Различие между высоким чувством и невысоким лишь во внутреннем, личном восприятии происходящего.

Помните кинофильм «Девчата», когда страдающий от любви герой Николая Рыбникова – Илья Ковригин, – обедая в столовой, стараясь задержаться и поговорить с предметом своей любви – Тосей Кислициной, – берёт третью порцию каши?

Происходит занимательный диалог Ковригина с рабочим, который ходит за дополнительной порцией каши и всё никак не уйдёт, не оставит героя наедине с любимой девушкой.

– Любишь её? – спрашивает мужчина у Ковригина.

– Кого?! – испуганно спрашивает Илья, стесняющийся своей любви к Тосе.

– Кашу! – отвечает рабочий, демонстрируя свою тарелку и указывая на тарелку Ильи.

И в том, и в другом случае любовь: у Ковригина – к Кислициной, априори высокое чувство; у обедавшего рабочего – к гречневой каше, как-то не считающееся чувством высоким.

И тот, и другой обожают предмет своей любви. Но мы чувству Ковригина приписываем иной эмоциональный окрас – возвышенный, более яркий, чем чувству, возникающему при виде тарелки с любимой кашей.

Хотя физиологически чувства не различаются. Один зрительный образ транслирует в эмоциональное удовольствие, другой вкусовое раздражение воспринимает как ярко положительную эмоцию.

При этом Ковригин уже терпеть не может эту кашу, явно переел её, а его собеседник не допускает мысли, что невзрачную повариху Тосю можно любить.

Что такого происходит в голове влюблённого, что это чувство он отличает от других? В чём разница?

В том, что герой Николая Рыбникова боится потерять героиню Надежды Румянцевой – Тосю, – а рабочему неважно, кто будет поварихой, не Кислицина – так другая приготовит кашу, и за кашу ему не страшно: не сегодня – так завтра, не завтра – так послезавтра её снова будут подавать на завтрак, обед, ужин.

Именно страх и окрашивает эмоции героя, отделяя любовь от иных отношений, выделяя и возвышая героиню над остальными женскими персонажами.

Наличие в состоянии любви компонента страха и делает это состояние не таким, как прочие, а положительная направленность эмоции возвышает это чувство над остальными.

Страхи, возникающие у любящего мужчины, классифицируются в следующие группы:

1. Физическая утрата партнёра:

– смерть;

– разрыв;

– исчезновение.

2. Эмоциональная утрата партнёра:

– предательство;

– прекращение любви.

– Несоответствие партнёра:

– неадекватное вознаграждение;

– завышенные требования.

3. Несоответствие партнёру:

– альтернативные предложения;

– недостаточные возможности.

Рассматривая страхи с точки зрения состояния любви, следует обращать внимание, на какие компоненты – на обязательства или потребности – они направлены.

Страхи физической утраты партнёра связаны с наступлением такого события, при котором потребности не будут вознаграждаться, а нужда в ваших обязательствах отпадёт.

И если со смертью любимого или разводом всё понятно, то ситуацию исчезновения человека следует пояснить. Ситуация исчезновения человека не позволяет интерпретировать его физическое отсутствие: то ли вас разлюбили и не хотят с вами встречаться, то ли человек находится вдали от вас не по своей воле.

Компонент эмоциональной утраты партнёра направлен на составляющую любви – страх. Физический контакте человеком не теряется, ваши потребности те же, ваши обязательства выполняются вами в полном объёме, но эмоциональный окрас ваших чувств другой: вы перестаёте бояться за человека и тем самым прекращаете его любить.

И этот страх может быть реализован как партнёром – в случае предательства, – так и вами самими – в случае утраты чувств к любимому человеку.

Страх несоответствия партнёра возникает в двух случаях. Первый – боязнь прекращения удовлетворения ваших потребностей в случаях неадекватности вознаграждений. Второй – боязнь завышения требований партнёра к вашим обязанностям. И в том, и другом случае подразумевается, что ваш партнёр неправ.

Страх несоответствия партнёру – обратная сторона страха несоответствия партнёра. В первом случае это боязнь снижения потребностей к любимому человеку ввиду наличия альтернативных предложений. Во втором – боязнь не справиться с обязанностями, необходимыми партнёру. И в том, и другом случае подразумевается, что вы недостаточно хороши.

Различные страхи у разных людей делают их любовь непохожей. Муж и любовник по-разному любят одну женщину.

Различные страхи человека в любви к разным людям отличают эти чувства друг от друга. Один мужчина по-разному любит свою мать и свою жену.

Хорошо запомнили формулу любви?

любовь = потребности & страхи & обязательства

Напоминаю: одновременное существование у чувства трёх компонентов делает это чувство любовью.

А теперь вложим это прекрасное и возвышенное в прокрустово ложе общественного мнения.

Рассмотрим ситуации, когда люди любят друг друга, а сточки зрения этики или права грубо нарушают нравственный либо юридический закон. Для чистоты эксперимента будем рассматривать только случаи взаимной, бескорыстной любви.

Правда, с неутешительным выводом – в некоторых случаях любовь асоциальна!

А это самое интересное!

Встречаются мужчины и женщины, которые уверяют, что любят друг друга, но их любовь вызывает осуждение окружающих людей. А в некоторых случаях возникает и уголовное преследование одного из любящих.

Примеры?

Да сколько угодно.

Ромео и Джульетта

Джульетта была несовершеннолетней, и в данном контексте нам уже не важен возраст Ромео. В уголовной практике это называется преступлением против половой неприкосновенности.

Однако романтический ореол шекспировской истории постоянно будоражит мысли и чресла новоявленных героев. И общество с удовольствием воспринимает вновь и вновь всплывающие истории о новом Ромео и новой Джульетте.

Робкие протесты задуматься о неэтичности поступка партнёра тонут в потоках ахов и охов о прекрасной любви. А уж уголовное преследование вызывает у населения чувство протеста против жестокости государственной машины.

Де-юре с Джульеттой всё понятно – уголовное преступление со стороны Ромео, подлежащее наказанию изолированием от общества.

Де-факто – любовь. Давайте не будем рассматривать случай душевной аморальности героя, где де-факто совпадает с де-юре.