шел, как порой в кошмарах — по дороге, которая вдруг превращалась в канат, натянутый на высоте шестидесяти футов.

— То, что интересно моим сверстникам, то, чего они хотят… для меня просто больше не важно. Их желания какие-то глупые и детские. Они не знают, что им нужно и куда стремиться.

Анжело с неумелой лаской потрепал его по плечу.

— Знаю, парень, знаю. Мэтт забил тебе голову всеми этими полетами, верно?

Славные традиции Сантелли, дело всей жизни и прочая, прочая… Да?

— И что с того? — взъерошился Томми.

Анжело вздохнул.

— Да ничего. Само по себе все замечательно. Только не перебарщивай, Томми. Не выкладывайся подчистую. Сбереги немного сил, чтобы наслаждаться жизнью.

Ты молод. Радуйся этому.

— Ага! Ты мне скажи, кто радуется молодости? — взорвался Томми.

Анжело уставился на него, шокированный прозвучавшей в голосе мальчика горечью.

— Я слишком молод буквально для всего на свете!

— Боже, парень, ты преувеличиваешь, — выговорил Анжело и секунду не сводил с него взгляда. Потом вздохнул: — Ладно, поехали за покупками. Надо успеть вернуться к представлению.

Томми освободил место, и мужчина сел за руль.

— Дело-то в чем, — снова начал Анжело. — Я уже говорил Мэтту. Он слишком рано за тебя взялся. То есть, я говорил, но ему ведь попробуй скажи. И все равно он должен знать. Такая работа слишком тяжела для парня твоего возраста.

— Марио не виноват! — горячо запротестовал Томми. — Я сам хотел летать… Я сам упросил его меня учить. И не такой уж я и маленький…

— Эй, тихо, тихо, — возразил Анжело. — Не кипятись! Как же вы, дети, любите бушевать по пустякам. Так или иначе, это и моя вина. Мне следовало вам запретить. Я понимаю… право слово, понимаю, что мы разобьем тебе сердце, если остановим тебя сейчас. Но просто… жизнь состоит не только из полетов. А ты так заработался, что пугаешь меня до смерти.

Машина повернула на парковку.

— Вон там вроде бы неплохой магазин. Напомни, чтобы я купил соду. В холодильнике страшно воняет, надо вымыть его как следует.

Запасшись продуктами, они отыскали закусочную, где заказали сэндвичи и шоколадный коктейль. Покончив с едой, Анжело сказал:

— И все равно ты чересчур много работаешь. Не хочу, чтобы твой отец решил, что мы тут тебя загоняли. Я вырастил Мэтта, Лисс, Джонни, но все равно забываю, что дети порой слишком увлекаются. На следующей неделе свожу тебя сдать на права. Чтобы ты мог брать машину и возить подружек в кино.

— Каких еще подружек?

Анжело ухмыльнулся.

— А что, их разве мало? Маленькая Энн. Элен. Маленькая Энн как-то на днях говорила… Знаешь, твоя замкнутость может сослужить тебе плохую службу.

Будто бы ты думаешь, что сделался слишком хорош для других ребят, потому что выступаешь в ведущем номере. Не поощряй эти мысли, Том. Сколько вы с Маленькой Энн знакомы?

— Не знаю… с самого детства, наверное. Мама рассказывала, что знала Марго задолго до того, как они присоединились к Ламбету.

— А теперь она считает, что ты так задрал нос, что и говорить с ней не хочешь.

Том, я не пытаюсь вмешиваться в твою жизнь, но все же лучше тебе быть поласковее с Маленькой Энн. Свози ее в кино как-нибудь в воскресенье.

— Ладно, я у нее спрошу.

— И как я раньше не подумал. Говорю же, ты ведешь себя настолько по-взрослому… Мы все время забываем, что за тобой еще надо присматривать, — Анжело оттолкнул пустой стакан. — Ну все, пора обратно.

— Масло для загара не забудь, — напомнил Томми.

Анжело рассмеялся.

— Да уж. Действительно нужно, чтобы хоть кто-то вел себя, как взрослый. Я бы точно запамятовал.

Днем Марио поймал Томми между представлениями и поинтересовался:

— Что говорил Анжело?

— Да ничего особенного. Хотел удостовериться, что я не переутомляюсь. И сказал, что мне надо как-нибудь взять Маленькую Энн в кино. Видно, в моем возрасте так полагается. Ну, ходить на свидания.

— Чертовски отличная идея, — кивнул Марио. — И как я сам не додумался.

Его неподдельное одобрение возмутило Томми до глубины души.

— Не хочу я ни на какие свидания!

— А должен хотеть.

— Ты хорошо знаешь, почему я не хочу!

Марио свирепо обернулся к нему, и Томми отпрянул.

— Я не имел в виду…

— Заткнись. Я прекрасно понимаю, на что ты намекаешь!

— Ничерта ты не понимаешь…

— Не ори, — оборвал его Марио. — Люди смотрят. И следи за языком. Впрочем, можно и поорать, а то воркуем вокруг друг друга, как голубки! Хочешь поссориться — просто ляпни еще что-нибудь в этом духе.

— В каком еще духе? Я всего лишь сказал…

— Я слышал, что ты сказал, ragazzo. И я знаю, что ты имел в виду. Еще раз откроешь рот — мало не покажется!

— Ага, и тогда уж Анжело точно начнет рыскать вокруг. Если ты закатишь истерику, стоит мне пригласить девочку на свидание.

Марио схватил его за запястье — затрещали кости.

— Повтори — и я тебе шею сверну.

— Когда мы поссорились в прошлый раз, ты чуть не сломал мне пальцы. А теперь хочешь вывихнуть мне запястье? Чтобы я еще пару недель не выступал? — Томми вывернулся и пнул Марио в голень. — Убери от меня руки!

Марио, явственно пытающийся сдержать гнев, разжал пальцы.

— Хорошо, я заслужил. Прости, зря я так. Мне все равно, сколько девчонок ты поведешь на свидание. Если это утихомирит Анжело, я только за.

Но Томми почему-то разозлился только больше, но не на Марио. А на кого — сам толком