— Вы, без сомнения, ничего не слышали о чести среди воров. Лорд Ник!

— Напротив… — Вынув из кармана кожаный мешочек, он положил его на стол. — Я вернул лишь свою собственность.

Из-за бурных приключений Октавия еще не успела оценить добычу. Она взвесила мешочек на руке и на мгновение забыла и о голоде, и о своих опасениях. С деньгами она сможет выбраться из этого места. Наймет экипаж и спокойно доберется до Лондона, а пока не утихнет метель, снимет комнату. Во всяком случае, она не будет зависеть от милости этого грабителя. Она даже заплатит за ужин. Октавия положила мешочек рядом с собой и спокойно принялась за суп. Но Лорд Ник в который раз безошибочно прочитал ее мысли:

— «Королевский дуб» не принимает постояльцев, и здесь нет комнат, которые можно было бы снять. Октавия вскинула на него глаза:

— Как это может быть?

— Здесь промышляют другим ремеслом. — Он отрезал ломоть ячменного хлеба и с ироничной улыбкой подал ей на кончике ножа. — Дело, которым мы занимаемся в «Королевском дубе», кормит нас лучше.

— Воровской притон, — горько заметила Октавия. — Но зачем… — Она яростно швырнула ложку. — Зачем вы меня сюда привезли?

— Каприз. — Лорд Ник обмакнул хлеб в суп. — Вы меня заинтриговали. К тому же… — Он лениво улыбнулся. — Раз уж мы уладили все наши дела, не пора ли подумать, как поприятнее провести вечер?

Пальцы Октавии стиснули ножку бокала.

— Надеюсь, вы ничего не замыслили?

— Признаюсь, никак не ожидал, что вы все еще блюдете свою непорочность, — пожал плечами Лорд Ник.

— И что теперь, когда вы об этом узнали? — напряженно спросила она.

— Думаю, смогу пережить разочарование. Позвольте нарезать вам мяса.

— Но тогда зачем вы сказали Бесси, что я лягу с вами?

— Да потому что вы и в течение пяти минут не убережете свою девственность, если поступите иначе. — В его голосе послышались нетерпеливые нотки. — Помнится, я вам это уже объяснял, мисс Морган.

— И я должна вам верить?

— По-моему, у вас нет другого выбора, дорогая. — Он поставил перед Октавией полную тарелку. — Ешьте, мисс Морган. На полный желудок лучше спится.

Лорд Ник с удивлением заметил, что обстоятельства нисколько не уменьшили аппетит мисс Морган. Он отрезал ей новый кусок мяса, положил картошки и полил все это луковым соусом.

От тепла и еды лицо Октавии порозовело. Чувствовалось, что внутреннее напряжение, в котором она была все это время, начало спадать, словно она примирилась со своим положением.

Что толкнуло ее на площадь Тайберн? Лорд Ник пригубил вино, пристально разглядывая девушку из-под полуприкрытых век. Быть может, она знакома с голодом и холодом, хотя нет… изящное платье и нежные белые руки, никогда не знавшие труда, говорят об обратном.

Поначалу он принял ее за обитательницу одного из тех заведений, так называемых «девичьих обителей», каких много располагалось вокруг Ковент-Гарден. Например, хозяйка одного такого веселого дома, миссис Годби, отбирала клиентуру самым строжайшим образом, а ее девушки были окружены заботой и образованны не хуже обожаемых дочерей благородных семейств. Элегантные женщины из подобных заведений обычно стремились поймать покровителя или даже мужа, и уже не один повес потерял голову от прелестей этих соблазнительниц.

Разумеется, был бы неслыханный скандал, займи подобная дама место при дворе. Но Лорд Ник знал, что Элизабет Армистед из заведения миссис Годби попала прямо в объятия принца Уэльского и при этом ее прошлое осталось делом ее прошлого. Хотя сам он отнесся бы с великой осторожностью к мысли о женитьбе на подобной даме. Постоянно пришлось бы опасаться, что, не ровен час, тебе наставят рога.

Лицо сидящей напротив девушки, казалось, дышало невинностью и чистотой. Кто бы мог подумать, что столь совершенный образ скрывает изощренный талант воровки и дьявол разберет, что еще. Он уже видел вспышку неистовой злобы… Ее и Филиппа… Вот была бы славная парочка.

Кончики его пальцев, бесцельно скользившие по краю бокала, внезапно замерли. Лорд Ник сидел очень тихо, позволяя созреть, обрести крылья только что мелькнувшей мысли. Так с детства его посещали самые замечательные озарения. Следовало дать волю уму, чтобы он просчитал вероятные осложнения, отбросил лишние варианты и все спланировал наилучшим образом.

Губы его улыбались, но в глазах стояла холодная сосредоточенность. Все должно получиться. Но как заинтересовать женщину, которая, казалось, не желала слушать никаких резонов? Чем ее можно привлечь? До определенной степени она была авантюристкой, а значит, ей не могло быть безразличным прибыльное дело. Но свободна ли она?

— Скажите… — прервал он молчание так внезапно, что Октавия вздрогнула и пролила на скатерть несколько алых капель вина. — Скажите, как вам случилось оказаться в толпе на площади Тайберн?

Девушка нахмурилась и промокнула салфеткой пятна. Почему он не задал этот вопрос раньше?

— Меня не научили зарабатывать на жизнь обычным путем, — неопределенно ответила она и подцепила на вилку очередной кусок.

— Но разве это вам так необходимо? — Лорд Ник предупредительно пододвинул миску с капустой. Девушка благодарно кивнула и положила себе изрядную порцию.

— Подозреваю, вы вышли на большую дорогу по тем же причинам, — отозвалась она, ч — Людям нужно есть, иметь крышу над головой. А мне еще к тому же приходится заботиться об отце.

Лорд Ник откинулся на спинку стула.

— Извините, но почему отец не заботится о дочери?

— Мне кажется, это не ваше дело, сэр. — Голос Октавии стал ледяным.

— Не мое, — согласился он. — Но все же хочется знать. — Его голос внезапно сделался вкрадчивым, а улыбка приветливой, лед в глазах растаял.

С тех пор как произошло несчастье, Октавии не с кем было поговорить, поделиться своим безысходным отчаянием. Она билась одна, чтобы вытащить себя и отца из работного дома, заставляя себя молчать, когда ею овладевало почти непреодолимое желание наброситься на отца с упреками. Она понимала: говорить что-либо ему бесполезно. Он не понимал их положения, не знал, что они не имеют ни пенни, не ведал, какими способами она спасает их от голода. Желание поговорить о невысказанном вдруг сделалось всепоглощающим. Грабитель с большой дороги поймет ее жизнь, потому что, как он сам сказал, они во многом похожи.

Октавия отодвинула тарелку.

— Отец очень умный человек, он талантливый ученый, но в обыденной жизни — глупец, — начала она, — и с тех пор… с тех пор, как на нас обрушилась беда, он еще больше погрузился в книги — не видит и не слышит ничего, кроме своих текстов. Три года назад он имел достаточное состояние, чтобы обеспечить нам нормальную жизнь, но только… только попал к ворам.

Девушка невидяще смотрела перед собой.