любимым предметом. Одуванчики там, ромашки опознаю, глубже мои познания флоры не распространялись.

В кустах стрекотала какая-то хрень, летали с места на место всякие букашки, солнце жарило, как на сковородке. Идиллия, которая расслабляла, вызывала желание раздеться до трусов и позагорать. Только кто ж мне такое позволит? И, собственно, больше ничего на горизонте не нарисовалось. По сути, мы остановились где-то… да хрен его знает где, но точно не на территории полевого лагеря. Или я его себе неправильно представляю.

Но тогда где же он? Руку даю на отсечение, точно не здесь. Под землёй, что ли?

– Что-то я не понял: а где лагерь? – растерянно замотал головой я.

– В километре отсюда, – терпеливым тоном произнёс Батыр.

– А чё так далеко? – удивился я.

Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Перспектива топать целый километр в полном боевом снаряжении – это такое, сильно на любителя. Чем дольше служишь, тем лучше осознаёшь сей непреложный факт.

– Так полагается.

Уточнить почему, не вышло. Появился офицер с погонами прапорщика – да, в этом мире, как и в своё время в царской России, прапорщики относились к офицерскому составу, пусть и к младшему. Начни я рассказывать о них анекдоты, меня бы просто не поняли.

– Батыр… – Он с сомнением посмотрел на меня, но всё же добавил: – Ланской, за мной.

– Есть, господин прапорщик, – откликнулись мы и двинулись за офицером.

– Лан, контролируй левый сектор, правый беру на себя, – на ходу велел Батыр.

– Принято. Во что стрелять-то?

– Во всё живое, что не будет напоминать человека, – усмехнулся мой шеф-инструктор.

Формулировка была расплывчатой, но я примерно понял.

– И внимательно под ноги смотри. Минзага здесь, конечно, нет, но можно вляпаться в какую-нибудь гадость, а то и на змеюку наступить. Сразу хочу предупредить: гадюки тут самые безвредные. Порой такие гады попадаются, что королевская кобра в сравнении с ними всё равно что уж. И противоядия от их укусов нет.

Пресмыкающихся я никогда особо не любил, так что принял совет во внимание. Прежде, чем делал шаг, старательно всматривался. Эти долбаные змеи мерещились мне просто уже везде. Но потом удалось успокоиться. Эдак и до инфаркта «микарда» недалеко.

Запрета на разговоры не было, поэтому я задал ещё один вопрос:

– Почему минное заграждение не поставили?

– А смысл? – удивился Батыр, но потом сжалился и продолжил лекцию: – Комплекс не просто полевой, а мобильный, и это ключевое слово. Постоянно перемещается с места на место. Ты понимаешь, какой это геморрой – минировать и разминировать каждые несколько дней?

– Догадываюсь.

Он усмехнулся:

– Зная наших сапёров, не удивлюсь, если случайно пару-тройку мин забудут, а на них по закону подлости обязательно наступит и подорвётся кто-то из своих. К тому же от мин шума много, толку мало. Автоматические огневые установки гораздо более эффективны.

– Роботы? – поёжился я.

– Типа того. При необходимости управление принимает оператор, ему уже сообщили о нас, так что проблем быть не должно.

Через пять минут мы увидели и сам лагерь. Поскольку я не ожидал ничего феерического, то и не разочаровался, когда он попал в поле моего внимания. Лагерь представлял собой несколько кунгов, поставленных в замкнутый круг вроде гуситского табора, в центре были разбиты большие армейские палатки. Понятно, что вся эта история сворачивалась довольно быстро и за считаные часы могла сменить дислокацию без особой канители.

Меня заинтересовало, а где собственно находятся эти самые охранные автоматы, и Батыр показал на миниатюрные башенки сверху некоторых кунгов. Из башенок торчали почти невидимые с такого расстояния оружейные стволы.

– Это крупнокалиберные пулемёты. Если разом вжарят – превратят всё вокруг в лунный ландшафт. Кстати, там такой запас патронов – неделю воевать можно, – просветил меня Батыр.

– Ясно, – вздохнул я.

Правда, боюсь, от великана эти пулемёты не спасут, мы по нему долбили из пушек, и всё без толку. Хорошо, что великаны встречаются довольно редко, это просто нам повезло или, точнее сказать, не повезло. От других тварей лагерь отмахается.

Офицер поднёс к глазам бинокль, всмотрелся и почему-то покачал головой:

– Странно! Очень странно.

– Так точно, господин прапорщик, – подхватил Батыр, тоже пристально вглядываясь в свой бинокль.

Поскольку меня их разговор весьма заинтриговал, я тоже достал бинокль и стал наводить резкость.

Пока ничего странного, кунги как кунги. Кстати, можно бы и подкрасить, местами уже довольно сильно шелушатся. За такие вещи в учебке бы три шкуры с каждого сняли и заставили красить в три слоя. Что ещё? Окна в кунгах скорее похожи на бойницы – ну, это понятно зачем. Палатки… тоже ничего особенного, я и в прошлом мире на такие вдоволь насмотрелся.

Но раз двое матёрых волков насторожились, значит, это «жу-жу» неспроста. Видимо, мне не хватает опыта, чтобы понять, что именно им не понравилось.

Я вопросительно посмотрел на инструктора, и тот, не поворачиваясь ко мне и не убирая от глаз бинокль, понял, что от него хотят.

– Ни одной живой души. Такое чувство, что лагерь вымер, – пояснил Батыр.

Точно! Так и есть, пусть я сразу и не обратил на этот факт внимания. Сконцентрировался на всяких мелочах, упустив главное. Век живи, век учись.

– Именно, – подтвердил прапорщик, – а ведь мы выходили с ними на связь примерно час назад. Понятно, что часть персонала могла отправиться на вылазку, это в порядке вещей, но пустовать лагерь не должен, – задумчиво добавил он. – Нас уже должны были увидеть и выйти на связь.

– А мы можем связаться с лагерем через наши рации? – спросил я.

– Батыр, переключись на их частоту и попробуй вызвать хоть кого-то, – велел командир.

Минут через пятнадцать Батыр развёл руками:

– Господин прапорщик, ничего не получается. Молчат как рыбы. Что будем делать: вернёмся и запросим у базы дальнейшие распоряжения?

– Ты сам знаешь, что скажут на базе: проникнуть в расположение лагеря и выяснить, что произошло. Поэтому не будем терять времени зря. Надеюсь, хотя бы автоматы они отключили. Оставайтесь на месте, а я попробую подойти ближе.

– А если не отключили? – напрягся я.

– Первая очередь будет предупреждающей, трассирующими патронами и чуть в сторону, – пояснил Батыр. – Так что можешь расслабиться.

– Ты же сам учил, что на выходе расслабляться нельзя, – опомнился я.

– Выходит, не зря учил, раз помнишь, – довольно осклабился он.

Пока мы с ним переговаривались, прапорщик слегка пригнулся и неторопливо пошёл вперёд, к лагерю. Не успел он сделать несколько шагов, как одна из башенок неторопливо дёрнулась и развернулась в его сторону.

Поскольку Батыр в этот момент смотрел на меня, он проглядел этот разворот автоматической установки. А я… Неприятное предчувствие кольнуло меня в