Зато потом, по контрасту с розовым, черный цвет мира становится еще чернее.

И так – всегда. А сегодня – особенно. Почему именно сегодня – непонятно.

Хотя, если быть объективной, не так уж и ужасно складывается ее жизнь.

Да, мечтала в детстве стать балериной. Да, не получилось. Не взяли в балет из-за лишнего веса. И сбросить его Майя не могла, как ни старалась. Зато потом, в подростковом возрасте, когда началась гормональная перестройка организма, лишние килограммы исчезли сами, прихватив с собой еще несколько совсем нелишних. Но начинать заниматься балетом было уже поздно.

Да, хотела стать врачом. Хотела так сильно, что целый год просидела над учебниками, половину лета готовилась к экзаменам, даже на пляж ни разу в жару не вылезла. Мечтала поступить в медицинский – и поступила. И проучилась почти три года. И доучилась бы до конца, если бы…

Если бы не любовь эта дурацкая. Если бы не Гоша.

Вот ведь, до сих пор: стоит даже мысленно произнести его имя, и сразу дрожь в коленках, и сердце замирает, а на глаза слезы наворачиваются. Дура? Дура, давно доказано. Но от этого не легче.

Гошу она встретила три года назад, будучи студенткой третьего курса мединститута. Круглой отличницей, между прочим, несмотря на доказанное впоследствии полное отсутствие мозгов. Наверное, в то время они у нее все-таки были, а потом просто расплавились от испепеляющей страсти. Теперь ни мозгов, ни Гоши, ни института. Зато ребенок в животе и полная растерянность перед жизнью.

Игорь Отставнов был ни много ни мало сыном главы администрации Заводского района, в котором Майя проживала с детства. Единственным и горячо любимым сыном, которому было позволено абсолютно все. Они познакомились на концерте какой-то попсовой группы, куда Майя попала не по доброй воле, а из жалости к однокурснице, которая купила билет на этот концерт за сумасшедшие деньги, а сама накануне заболела тяжелой формой гриппа и пойти на концерт не смогла. Однокурсницу звали Аллочка Сазонова, за нее-то Майя и пострадала… Хотя тогда ей казалось, что это сама судьба заставила Аллочку купить билет на концерт, а потом наслала на нее тяжелую форму гриппа. Потому что если бы не купила Аллочка билет или не заболела, то Майя никогда бы с Гошей не встретилась. И это была бы катастрофа.

Они сидели на концерте рядом, и как-то неожиданно завязалась между ними беседа, а под конец они уже вместе прихлопывали и приплясывали, подпевали наугад, почти не зная слов и не разбирая их из-за жуткого качества фонограммы.

Но все равно было весело.

Игорь Отставнов принадлежал к тому типу мужчин, которых Майя тихо презирала. Насквозь брутальный, с внешностью кинозвезды и замашками владельца нефтяной компании размером с небольшое европейское государство. Без внешних признаков интеллекта, зато с развитой мускулатурой, с ног до головы упакованный в фирменные тряпки, стоимость каждой из которых сопоставима с ее стипендией за три года.

А с ним оказалось весело. Не нужно было рассуждать о высоких материях, зато можно было смеяться до слез. Хотя, как выяснилось впоследствии, о высоких материях с Гошей очень даже можно было поговорить. Несмотря на внешнюю брутальность, он оказался вполне начитанным товарищем и обладал недюжинными познаниями едва ли не во всех областях науки и искусства.

Все это выяснилось в первый же вечер, когда Гоша провожал Майю после концерта домой. Она уже тогда влюбилась в него без оглядки. Оставила номер своего телефона и, как героиня классического любовного романа, принялась мучиться от любовной истомы, ожидая звонка.

За те две недели она успела возненавидеть телефонный аппарат и саму себя. Практически забросила учебу и съела три упаковки валерьянки. Поставила на своей жизни крест. Собралась уходить в монастырь.

А потом он позвонил как ни в чем не бывало и предложил вместе уехать на море.

Причем – на Красное. И не на неделю и даже не на две, а на целый месяц.

Она согласилась не раздумывая. За несколько дней оформила заграничный паспорт и уехала в твердой уверенности: впереди ее ждет только счастье.

Так и оказалось. Ультрамаринового цвета море, прозрачное даже на самой большой глубине, стаи разноцветных рыб вокруг и нежное солнце – все это было лишь красивым фоном для их любви. Сумасшедшей и дикой – такой любви, которой ни в одном фильме Майя не видела, о которой ни в одной книге не читала.

Когда срок пребывания в стране закончился, Гоша продлил визу, и они остались еще на две недели.

Вернувшись из Египта – загоревшая до черноты и сильно похудевшая от бессонных ночей, Майя узнала, что из института ее отчислили.

По этому поводу она переживала ровно полчаса, а потом позвонил Гоша, и она снова стала счастливой.

– Ерунда, – весомо сказал он. – Если хочешь, в институте тебя завтра же восстановят. Один только звонок от моего папашки… Ты же понимаешь… Только – оно тебе надо?

– Не знаю, – неуверенно ответила Майя. Кажется, кроме Гоши, в тот момент жизни ей и правда было ничего не надо. Только одного ужасно хотелось – снова вернуться в Египет, снова оказаться вдвоем в целом мире…

– Значит, не надо, – все так же авторитетно заявил Гоша. – И правильно. Успеешь еще в институтах поучиться. Пока молодая – надо жить. Так что через полчаса я за тобой заеду – отправимся в ресторан отмечать твою свободу…

Ее жизнь в последующие два года была похожа на один сплошной, непрерывный праздник. За это время они успели еще два раза побывать в Египте, один раз – в Греции и один раз – в Испании. А потом Гоша заскучал.

Вернее, это случилось не сразу.

Майя, доставшаяся ему двадцатитрехлетней девственницей, воспринималась на первых порах сверх всякой меры искушенным в этих делах Гошей как подарок судьбы. Ему безумно нравилось наблюдать за тем, как из робкой и стыдливой старой девы она постепенно превращается в женщину, как она раскрепощается, становится требовательной и даже жадной. Он ощущал себя Великим Учителем, едва ли не Богом плотской любви, нашептывая ей на ухо свои желания, замечая, как розовеет от стыда ее теплая щека, и наслаждаясь, когда она, превозмогая стыдливость, робко включалась в любовную игру, сценарий которой он создавал каждый раз заново и каждый раз – исключительно для них двоих.

Но рано или поздно все заканчивается. Однажды поняв, что ему больше уже нечему учить свою пылкую любовницу, Гоша начал стремительно терять к ней интерес.

Он всегда шел по жизни легко, не останавливаясь и не растрачивая эмоции по пустякам.

Майя это знала. Только не могла предположить, что в категорию «пустяков» однажды попадет и она сама. И не верила, просто не хотела верить в то, что стала ему неинтересна. Разрыв был неминуем, а Майя все утешала себя мыслями о том, что Гоша просто устает на работе, что хандрит из-за разладившихся отношений с отцом, что на телефонные звонки не отвечает, потому что не слышит – ведь мобильник у него вечно работает в режиме вибровызова.