–Ничего не ответишь?!

–Я… прошу прощения у наставника за причиненные неприятности. Эта ученица заслуживает наказания…

Она с какой-то неловкостью в движениях поклонилась ему.

–Хм. Двадцать ударов палкой будет достаточно.

–Да, наставник. Ученица примет наказание…– Она снова поклонилась.

–Тогда иди. Мы разберемся с этим эльфом,– ответил он ей, махнув рукавом.

–Подождите! Какое еще наказание?! Рин сама чуть не пострадала!– возразила Миранна, подскочив от изумления.

–Она нарушила два правила нашего пика. Двадцать ударов – это лишь небольшая часть того наказания, которое она должна получить,– ледяным голосом ответил ей старейшина Мин.

Ни Мия, ни Джек более не вмешивались. Они продолжали сидеть около Хиро, проверяя его состояние. Жрица посмотрела на них еще раз, а затем развернулась и ушла в сторону бамбукового леса.

–Пусть старейшина Гу исполнит наказание,– сказал глава пика. Старейшина Шао с грустью посмотрел на него.

–Глава, ты… ты же видел, что у нее…

–Ты меня не услышал?– переспросил мужчина, но теперь более строго. Шао Хуаншаню ничего не оставалось, кроме как с грустью кивнуть ему. Когда он ушел, глава снова посмотрел на Джека и Мию.– Перенесите вашего спутника обратно в хижину. Ему придется немного поваляться, пока не придет в себя.

–Что это значит?! Вы не можете его разбудить?!– Эльфийка, кажется, была на грани истерики.

–Нет. Никто не может,– ответил ей вампир, сидящий рядом.– Пробуждение души не остановить. Оно должно завершиться само, и только тогда он очнется.

Джек выглядел хмурым. Несколько раз кидал взгляды куда-то сквозь толпу, в бамбуковый лес, куда ушли двое, но не двигался.

–Почему… брат… неужели… Рин виновата?..– В голосе Мии начал зарождаться гнев.

–Быстро же ты меняешь отношение к другим. Раньше винила меня, что я ее провоцирую, а теперь винишь ее в том, что твой брат – реинкарнация Дэмиана?

Эльфийка начала дрожать. Кажется, она его не слышала. Вампир же раздраженно посмотрел в сторону леса.

–Давай уже отнесем Хиро обратно. Нужно поспешить.

* * *

Услышав о наказании старшей ученицы, послушники тут же сбежались на главную площадь перед Залом Гармонии. Джек и Мира не смогли убедить Мию отойти от брата, поэтому пришли туда без нее.

Рин уже сидела на коленях в центре платформы, ожидая прихода старейшины Гу. Девушка была абсолютно спокойна внешне, но от Миры не скрылось то, как сильно она сжимала руки на коленях.

Когда на площадь пришли все пять старейшин, она подняла голову.

Старейшины Гу и Шао бросали на нее печальные взгляды. Они явно хотели помочь ей избежать наказания.

В это же время Мин Жунбай начал говорить:

–Старшая личная ученица этого мастера нарушила два правила пика и обязана принять наказание в виде двадцати ударов дисциплинарной ферулой. Есть ли несогласные с наказанием? Сделайте шаг вперед.

Почти тут же, как все и ожидали, вышел Гао Люсы.

–Мастер, обвинения несправедливы! Сестрица не могла знать, что пробуждение произойдет именно в момент тренировки! Я прошу вас сжалиться над ней.

Он глубоко поклонился.

–Люсы, мое обвинение несправедливо? Настоящий мастер должен знать, когда можно начинать опасную тренировку, а когда нельзя.

–Но Рин!..– Когда он подошел еще ближе к младшей сестре, его глаза тут же распахнулись.– Стоп… сестрица, твоя рука!

Юноша буквально подлетел к ней, хватая за левую руку.

Все ленты на ее запястье уже окрасились в бордовый цвет. Мира замерла в изумлении.

Неужели во время падения жрица все же пострадала?

–Ты же ранена!

Однако Рин отпихнула от себя юношу.

–Приступайте к наказанию, дядюшка Гу,– спокойно ответила она.

–Нет! Рин, нельзя! Тебе сначала нужно!..

–Не лезь.– Она холодно посмотрела на соученика.– Я приму наказание мастера прямо сейчас в полном объеме.

–Ты уверена?– спросил ее подошедший старейшина Гу. В его руках была тяжелая на вид приплюснутая дубинка. Она вся была обшарпанная, старая, и на ней виднелись кровавые разводы, намекающие, насколько тяжелые увечья она приносила всем провинившимся.

–Приступайте к наказанию.– Девушка выпрямила спину и сжала подол своей одежды руками. Старейшина со вздохом вложил ей в рот белую ткань, которую она зажала между зубами.

Прицелившись, он ударил ее по спине в первый раз. Раздался громкий стук, но девушка лишь немного покачнулась, не издавая ни звука.

Далее удары начали следовать один за другим без остановки.

Ни обливи, ни вампир теперь не видели ее лица. Но по тому, как она сжималась при каждом шлепке, можно было понять, что это было очень больно.

Жрица все еще хранила молчание. Ни стонов, ни криков, ни даже прерывистых вздохов. Она крепко держала кусок ткани между зубами, не допуская даже мысли о том, чтобы показать, как это невыносимо.

После шести или семи ударов Миранна больше не могла смотреть на происходящее и закрыла глаза. Казалось, что она сейчас заплачет. Джек же продолжал наблюдать, и каждый удар заставлял его кулаки сжиматься с большей силой.

Еще на площадке он почувствовал запах ее крови. Но не смог подойти к Рин там, ведь ее быстро оттеснили, и жрица оказалась в отдалении от спутников.

Теперь же запах крови стал еще более насыщенным, поэтому вампиру приходилось с трудом сдерживать свою истинную сущность.

Он давно не пил человеческой крови и не собирался делать этого. Когда Джек встречал раненого человека, никогда так сильно не реагировал на запах его крови.

Но этот аромат начал сводить его с ума. Он был похож на запах человека из его прошлого…

Это было невыносимо. Он желал лишь одного – чтобы наказание закончилось.

Почему этот день, что начинался очень хорошо, пошел наперешабан? Потому что они повздорили? Потому что девушка, ущемленная неверием в ее силы, решила доказать, что с ее помощью Хиро осилит тренировку? А теперь Рин принимает наказание за то, что хотела помочь ему.

Он вспомнил, что жрица рассказывала прошлой ночью. Жизнь действительно несправедлива к ней.

Последний, двадцатый, удар оказался самым сильным. От него Рин потеряла равновесие, и, чтобы не упасть, ей пришлось упереться руками вперед.

Она успела забыть, что была ранена, и чуть не упала на землю лицом.

–Рин! Позовите целителя!– тут же закричал Гао Люсы, подбегая к ней.

Мин Жунбай, который хранил гробовое молчание, снова заговорил:

–Похоже, ты понимаешь, что нужно делать, а что нельзя, только этим местом.