Когда добежал, в руке его непостижимым образом появился «Пустынный Орёл», а противогазная маска с лица наоборот исчезла. И то и другое было полнейшей глупостью, но размышлять над этим времени не оказалось. Рядом с лежащим охранником примостился на корточках голый человек. Ну то есть абсолютно нагой, будто в душ собрался. Худощавый парень с рельефной мускулатурой легкоатлета или пловца. Грузноватый Марк, прямо-таки бредивший мечтами о стройной фигуре, такие вещи отмечал машинально. А вот лицо парня Марк не разглядел. Его вниманием всецело завладело другое. Пистолет охранника. Дьявольщина, «ПМ» был у голого незнакомца!

Тот вскинул оружие с молниеносной быстротой и направил дуло прямиком Фишеру в сердце. И тут же выстрелил.

Удара пули не было.

— Stop! — с перепуга по-английски взвыл Марк и сел на корточки. Хотя следовало, конечно, броситься ничком на пол.

Парень пробормотал что-то неразборчивое и пальнул ещё раз.

Тут уж у Фишера нервы не выдержали. Схватившись второй рукой за рукоятку своего пистолета, как полисмен в боевике, он потянул спусковой крючок. Тот шёл дьявольски туго, Марку уже начало казаться, что «Пустынный Орёл» вообще никогда не выстрелит — и тут бабахнуло. Мир крутанулся у Марка перед глазами, соображение полностью покинуло его звенящую от адского грохота голову, а когда вернулось, оказалось, что он, Марк Фишер, паскудно валяется на полу кверху пузом. Кисти рук мозжат, будто по ним врезали бейсбольной битой, а в ушах стоит войлочная тишина.

Да, ребята, пятидесятый калибр — жуткая штука, подумал Марк.

Он приподнял голову. Голый парень улепётывал вправо. Там не было никакого про-хода, только кадка с умирающей пальмой да несколько рогатых деревянных вешалок, на вид — ровесниц первого паровоза. И глухая стена, обитая дешевыми пластиковыми панелями. В эту-то стену, как ныряльщик в воду, бросился голый парень. С разбегу.

И — пропал в ней целиком. Будто не было.

Марк вскочил, всмотрелся. Нет, никакой двери, никакого шкафа, никакого окна… Сплошная стена. Рехнуться можно!

Пистолет парень бросил, поэтому Фишер почти без опаски приблизился к аномальной зоне. Он бы, разумеется, предпочёл, чтоб со спины страховали Тим с Киром, но те по-чему-то не показывались. Надо полагать, услышав пальбу, вышибли своим тараном окошко и смылись подобру-поздорову.

Фишер постучал стволом «Пустынного Орла» по стене. Тонкий пластик задребезжал, но и только. Волшебная дверца не распахнулось. Пребывая в состоянии полнейшего смятения духа, Марк поспешил прочь из сатанинского здания. Как бы то ни было, операция с треском провалилась. Настала пора драпать. И как можно поспешнее.

* * *

Декс с Сильвией стояли возле седана. Выражения лиц у обоих были крайне встревоженные.

— Что там случилось? — Мисс Голдэнтач схватила Марка за рукав. Фишер отметил, что стерва успела привести себя в порядок, причесаться и подкраситься.

— Не знаю, — честно признался он.

— Что значит — вы не знаете?

— А то и значит! Пока наши бравые придурки громили ГЛОК, я вернулся в холл. Проверить, не очнулся ли охранник.

— Неужели очнулся? — встрял Декс. — Не может быть, средство гарантированно валит даже…

— Он был без сознания, — с раздражением перебил Марк его лепетание. — Но рядом сидел какой-то тип. Молодой спортивный парень. Лет двадцати. Почему-то голый.

— Может, бойфренд охранника? — предположила Сильвия.

— Да мне-то откуда знать? Я и разглядеть его толком не успел, он начал в меня стрелять из пистолета сторожа. К счастью, промахнулся. Я пальнул в ответ. Тоже мимо. Тут он и смылся.

— Куда?

— Куда-то в коридоры, — уклончиво пробормотал Марк. Вдаваться в подробности — в такие подробности! — ему не хотелось. Что может быть хуже, чем прослыть галлюцинирующим идиотом?

— Значит, всё насмарку. Грёбаное дерьмо! — Мисс Голдэнтач топнула ножкой.

Краем глаза Марк уловил какое-то движение в близких кустах. Сквер окружал здание ГЛОКа сплошным кольцом. Был он тёмен и дик, будто вьетнамские джунгли из фильма «Взвод». Там могла скрываться целая рота голых аборигенов, вооруженных не то, что «Макаровыми» — базуками и пулемётами! Нервы у Фишера были напряжены как перетянутые струны, и прежде чем рассмотреть, кто там бродит, он направил в сторону кус-тов пистолет. Ей-богу, он выстрелил бы, но обычно медлительный и вежливый Декс гаркнул совершенно по-сержантски: «Спрячьте пушку, параноик!» — и Марк послушался. Главным образом не потому, что испугался окрика, а потому что разглядел, кто бродит в зарослях.

Это была лошадка. Аккуратный ухоженный пони. Без седла и уздечки. Явно жеребец. Хозяина поблизости не наблюдалось.

В пору детства и юности Марка Фишера (тогда ещё Марика Рыбника) бесхозные по-ни по улицам Раши не бродили. Но ведь с тех пор прошло почти двадцать лет…

Коняшка — это вам не омоновская овчарка. Ситуация несколько разрядилась. И тут, то ли напугавшись вопля Декстера, а то ли просто по физиологическим причинам пони уписался. Напряжение спало окончательно. Марк и Декс облегчённо захохотали. Мисс Голдэнтач буркнула что-то о мужчинах, которые до гробовой доски остаются малолетни-ми дебилами, нырнула в машину, вытащила уоки-токи и начала вызывать Тима с Киром.

Те вскоре появились. На Марка оба смотрели абсолютно без смущения. Будто не оставляли его предательски один на один с голым стрелком. А впрочем, стоит ли ждать от наёмников преданности и самопожертвования?

Штурмовая бригада, подгоняемая командами мисс Голдэнтач, попрыгала в машины и с возможной скоростью рванула с места преступления.

Последним, что промелькнуло перед глазами Марка Фишера, был пони. Качая баш-кой, жеребчик брёл назад в сквер.

На задних ногах.

Наш шеф, владелец детективного агентства «Серендиб» (да и всех его работников, если разобраться) — создание сверхъестественное. И это не фигура речи, а сущая правда. Дело в том, что он средневековый ифрит. Очеловечившийся и до известной степени обрусевший, но всё-таки самый настоящий. Хоть пробу ставь. Высшую. Только явился он не из сказок «Тысячи и одной ночи», а из действительно существовавшего и в какой-то мере существующего до сих пор потаённого магрибского государства Зок. Это — если верить его собственным словам. Я отношусь к ним с разумной долей скептицизма, потому что знаю: для ифрита солгать проще, чем превратиться в столб дыма или гигантскую плотоядную черепаху. То есть вообще ничего не стоит. Впрочем, место и дата его появления на свет по-настоящему важны лишь для того, кто намерен взять над ним власть. У меня таких планов нет.

Во всяком случае, пока.

Величают его беем Сулейманом Куманом эль Бахлы ибн Маймуном ас-Саббахом и прочая и прочая. Двадцать девять имён собственных, не считая артиклей, предлогов и компонентов, обозначающих степени родства. Мы, подчинённые, зовём его в глаза Сулейманом Маймуновичем. Между собой просто Сулейманом или Сулом. А порой — нашим долбаным выжившим из ума стариком, растреклятым доисторическим чудовищем или просто душманом. Но тс-с! Кажется, он умеет подслушивать мысли.