, ускакали мы не очень далеко – на границу с соседним спиральным рукавом, хотя за пределами Солнечной Системы расстояния уже не играют такой важной роли. Что Проксима Центавра, что Магелланово Облако – если генераторы портала вышли из строя, и связи нет, то ты покойник. На собственных двигателях особо не полетаешь, они предназначены лишь для коррекции орбиты, компенсации атмосферного торможения и причальных операций, а дальние перелеты на них невозможны. Практически все полеты за лунную орбиту выполняются через порталы. С из помощью даже добычу полезных ископаемых с других планет и астероидов выполняют, а вот спустить на поверхность живого человека с лопатой, а уж тем более поднять его потом обратно – затея не из простых, да и не из дешевых. Поэтому мечты о колонизации других планет так до сих пор и остаются мечтами.

После того, как наше местоположение было установлено, стало возможным выбирать новые реперы в ручном режиме из числа тех, что оказались поблизости. Геометрия говорит нам, что для определения своих координат в трехмерном пространстве достаточно привязки по четырем точкам, но практика показывает, что этого категорически недостаточно. Причем, порой складывается парадоксальная ситуация, как в случае, когда у Вас несколько часов. Если бы имелись только одни, то узнать который час было легко и просто, а вот если их несколько, и каждые немного врут, то начинаются затруднения. Так же и с привязкой – чем больше реперов, тем шире разброд показаний. И вот тут-то и начинается мастерство оператора, который должен определить те из них, которым можно доверять, и отбросить те, что сомнительны.

Одни могут оказаться за облаком газа, искажающего сигнал, свет от других проходит недалеко от массивной звезды и искривляется в ее гравитационном поле – возможны разные варианты, и только внимательное изучение карты соответствующей области позволяет выловить все возможные причины погрешностей. Далее, если требуется получить еще большую точность, начинается игра с поправками. На ОТО, на вращение Галактики, на Хаббловское разбегание и на прочее разное, причем применять их следует также с умом. Некоторые из них нужны только при определении относительной скорости, что требуется для расчета перехода, а мне для организации канала связи достаточно знать только точное направление на Землю, а это можно выяснить и без их помощи.

Я все это рассказываю, чтобы Вы не думали, будто всю работу за меня делает автоматика, а я только на экран таращусь, нет. Она, конечно, способна проделать львиную долю самой нудной рутины и выдать в конце более-менее приемлемый результат, но это будет ремесло, а не искусство. При таком подходе связь будет работать нестабильно и потреблять кучу энергии, поскольку каждое сообщение придется отсылать по несколько раз с небольшим разбросом направленности, чтобы гарантировано попасть в цель. О видеосвязи можно вообще забыть. Переход через портал также надо будет осуществлять осторожно, в несколько приемов, чтобы не впилиться с разбегу куда– нибудь, а это опять же расход энергии и напрасная трата времени.

В общем, разница примерно такая же, как между штучной ручной работой и дешевым фабричным ширпотребом. А я привык работать так, чтобы результатами своей работы можно было бы гордиться. Пусть это даже всего лишь набор цифр, описывающих наши координаты.

Таким образом, меньше, чем через десять минут у меня был готов набор из дюжины (я помнил про необходимый запас) опорных звезд, привязка по которым не обнаруживала стремления разбежаться в стороны, и я даже мог в реальном времени отслеживать наше перемещение в пространстве, наблюдая за тем, как бегут цифры в последних знаках. Кроме того, было видно, что корабль медленно поворачивается, видимо для того, чтобы занять правильную ориентацию перед переходом на окончательную орбиту. Наша драга скользила по касательной к красному шарику, что давало возможность, изучив отклонение траектории, весьма точно определить массу звезды. Именно это Борис и называл уточнением гравитационного градиента.

– Ну что, юнга? – послышался его ехидный голос, – есть результат?

– Я готов.

– Да ну!? – было похоже, что он и впрямь удивился, – и куда же мы, по– твоему, попали.

– Вот координаты, – взмахнув рукой, я отправил данные на его монитор, не удержавшись при этом он легкого пижонства, – наша скорость – восемнадцать с половиной километров в секунду.

– Приемлемо, – глядя на монитор, Борис провел ладонью по лысине, приглаживая несуществующие волосы, – ну что, тогда прыгаем на орбиту, – он погрозил мне пальцем, – смотри, не растеряй свою добычу по дороге.

Турбины генераторов опять взвыли, а спешно начал проверять, не забыл ли я включить на визирах режим повторного захвата. Я отнюдь не горел желанием начинать все заново.