– Знаешь, я часто спрашивал себя, а могли ли мы тоже стать Балтиморами…

– Мы Монклеры. Так всегда было и так будет. Зачем что-то менять? Мы все непохожи, Марки, наверно, в этом и счастье: быть в ладу с тем, что ты есть.

– Ты права, мама.

Я думал, что тема закрыта. Мы поговорили о других вещах, и после ужина я отвез мать домой. Когда мы подъезжали, она сказала:

– Марки, остановись-ка, пожалуйста, на минутку.

Я затормозил:

– Мама, с тобой все в порядке?

Она посмотрела на меня так, как не смотрела никогда:

– Мы могли стать Балтиморами, Марки.

– Что ты хочешь сказать?

– Маркус, ты не все знаешь. Когда ты был совсем маленький, дедушкину фирму пришлось продать, дела шли плохо…

– Да, про это я знаю.

– Но ты не знаешь, что в тот момент твой отец неправильно оценил ситуацию и потом долго себя ругал…

– Не уверен, что понял, мама.

– Марки, в восемьдесят пятом году, когда продали компанию, твой отец не захотел последовать совету Сола. И упустил возможность заработать кучу денег.

Я долго считал, что стена между Монклерами и Балтиморами воздвиглась с годами. На самом деле она выросла за одну ночь или почти так.

35

В соответствии со стратегией, разработанной моим отцом и дядей Солом, фирма “Гольдман и Ко” в октябре 1985 года была продана “Хейендрас Инк.”, крупной компании, расположенной в штате Нью-Йорк.

Накануне продажи мой отец, дядя Сол, дедушка и бабушка встретились в Сафферне, где находился офис “Хейендрас”. Отец со старшими Гольдманами вместе приехали на машине из Нью-Джерси, дядя Сол летел самолетом до Ла-Гуардии, а там взял напрокат машину.

Они сняли три номера в “Холидей Инн” и весь день просидели в конференц-зале – его предоставили в их распоряжение, – внимательно перечитывая контракты и проверяя, не нарушены ли какие-либо договоренности. Когда они закончили, на дворе давно стояла ночь, и они по инициативе дедушки отправились ужинать в ближайший ресторан. За столом дедушка взглянул на сыновей и взял обоих за руки.

– Помните, как мы с вами часами сидели на скамейке и представляли себе, как будем все втроем управлять фирмой?

– Ты нам даже курить разрешал, – пошутил мой отец.

– Так вот, мальчики, мы это сделали. Я так долго ждал этой минуты. Первый раз мы все вместе распоряжаемся судьбой фирмы “Гольдман и Ко”.

– Первый и последний, – поправил его Сол.

– Возможно, но, по крайней мере, это случилось. Так не будем грустить в такой вечер: выпьем! За эту минуту, которая наконец наступила.

Они подняли бокалы с вином и чокнулись. Потом дедушка спросил:

– Ты уверен, что это правильная мысль, Сол?

– Продать нашу фирму компании “Хейендрас”? Да, это лучший выбор. Продажная цена не самая высокая, но либо так, либо разорение. И потом, “Хейендрас” будет расширяться, у них большой потенциал, они смогут развивать предприятие. Все работники получат место в “Хейендрас”, ты же сам так хотел, верно?

– Да, Сол, именно так. Не хочу, чтобы кто-то остался без работы.

– Я посчитал, после уплаты налогов вам останется два миллиона долларов, – добавил дядя Сол.

– Знаю, – сказал дедушка. – Мы обсудили этот вопрос с твоей матерью и братом и вот что хотим тебе сказать: эта фирма принадлежит нам всем, четверым. Я основал ее в надежде, что мои сыновья встанут у ее руля, и я вам навеки признателен. Деньги от продажи будут поделены на три равные части. Треть нам с матерью и по трети каждому из вас.

Повисла пауза.

– Я не могу их принять, – произнес в конце концов дядя Сол, растроганный тем, что снова включен в число своих. – Я не хочу своей доли, я ее не заслужил.

– Как ты можешь так говорить? – изумился дедушка.

– Папа, не могу, из-за того, что произошло. Я…

– Может, забудем об этом, а?

– Хватит поминать прошлое, Сол, – поддержал дедушку мой отец. – Только благодаря тебе наши работники, и я в том числе, не остались на улице, а папе будет на что жить на покое.

– Верно, Сол. Благодаря твоей помощи мы с твоей матерью сможем переехать куда-нибудь поближе к солнышку, может, во Флориду. Как всегда и мечтали.

– А я перееду в Монклер, поближе к нашим новым офисам, – подхватил отец. – Мы нашли изумительный дом, со своей доли от продажи я смогу вернуть заем. Красивый дом, в красивом квартале, точно такой, как я хотел.

Дедушка взял за руку бабушку, улыбнулся сыновьям и вытащил из портфеля нотариальные документы.

– Я составил акт, по которому мы в равных долях владеем фирмой, – сказал он. – Средства от продажи будут поделены на три равные части, что составит 666 666,66 доллара каждому.

– Больше полумиллиона, – улыбнулся мой отец.

На следующее утро, на заре, дедушку с бабушкой и отца разбудил звонок дяди Сола: он позвонил каждому из них в номер и просил как можно быстрее спуститься к нему в гостиничный ресторан. Ему нужно срочно что-то им сказать.

– Я сегодня ночью поговорил с одним своим другом, – рассказывал страшно возбужденный дядя Сол, прихлебывая кофе. – Он брокер на Уолл-стрит. Говорит, что “Хейендрас” – контора пока не очень известная, но что они будут развиваться куда быстрее, чем я думал. Говорит, что, по слухам, они в этом году выйдут на биржу. Вы понимаете, что это значит?

– Не уверена, что понимаю, – ответила практичная бабушка.

– Это значит, что если “Хейендрас” выйдет на биржу, стоимость предприятия вырастет в разы. Это правило! Предприятие, выходящее на биржу, – это предприятие с высокой стоимостью. Я долго размышлял, и, по-моему, нам надо договориться продавать “Гольдман и Ко” не за наличные, а взять свою часть акциями фирмы.

– И что изменится? – спросил дедушка.

– Изменится то, что, когда “Хейендрас” выйдет на биржу, акции повысятся в цене, и наша доля увеличится. Наши шестьсот тысяч долларов будут стоить больше. Смотрите, тут у меня предложения по изменению договора, что скажете?

Он раздал им свой проект договора, но дедушка поморщился:

– Сол, ты хочешь, чтобы я вместо моей фирмы “Гольдман и Ко” получил не деньги, а бумажку о том, что я владею несколькими акциями компании, о которой ничего не знаю?

– Совершенно верно. Приведу пример. Допустим, сегодня “Хейендрас” стоит тысячу долларов, а ты имеешь один процент; значит, твоя доля стоит десять долларов. Но если “Хейендрас” выходит на биржу и все хотят инвестировать в компанию, ее стоимость молниеносно взлетает. Допустим, стоимость “Хейендрас” поднимается до десяти тысяч. Твоя доля сразу будет стоить сто долларов! Наши деньги могут вырасти в цене!