Образ жены короля, экзотической обнаженной красавицы, вписывается в ту линию возвышенных женских образов, о которых мы говорим. Конечно, искушенный зритель тут же заметит, что сам по себе мотив обнаженной распростертой фигуры не нов, вы его помните и в «Спящей Венере» Джорджоне, и «Венере Урбинской» Тициана, характерен он и для картины немецкого художника Лукаса Кранаха «Отдыхающая нимфа» из собрания Тиссен-Борнемица в Мадриде, и для уже известной нам «Олимпии» Мане. Гоген обожал картину Мане, он сделал с нее копию и на Таити взял с собой фотографию, но, создавая «Королеву», скорее всего, он опирался на образ с картины Лукаса Кранаха, судя по тому, что среди его вещей была найдена репродукция с этой картины. Но мы все-таки видим новую и необычную интерпретацию этой вечной темы – королева, будем называть ее так, лежит под деревом манго, но это не просто дерево, это дерево Добра и Зла. Об этом говорит сам художник, объясняя, что два старика рассуждают о древе познания. Таким образом в образ современной женщины художник вплетает древнюю библейскую историю об Адаме и Еве, и королева преображается в современную Еву. Вместе с тем ее облик и характер изображения связаны с образом античной Венеры. Современная женщина, античная Венера, библейская Ева – все они сосуществуют в этой прекрасной, золотистой, излучающей тепло фигуре. В поздних картинах Гогена совмещение предания и современности становится одной из главных тем.

У королевы немного угловатая, но очень характерная для молодого существа независимая поза. Она раскинулась в пейзаже и открыто смотрит на зрителя. В ней есть чувство внутренней свободы, она более раскованна, чем «Олимпия» Мане, она олицетворяет голос земли, на которой живет. В своих письмах, в книге «Ноа-ноа» Гоген многократно обращается к образу таитянской женщины и рассуждает на эту тему. В одном из писем он пишет: «Что отличает маорийскую женщину от всех прочих и порой заставляет принимать ее за мужчину, так это ее телосложение, она похожа на Диану-охотницу». Он описывает их широкие плечи, узкий таз, крепкие бедра, крупные руки и ступни и маленькую, крепкую грудь. Он сам говорил, что иногда со спины не мог понять, кто идет перед ним – мужчина или женщина, потому что маорийский мужчина отличался мягким, женственным телосложением. «Могучая Ева», «темнокожая Венера» – так художник пишет о таитянках: «Цветок этой благоуханной земли, она Ева, она Венера, она нимфа». Об одной из своих картин с изображением таитянской женщины он написал: «Солнечное пламя, медной смуглотой опалившее ее кожу, живет в ее чувствах и зримо излучается ее плотью. …Мне показалось, что я вижу идола современной красоты, совершеннейшее творение природы». Образ, созданный Гогеном, конечно, удивительный – она не гетера и не мать семейства, она – независимое дитя природы, олицетворяющее единение мира природы и человека.

Понявший в конце жизни всю фальшь того благополучия, в котором якобы находились люди на этой прекрасной земле, Гоген умер забытый, в нищете. Земной рай, который он создавал в своих картинах, в действительности не существовал.

XX век

Интересное видение этой темы продемонстрировали и скульпторы конца XIX – начала XX века. Огюст Роден в знаменитом «Поцелуе» показал накал страстей, неразрывных не только с сильными, но и с чистыми чувствами. Огромное значение эта тема имела для замечательного скульптора Аристида Майоля, мастера, поддерживающего классическую традицию. Его женские образы, а он в основном работал над женскими образами, полны великой красоты, силы и значительности. В Пушкинском музее находятся четыре скульптуры Майоля: «Флора», «Весна», «Лето» и «Помона», исполненные им по заказу Ивана Абрамовича Морозова в 1910 году. Невероятна сила естественного начала, которую художник передает в этих замечательных женских фигурах, и особенно в фигуре Помоны – богини плодородия. Женщина твердо стоит на ногах и крепко держит в руках два плода, да она и сама, как плод, – могучая крестьянка скорее всего. Она – само воплощение темы любви, которая звучит здесь с огромной силой.

В Русском музее в Петербурге хранится картина художника Александра Самохвалова «После кросса». Я была знакома с этим замечательным мастером. Он жил в Петербурге, тогда Ленинграде, но многократно приезжал в Москву, принимал участие в выставках. Его картина «После кросса» очень хорошо завершает разговор о теме любви, выраженной в образе прекрасной женщины. На одной выставке, посвященной обнаженной натуре, его героиня была названа «Советской Венерой». По красоте, по чистоте, мощи и силе образа самохваловская спортсменка стоит рядом с античной Венерой. По достоинству, по уважению к личности она равна греческой богине. Надо сказать, что обнаженная натура не так часто изображалась в советском искусстве, точнее, многие художники писали ню и в качестве штудии, и как самостоятельные картины, но на выставках демонстрировали их нечасто. Существовал некий пуританский кодекс в те времена – что можно и что нельзя изображать. Самохвалов создал образ правдивый и жизненный. Картина написана около 1935 года – на ней изображена реальная женщина, ее образ прекрасен, и это означает, что тема любви и прекрасной женщины продолжает существовать в искусстве.

Любовь – страсть. Эрос

Тема любви, конечно, не могла быть замкнута только на изображении женского образа. В ней скрещивались и очень важные нравственные проблемы человеческой жизни и взаимоотношений. В Пушкинском музее хранится картина немецкого художника начала XVI века Лукаса Кранаха «Плоды ревности». Она написана на сюжет поэмы древнегреческого поэта Гесиода «Труды и дни», в которой рассказывается о том, что человечество переходит из счастливого золотого века в век серебряный, в котором царят дурные страсти. Гесиод первым предложил рассматривать историю в развитии, правда, он воспринимал историю как регрессивный процесс, по его представлениям, сначала жило на земле «золотое» поколение, и оно не ведало нужды, а каждое следующее поколение становилось все хуже, и вот людям выпали на долю тягостный труд и страдания. Мы видим, как идет сражение четырех мужчин за трех женщин, они наносят увечья, убивают друг друга, то есть показано, что любовь несет и негативные эмоции.

Майоль Аристид. «Помона» (бронза)

Страсть принимает самые разные обличья. На картине итальянского художника Гвидо Рени «Иосиф и жена Пентефрия» из Пушкинского музея изображен ветхозаветный сюжет – об Иосифе Прекрасном, который был продан своими братьями в рабство в Египет и попал в услужение в дом царедворца Пентефрия. Жена Пентефрия пленилась красивым юношей, но он отверг ее, не считая возможным нанести ущерб хозяину. Тогда женщина оклеветала Иосифа, обвинила его в попытке изнасилования, и юношу заключили в темницу. В конце концов судьба Иосифа сложилась вполне благополучно, потому