руках бубном и полной ясностью-я темный шаман. Вот только что это такое мне не было ясно до конца. Кое как поднявшись, я чуток попрыгал на носках, разгоняя кровь в затекшем теле. После, глянув на уже высокое солнце, я решил-пора в город.

Меня, разумеется гложило любопытство, как там дела в рисовальной лавке, удалось ли что-то продать и так далее, до бесконечности моей красочной фантазии. Я, как всегда, начал себя накручивать, ощущая усиленный ритм биения сердца от моего волнения. Мало того, подъехав к самой лавке я не увидел толпящегося народа, смотрящего новый вид развлечения хотя бы из праздного любопытства. Соскочив с Калифа, минуя красочную вывеску, устремляюсь во внутрь торговой лавки, но все одно, за впереди идущем Микнилорном. Войдя в помещение, удивленно смотрю на пустые стеллажи где должны лежать на продажу наши книжки не для малышек. Пусто, словно и не было никакого накопленного на начало продаж рисованного товара. Который я лично, вчера перепроверял под бубнение моего гнома, держащего в руках свиток с полным описанием товара. Во всей этой обстановке звонким контрастом звучали голоса стоящих напротив друг друга Розы и Кулаза.

— Нет, ты должен отдать мне выручку. Я не просто так с тобой здесь нахожусь. Я совладелица этой рисовальной лавки, а ты просто работник и все. Ты не имеешь такого права все деньги носить сам.

Гном, оправив бороду с вплетенными туда ленточками здоровой рукой, продолжил разговор, зло, но неуклонно таращиться в глаза этой молодой девушке.

— Ты эта, человечка, иди вот по своим делам. Я эта, не просто так здесь, я эта, Гротогом поставлен здесь за все отвечать и эта, ты мне не указ, вот. А монеты твои пока у меня побудут, надежней все, вот. А то еще по молодости истратишь на баловство, вот.

И в этот миг они увидели меня стоящего растерянно у пустого стеллажа. Гном сориентировался первым. Отвесив мне поклон приветствия, он пробасил.

— Так эта, Гротон, скупили все, мы только лавку открыли и это, народ, сразу все и скупил, вот.

— Не сразу, а после того, как первую книжку продали минут десять никого, не было. Ты же ныл все-где покупатели, где покупатели. Наныл похоже, толпа извращенцев вломилась и все сразу скупила едва все не попереворачивали в лавке. А еще, он мне мою долю монетную не отдает.

Внезапно, словно нашкодивший ребенок сдала мне гнома девушка. На что гном, прикрыв здоровой рукой кожаный кошель на свое поясе, проговорил.

— Так эта, договор был что сразу монеты не забирать, вот.

— Я и не собиралась забирать. Просто кошель должен быть у меня. Я старшая в лавке.

— Это ты так по молодости думаешь, вот. Повзрослеешь поймешь, вот.

Блин ну чисто дети, отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок. Делят главенство в предприятии. В это время в лавку зашел гном, бережно державший приобретенную у нас книжку для взрослых в своих ручищах и с огромным сожалением окидывающий взглядом пустые полки стеллажей. Ты смотри ка, а Роза с Кулазом мгновенно прекратили свой спор и заняв свои места согласно предполагаемых табелей о рангах. Гном за прилавком, а девушка, как и подобает хозяйке немного с боку и впереди.

— Извините, но у нас все уже продано. Да вы и сами видите, наверное.

Ласково так, проговорила Роза вошедшему гному. Я же вообще, чтобы не мешаться, сделав два своих хромающих шага, расположился за Микнилорном. Скрыв от всех свое присутствие.

— Так эта да, вижу. Я успел купить, вот. Думаю, что в следующий раз могу и не успеть, вот. Все чисто звери какие похватали ваши книжки с картинками, вот. Я эта, мысль имею к вам. У вас написано на входе что товар будет теперь на следующий неделе, вот. Эта значит я сразу у вас его куплю по записи, вот. Как готово будет вы мне мою книжку отложите, вот.

И вот тут, украдкой выглядывая из-за светлого эльфа, я понял какой я в сущности, ребенок в торговле. Роза, посмотрев на Кулаза, доставшего уже откуда-то записной рулон, спросила.

— Кулаз, а у нас еще место есть под предварительный заказ?

Гном, явно внимательно и сосредоточенно пробегая по записному рулону взглядом, вычленяя прищуром написанное там, ответил.

— Так эта, молодая хозяйка. Всего три места осталось, вот. Все занято уже, вот. Так эта, ты же сама сказала под нужных людей три места оставить. Больше нету, вот.

Следом за этим, Роза посмотрела на стоящего перед ней посетителя как на что-то надоевшее и мешающее важным делам, это нельзя выгнать только по правилам приличия. Затем, снова взгляд на Кулаза, деловито свернувшего свой записной сверток.

— По два скудо с каждого. Потом подсчитаешь что там получается. Мне некогда, нужно закупаться для мастерской.

И уже для стоящего столбом гнома с нашей книжкой в руках.

— У вас все?

— Так эта тридцать сотенов же было, вот. Я сам покупал, платил, вот.

— Как вас?

Спросила у стоящего гнома Роза с показным видом заставляющая себя с ним говорить. Меж тем, начав неспешно смещаться на выход. Некогда ей.

— Видаз я, из клана Молота, вот.

Представился посетитель с напряжением следя за пробирающейся к выходу Розой.

— Так вот уважаемый Видаз. Сегодня была как там ее, а, акция. То есть, мы специально продавали товар по заниженной цене чтобы привлечь покупателей. Показать всем наш товар. Теперь же все будет по нормальной цене. Вижу по вашему взгляду что для вас это дорого. Поэтому не смею задерживать.

И абсолютно не тушуясь, девушка своей ладонь принялась подталкивать тушу широкоплечего гнома на выход. Давая понять тому, что без него забот хватает. Но гном упершись пробасил в ответ на ее голосок.

— Погоди, вот.

После едва не прыгнул к прилавку, за которым натуральной скромницей стоял Кулаз. Он положил на стойку две золотые монеты проговорив с таким жалобным взглядом что я продолжая выглядывать из-за своего телохранителя не поверил, что это возможно.

— Вот, эта, монеты. Только сделайте мне запись на следующую неделю, вот. Я эта, очень нужный, кузнец я, вот. Мастер уже, вот. Полгода назад все экзамены в клане сдал. У меня мастерская, брат моим оружием торгует, я эта, скидку могу вам сделать, вот.

И явно наседая на Кулаза он рявкнул так, что стены задрожали.

— Ты что стоишь, пиши давай, вот.

После продолжая меня ошарашивать своей мгновенной переменой гном повернувшись к Розе проговорил лилейным, медовым голоском.

— Так эта, хозяйка, пусть уже пишет, вот.

Та, уже находясь на выходе, жестом-а,