Девушка вихрем унеслась в ванную комнату и захлопнула за собой дверь.

— Говоришь, хотела быть певицей? — крикнула она Лене. — Споёшь мне?

— Нет. — Лена решила, что больше никогда не станет петь на людях, хватит с неё и одного позора.

— Как знаешь, — Лина пока решила не настаивать.

Через минут пятнадцать дверь ванной открылась и оттуда выплыло странное, замотанное в серую, грязную тряпку существо.

— Ой, — пискнула Лена, когда Лина не спеша продефилировала мимо.

Плечи Лины были опущены, руки она засунула в карманы, походка стала тяжёлой, блестящие, медово-русые локоны уложенные в обманчиво небрежную причёску на создание которой было потрачено немало времени сейчас свисали тусклыми, прямыми прядями, на лице отсутствовала косметика, а потухший и затравленный взгляд завершал колоритную картину.

— Ой! — снова пискнула Лена.

— Я уродина, — завела Лина несчастным голосом, — никто меня не любит, никто меня не хочет. Я серая мышь. У меня огромный нос и совершенно дурацкий пуховик. Как ты можешь называть меня красивой? Ты смеёшься надо мной? Издеваешься, да?

— Ой! — Лена отступила назад и спиной упёрлась в стену.

— Так я красивая?

Лена разглядывала то, что сейчас стояло перед ней и с трудом узнавала Лину. От красоты девушки не осталось и следа. Но дело было даже не в сером пуховике и отсутствии косметики — необыкновенная, магнетическая энергия исходившая от Лины исчезла. Девушка словно погасла изнутри и выглядела уставшей, заморенной жизнью.

— Так я красивая? — лицо Лины вдруг перекосилось и Лене показалось, что девушка вот-вот расплачется.

— Да-да, конечно, — поспешила успокоить её Лена.

— Врёшь, я уродина, — всхлипнула Лина. — Скажи мне, что я уродина. Как я ненавижу свой нос! Он похож на картошку.

Лена стояла растерянная, ничего не понимая, и не знала что ей нужно делать.

— Лена! — неожиданно рявкнула Лина и глаза её, сверкнув, вновь полыхнули огнём. — Где ты взяла это убожество?

Лина принялась стаскивать с себя Ленин пуховик.

— В магазине купила.

— А в этом магазине разве ничего другого не было?

— Я думала, что в этом пуховике буду выглядеть не такой тощей, — призналась Лена. — И цвет у него очень практичны, на нём грязи не заметно.

— Да уж, — хмыкнула Лина выразительно оглядев заляпанный пуховик. — Оно и видно как спасло тебя это от реальной грязи.

Лена потянулась за своей курткой, но Лина вырвала пуховик у неё из рук:

— Выбрось этот ужас!

Она взяла Лену за плечи и задумчиво покрутила из стороны в сторону.

— Тебе бы подошло нечто яркое, броское или светлое, — решила она.

— Но я же тощая! — взвыла Лена. — Мне бы лучше, что-нибудь незаметное.

— Глупости говоришь, — поморщилась Лина, — у тебя модельная фигура.

Сейчас Лена видела перед собой прежнюю Лину, вот только новая причёска ей совсем не шла.

— О чём задумалась?

— О твоей причёске, — ответила Лена. — Прошлая тебе подходила больше.

— Правильно, — довольно кивнула Лина. — Сейчас я всё поправлю. Кстати, ты всё ещё считаешь меня красивой?

— Да, конечно. — совершенно искренне ответила Лена.

— А когда я из ванной в твоём пуховике вышла и принялась ныть, тоже была красивая?

Лена смутилась и не зная, что ответить промолчала.

— Да ладно тебе, говори как есть, — смеясь махнула рукой Лина.

— Ты была обычной, — сказала Лена.

Лина фыркнула:

— Как ты дипломатична. Ладно, посиди пока, я сейчас себя в порядок приведу и вернусь. Дальше поговорим.

Девушка отправилась заново наводить марафет, а Лена села на диван в гостиной и задумалась о необычных метаморфозах произошедших с Линой.

Странно. Она-то всегда думала, что красавицы, которыми она так восхищалась красивы от природы, как говориться, тут либо Бог дал, либо нет. А оказывается…

— На самом деле, людей с идеальной от природы внешность не так много. Посмотри на знаменитых актрис или моделей без макияжа. В большинстве своём они вполне обычные женщины. Но это не делает их некрасивыми! В юности я считала себя серой мышкой и очень переживала. Меня бесил цвет моих волос, меня убивал большой нос, я ходила с вечно сутулыми плечами и смотрела на мир взглядом побитой дворняжки. Всё началось с того, что я попала в руки к совершенно гениальному колористу. Он сотворил с моими волосами чудо. Цвет остался вроде бы прежним, но заиграл так, что теперь я с ним ни за что не расстанусь.

— С цветом или колористом? — невпопад спросила Лена ошарашенная тем, что и у этой девушки были комплексы по поводу внешности.

— С обоими! — рассмеялась Лина. — Не буду рассказывать тебе про все свои мытарства, скажу лишь, что прежде чем стать такой какая я сейчас мне пришлось посетить курсы визажиста, научиться стилю, правильному уходу за собой. Теперь я убеждена, что не бывает некрасивых людей, есть только криворукие парикмахеры и неправильно подобранная одежда. А ещё дичайшая нелюбовь к себе.

— Да-да, знаю, — Лена невольно хмыкнула, — любите себя и думайте позитивно. Визуализация наше всё.

— Зря смеёшься, — улыбнулась Лина, — тем более, что я не о том. Пока я не стала уверенной в себе, все мои преображения ломанного гроша не стоили, ведь главное в человеке это харизма, внутренняя энергия. Я и сама посещала психолога, но быстро поняла, что это мне не подходит и записалась на танцы.

— Зачем? — удивилась Лена. — Какое отношение это имеет к уверенности в себе?

— Прямое. Танцы дали мне пластику, заставили избавиться от лишнего веса, научили держать осанку и главное раскрепостили. Знаешь, когда вертишься на пилоне как-то не до стеснения.

— Ты стриптизёрша? — Лена едва не свалилась с дивана.

— Нет, — рассмеялась Лина. — Некоторые девушки увлекающиеся танцами на пилоне даже обижаются, когда их так называют. Это не стриптиз. Хотя, — она задумалась и хитро подмигнула Лене, — скажу тебе по секрету, я действительно выступала в стрип-клубе. Только не говори об этом Льву, иначе братец меня убьёт даже спустя столько времени. Это было частью моей собственной психотерапии. Но я была в маске! И в одежде. По крайней мере стринги на мне, кажется, всё же остались до конца.

Лина снова рассмеялась видя как округлились глаза Лены.

— Шучу, — успокоила её Лина. — На мне был сплошной, чёрный комбинезон. Знаешь, хорошая танцовщица может завести зал даже не раздеваясь.

— И ты хорошая танцовщица?

— Очень хорошая.