– Назло тебе выживаю, – кидаю, слегка обидевшись на его слова.

Разве я виновата, что я такая? Что постоянно со мной что-то случается? Он думает, я специально всё это делаю? И я никогда не мечтала о том, чтобы стать как все? Чтобы неприятности со мной не случались совсем или хотя бы раз в неделю?

Обхожу его и с остатками единственного кофе направляюсь в учительскую. Хоть Милене кофе отнесу. Та с утра так и не позавтракала. Дочери приболели, и она, вместо того, чтобы позавтракать, таблетки им давала и ингаляции делала.

– Сара, подожди, – догоняет меня Громов, поравнявшись со мной. – Я зачем пришёл? Я могу тебе место получше предложить. Мне помощница нужна. Будешь при мне всегда. В хорошей компании. И работа почище, чем с малышнёй возиться.

– Пожалуй, откажусь, – кидаю ему скривившись.

– Сар, ну это же лучше, чем то, кем ты работаешь сейчас, – переходит на дружеский тон, рассчитывая на то, что так ему удастся меня в свой капкан затащить. Ну уж нет! Знаем! Проходили! – Да и зарплата больше. Малому больше дашь, чего он захочет.

– У меня достаточно денег, чтобы дать своему ребёнку всё, о чём он попросит, – отвечаю. – Поэтому отстань от меня! Иди к своей невесте и ей места получше предлагай.

– Егор, ты здесь! – звучит голос женщины, которая идёт к нам. – Я тебя никак не могла найти, дорогой! – подходит к Егору и коротко целует его в губы. – Извини! В общем, я переосмыслила наш разговор и пришла к выводу, что ты прав! Давай поженимся! И заведём семью! Только давай с ребёнком через год? Хорошо, любимый? Ты согласен на такой план наших взаимоотношений?

– Ладно. Не буду мешать, – произношу и ещё быстрее ухожу в учительскую, чувствуя, как предательски подрагивают губы и слезятся глаза.

Кира… его невеста. Они собираются пожениться и завести семью. Ребёнка…

Куда я лезу? Зачем?!

– Дура! – ругаюсь на себя, войдя в учительскую и закрыв за собой дверь. – Настоящая дура!

И на что я рассчитывала, соглашаясь с ним вчера на встречу? Что он ради нас с Тимом бросит свою «идеальную невесту»? Пффф! Конечно!

– Всё в порядке? – пугает меня голос со стороны столов в учительской.

– Чёрт! – чертыхаюсь, испугавшись неожиданного человека.

Я понимала, что в учительской может кто-то быть, но из-за Егора совсем забыла об этом.

– Всё в порядке. Сара Картотьян, – представляюсь, выпрямившись и поправив на себе одежду. – Учитель дополнительного образования.

– Кирилл Шишков, – представляется в ответ, зачем-то направившись в мою сторону. – Учитель физкультуры, – протягивает руку, демонстративно поигрывая мышцами. – Не видел тебя здесь раньше.

– Я только вчера устроилась, – пожимаю плечами и делаю шаг от него. Не нравится мне близость с незнакомыми мужчинами. Особенно с такими.

– Ого! А чего не с первого сентября? Обычно тогда берут всех. Я уже здесь второй год пашу.

– Из Питера только вернулась, – поясняю и ещё больше настораживаюсь.

Он что, не видит, что я отхожу, чтобы расстояние между нами было?

– Так, значит, петербурженка.

– Нет, я отсюда, – отвечаю и прохожу к столу, опуская кофе Милены на его поверхность. Ну когда до него дойдёт, что не надо ко мне подходить? – Даже училась в этой академии. Потом уехала.

– О-о-о, я тоже здесь учился! На одном курсе с Викторией Громовой. Знаешь такую? Мы с ней довольно близки. Общаемся иногда.

Н-да уж, а мужчина-то, хвастун. Может, тоже козырнуть ему тем, что одна Громова – моя лучшая подруга, а дома у меня маленький Громов сидит. И шлифануть всё тем, что в своё время я была девушкой Егора Громова?

Но не буду.

– Знаю Вику. Общались, – киваю, вспоминая о том, как на девчачьей ночёвке спала с ней в одной палатке.

Алёна с двойняшками Вики решили, что у нас будет палаточный городок в доме Новицки. Вот нас вдвоём и положили. Потому что в одной палатке спали Алина и Инна, во второй – Алёна с Миленой, а третья досталась нам с бывшей Лапиной.

– Вот, – на его лице возникает самодовольная ухмылка. – Если что надо будет там, можешь обращаться. Замолвлю за тебя словечко.

– Спасибо.

– Замужем?

– Не-а, – демонстрирую руку без колечка. – Не посчастливилось. И слава богу!

– Ясно, – поджимает губы, но я замечаю на его лице довольную улыбку. – Я тоже не женат. Может, пообедаем вместе? Здесь кафешка недалеко есть. Могли бы там поесть и закинуться чем-нибудь без сахара.

– Без сахара?

– Я на диете, – поясняет он, и я с трудом сдерживаю улыбку.

Там нечему худеть. Вот мне бы не мешало парочку килограмм сбросить. После рождения Тимура дурацкие четыре килограмма никуда не уходят. Пробовала и диеты, и спорт, и даже какие-то специальные методики питания. Не выходит!

– Извини, но у меня дома есть мужчина, – отвечаю, думая о своём маленьком любимом ароматном комочке счастья, к которому причастны Громовы.

– А, понял, – кривится. – Ну ничего! В другой раз, как расстанетесь.

Ого, вот это заявление!

Выходить из учительской и не дай бог встретиться с Егором не хочется. Да и болтать с этим физруком желания нет. Поэтому я выбираю сделать то, что могу выполнить здесь. Распечатаю тесты, которые вчера после ухода Егора составила.

Включаю принтер и наклоняюсь, чтобы взять бумагу для него. Хватаюсь за ручку и, дёрнув за неё, понимаю, что дверца не открылась. А всё потому, что дверная ручка отвалилась и осталась у меня в руке.

– Ой, – округляю глаза. – Чёрт!

– Ну ты даёшь! – восклицает Кирилл, заметив мою проблему. – Новый шкаф же.

– Плохо прикрутили.

– Я сам собирал его! Хорошо прикрутили.

– Хреново, – злюсь оттого, что он смеётся надо мной, как конь какой-то.

– Картотьян! – с пинка врывается в учительскую Егор. – Думаешь, сбежала и я тебя не найду? – и замолкает, увидев меня и Кирилла.

Быстро оценивает ситуацию. Моё злое выражение лица, ручку в моей руке, ржущего физрука, и лицо Громова становится багровым.

– Слышь ты, качок недоделанный, – начинает он рычать, наступая на Кирилла. – Что ржёшь? Стероидов пережрал? На место своё рабочее пошёл!

– А чо такого-то?

– Над Сарой могу смеяться только я! И то так, чтобы ей не было обидно! Ясно?! – шипит на него, как разъярённый зверь. И таким я Громова вижу в первый раз. – Ещё раз рядом с ней увижу – и вылетишь отсюда пулей!

– А чо такого-то я сделал? Баба ваша, что ли, Егор Данилович?

– Хуже! – бросает ему. – Поэтому не зли меня! Раз… Два…

И Шишков, подхватив журнал, сваливает.

– Поможешь? – обращаюсь к Егору, показывая ручку. – Я только за неё схватилась, а она…

– Плохо прикрутили, значит, – делает такие же выводы, как и