Го Вонпё чрезвычайно гордился своим наследником и возлагал на него огромные надежды. Го Гон с детства отличался прилежностью, был хорош в науках и военном искусстве, пользовался доверием окружающих и ни разу до сего времени ни в чем не разочаровал отца. В возрасте двадцати лет юноша был отмечен самим королем за превосходные навыки и в награду был назначен командиром столичной стражи. Не полагаясь на связи отца, он своими силами смог вступить в ряды сонинов и считался среди них образцовым и самым уважаемым воином.

Го Вонпё, известный мастер чайных церемоний, неторопливо сделал глоток ароматного напитка и погрузился в свои ощущения. Он постарался запечатлеть в сознании горьковатый вкус и мягкость этого сорта чая.

Го Гон взял элегантный чайник и снова наполнил чашку отца. Спустя еще несколько минут Го Вонпё спросил у сына:

— Где сейчас находится армия клана Кванно?

— Они двигаются маршем в сторону столицы и прибудут ближе к завтрашнему дню, отец.

— Проводились ли сегодня тренировки у внешних стен крепости?

— Гвардия генерала Ли Босона занималась как обычно, но воины собирались по несколько человек и шептались о чем-то между собой. Ходят слухи, что клан Соно отправляет в столицу пятитысячную армию с юга.

— Ну-ну, это правда?

— Разговоров много, но непонятно, откуда они исходят. Однако волнение наблюдается даже среди командиров.

Го Вонпё пригладил пышные усы, предмет своей особой гордости, и безмятежно улыбнулся:

— Сказать тебе правду? За исключением снабженцев, основная армия Соно насчитывает только три тысячи человек. Они не могут остаться в стороне, не уронив чести клана, но их намерения очевидны. Армия Соно подойдет к столице и разобьет лагерь у западного подножия горы Сомунбон. Как и всегда, они не станут сражаться ни на стороне короля, ни на моей.

— Я снова восхищен вашей осведомленностью, отец.

— Ха! Думаешь, в этой стране есть хоть один уголок, куда не проникли мои глаза и уши? Кстати, Гон, я слышал, что многие солдаты самовольно покидают места службы. Нужно разбить палатки на всех дорогах, ведущих к дворцу Анхак, и обеспечить беглых воинов продовольствием и удобствами.

— Черные Смерчи уже занимаются этим. Многие сонины против уплаты дани, они считают, что лучше было бы казнить послов и запретить врагам приближаться к нашим границам.

Го Вонпё прищелкнул языком и покачал головой:

— Думаешь, твой отец действительно желает войны?

— Я догадался, что у вас есть скрытые намерения, поскольку наши основные военные силы не двигались с места.

— Вот как? Если бы ты не был моим сыном, мне пришлось бы тебя остерегаться.

— Прошу прощения, отец.

Го Вонпё молча посмотрел в глаза сыну. Даже их взгляды были чем-то похожи. Он подумал, что не может позволить наследнику и дальше оставаться простым командиром столичной стражи. Все-таки в его жилах течет благородная кровь королей.

— Гон, война приносит только ужас и боль. Какая нам польза от трона и королевской печати, если земли Когурё будут погублены, а страна потеряет свою мощь?

— Клан Кванно слаб, а Соно не смогут нам противостоять, не так ли, отец?

— Ты должен всегда помнить, что как бы слаб ни был противник, никогда нельзя списывать его со счетов. Если мы пойдем на сделку с кланом Соно, они обязательно постараются извлечь из этого выгоду. Я приказал слугам нагреть воду, давай искупаемся вместе.

Го Гон последовал за отцом в купальню.

Деревянная ванна, из которой густыми клубами поднимался пар, была достаточно широкой, чтобы отец и сын удобно разместились в ней вместе. Вокруг ванны была растянута традиционная ширма с изображением рычащих тигров, расписанная явно очень искусным мастером. Горячая вода поступала в ванну из большого котла через бамбуковые трубки. Го Гон с наслаждением погрузился в воду и почувствовал, как тонкий цветочный аромат щекочет кончик его носа.

Он прекрасно знал, как отец ценит время, проведенное наедине с любимым сыном. Но с тех пор как Го Гон получил должность командира столичной стражи, он был так занят, что не мог позволить себе роскошь подолгу прохлаждаться в купальнях.

Го Вонпё удобно расположился в горячей воде и неторопливо заговорил:

— Гон, а не пришла ли пора тебе жениться на какой-нибудь приличной барышне?

— Отец, я знаю, что вы уже давно желаете, чтобы я нашел себе невесту. Но я пока не думаю о свадьбе, у меня впереди слишком много дел.

— Эх, вот бы Чжинён был хотя бы немного похож на тебя, тогда ваш старый отец совсем бы не знал забот.

Младший брат Го Гона Чжинён часто пропадал на несколько дней под предлогом тренировок по боевым искусствам. На самом деле он проводил почти все свободное время, наслаждаясь выпивкой и женщинами. Рано поняв, что ему никогда не превзойти старшего брата, Чжинён разочаровался в себе и старался жить, не попадаясь на глаза недовольному отцу.

— Чжинён тоже ваш сын, отец. Если вы дадите ему шанс, он обязательно проявит себя, — мягко ответил Го Гон.

— Ты действительно так думаешь?

Го Вонпё еще больше проникся теплотой к Гону, который искренне вступался за брата. Он довольно улыбнулся и внимательно посмотрел на широкие плечи сына. Тело Го Гона было подтянутым и мощным благодаря бесконечным тяжелым тренировкам.

— Ты просто защищаешь его, потому что он твой брат. Но помни, плохо выкованный меч легко ломается, если ударить по нему железным молотком. Однако хватит об этом, у меня есть новости поважнее. Принцесса отправила тайное послание главе клана Чонно. Ён Чонги наконец стал предпринимать какие-то шаги, и мне интересно, к каким изменениям это приведет.

— Вы говорите о принцессе Пхёнган? — удивленно переспросил Го Гон, приподнимаясь с места.

— Да, именно так. Я намеренно не стал вмешиваться. Пускай они думают, что мы ничего не знаем, так нам будет легче раскрыть их планы. Очень интересно, что же собираются делать северяне.

Го Гон задумчиво склонил голову набок и мысленно перебрал несколько возможных вариантов развития событий.

— Отец, ведь клан Чонно уже несколько лет не принимал участия в Совете Пяти кланов?

— Верно. — Го Вонпё, прищурившись, посмотрел на взволнованного сына.

— В таком случае нет ли у них скрытого умысла?

— Все возможно. К тому же Чжинби в