— Надо встретиться с семьей погибшего.

— Лейтенант Нарзиев поедет вместе с вами. Машину мы дадим.

— Спасибо...

Попрощавшись с полковником, Анвар в сопровождении лейтенанта вышел во двор ГОВД. Лейтенант был моложе, лет на пять, пожалуй, и Хамзаев подумал, что он, видно, недавно из школы милиции.

— Давно в угро? — спросил он, когда они подошли к ядовито-желтому «Москвичу» с синими полосами по бокам и надписью «милиция».

— Второй год.

— Учились в школе МВД?

— Да, нет, я по комсомольской путевке прибыл. С завода. — Он открыл дверку, сел за руль, пригласил Анвара занять место на заднем сиденье, — для равновесия.

— В Регар не мимо университета? — спросил Анвар.

— Можно и мимо, — кивнул лейтенант и завел мотор. Машина плавно выехала из ворот и помчалась по улицам города. Вскоре остановилась у главного корпуса. — Университет.

Анвар вышел из салона, сделал несколько шагов к зданию и остановился в нерешительности. Он ведь, по сути, не знал, где работает Мавлюда, то ли тут, то ли еще в каком корпусе. Можно было зайти и спросить в аспирантуре, но пока ее найдешь, да, пока объяснишь почему она нужна, куча времени пролетит.

— Анвар-ака! Я тут! — Он услышал ее звонкий голос, идущий откуда-то сверху. Поднял голову и увидел ее в проеме окна третьего этажа. — Я сейчас!

Через минуту Мавлюда была рядом, раскрасневшаяся и от того, как показалось Анвару, еще более прекрасная. Она взяла его под руку и, повернувшись, помахала рукой. Анвар тоже оглянулся. В том проеме окна было, по меньшей мере, десять улыбающихся красивых девушек. Он подумал, что Мавлюда, наверно, успела рассказать им о своем знакомом. И вспомнил Марьям-хола. У той тоже новости на кончике языка и срываются при первом случае.

— Уезжаете? — спросила она, сжимая руку и сделав шаг в сторону машины.

— Пока в Регар, — ответил он и добавил, подведя ее к лейтенанту, который уже стоял возле машины, — познакомьтесь!

— Мавлюда!

— Лейтенант Нарзиев.

— Может, у лейтенанта есть имя?

— Есть... Рустам.

— Очень приятно!

— Мавлюда, — крикнула одна из девушек, — спроси у Анварджана, холост ли его друг? — И взрыв смеха.

— Отвечайте, Рустамджан, — сказала она, тоном, не терпящим возражения.

— Ну, как вам сказать, — замялся Нарзиев, покраснев.

— Как в милиции, правду, только правду!

— Пока еще сам не знаю, Мавлюдахон.

— Как узнаете, сообщите мне, я вам такую невесту подберу, вся душанбинская милиция умрет от зависти.

— А кто же тогда вас беречь будет?

— Анвар-ака. Верно? — она повернулась к нему.

— Ну.

— Так, что мы будем делать, мальчики?

— Пообедаем, — предложил Анвар.

— Хорошо...

Они пообедали в кафе неподалеку, затем ее завезли в университет. Анвар обещал остаться сегодня в городе, если не появится срочных дел.

— Если появится, — сказал лейтенант, — я сообщу вам.

— Э, нет, — шутливо произнес Анвар, — я это дело никому не доверю!

— Я вас понял, Анвар-ака, — улыбнулся Нарзиев, а когда поехали дальше, добавил: — Везет же людям!

— Завидуете?

— Нет. Просто радуюсь за вас.

— У вас хуже?

— Да не особенно. Просто мать нашла девушку, хочет ее сосватать. Говорит, хорошенькая.

— А вы знаете ее?

— Не-а. Она живет в Хороге, дальняя родственница вроде бы.

— О-о, — произнес Анвар, — я слышал, что там женщины — пери. Эллинки!

— Это правда, — ответил Нарзиев, — метиски, далекие потомки македонских воинов, которых Александр Македонский оставил на Памире. И все равно... это кот в мешке. С лица же воду не пьют.

— Мать плохую невесту не выберет.

— Мне жена нужна, она будет со мной жить, а не с матерью, вот в чем вопрос.

— Тогда вам надо застраховаться от непредвиденных изменений, — сказал Анвар, — воспользоваться посредничеством Мавлюды.

— Черт их знает, этих женщин, — сказал Рустам, — иная красива, а в душе пустышка, а другая... Говорят же, девушки все хорошие, а вот откуда ведьмы-жены берутся! Ладно, поживем, увидим. С Мавлюдой здесь познакомились?

— И да, и нет. Я ее видел однажды, искал, случайно встретил и вот...

— Бывает. — Он повернул машину влево, пропустив колонну автобусов. — Сейчас приедем.

— Надо взять кого-либо из раймилиции...

Еще там, на месте происшествия, Анвар подумал, что убит не владелец машины, а кто-то другой, причем, убит третьим — настоящим преступником. Он предполагал, что кто-то «икс» угнал эту машину, может, это сделали двое, а потом, в силу каких-то обстоятельств, один убил другого. «Если бы преступником был владелец, — думал он, — то он попросту вышвырнул бы труп и... сохранил машину. Значит, это исключается. Ни один хозяин не пожертвует своей машиной, тем более новой!» Хамзаев, собираясь в Душанбе, был почти убежден, что машина все-таки угнана, а что случилось потом — окутано тайной, которую предстояло раскрыть. Услышав от Орифзоды о «почерке», он стал склоняться к тому, что в багажнике был хозяин машины. «Если бы машину угнали, то ее ГАИ давно бы разыскивало, — решил он, — а Нарзиеву никто об этом ничего не сказал».

— О чем вы задумались, Анвар-ака? — спросил Нарзиев, остановив «Москвич» у раймилиции.

— Да, так, разные версии приходят в голову, — ответил он, — причем одна отвергает другую.

— Трудная у нас работа, — сказал лейтенант, — пока разберешься что в чем, нанервничаешься, дай боже!

Они вошли в дежурку РОВД. Нарзиев спросил у дежурного лейтенанта, на месте ли начальник уголовного розыска. Тот ответил утвердительно и проводил их в кабинет.

За столом сидел капитан лет тридцати пяти. Он ответил на приветствие гостей, усадил за стол. Анвар сразу, как говорится, взял быка за рога, рассказал о цели визита. Мирзоев, такой была фамилия капитана, выразил желание принять личное участие в расследовании. Он позвонил начальнику райотдела, коротко изложил суть дела и, получив «добро», встал из-за стола.

— Я готов...

Улицей Красных конников в городе назвали совершенно новую улицу, которая пока едва угадывалась, была вся изрыта какими-то траншеями и ямами, тут и там лежали кучки гравия, засохшего бетона, куски ржавой арматуры и другого хлама.

— По генеральному плану пробили ее, — разъяснил Мирзоев, указывая Нарзиеву дорогу к нужному дому, —