Сейчас Изабелла очень хорошо чувствовала иное — некая дама вполне благородного и респектабельного вида, живущая за многие сотни километров от Петербурга и от места, где погиб этот парень, должна была скорчиться от боли. А когда приступ уляжется, она должна понять — кое-кто отлично знает, каков род занятий респектабельной дамы. И не только знает, но и встал на ее след.

Выйдя на освещенную улицу, Изабелла направилась к ближайшей станции метро. Настроение у нее было отличным, и никто не мог бы предположить, что эта женщина только что отправила на тот свет человека. Она мурлыкала песенку на странно звучащем здесь, в теперешнем Петербурге, языке, и тихо улыбалась своим мыслям.

* * *

— Все глухо! — с досадой сказала Татьяна, когда к ужину в столовой «Третьей стражи» собралась вся компания. — Ты уже знаешь, что тут сотворилось? — обратилась она к сидевшей напротив Марине.

— Не только знает, а уже работает, — ответил за Марину парень со странным именем Корвин. — Только и у нас пока все глухо. Неужели среди ученичков не нашлось хорошего некроманта?

— Я бы понял, если бы они сделали куколку этой чертовой биологички, а потом истыкали ее и сожгли. Полшколы бы собралось — раз уж нельзя сжечь оригинал, — усмехнулся Алекс. — Ты лучше другое вообрази — мы с Татьяной сегодня изображали методистов из комитета по образованию. Прикинь, как мы выглядели…

Корвин только головой покачал. Вот уж кто не походил на чиновницу, так это Таня. В своем вечном черном платье с серебряными украшениями (а один кулончик, между прочим, — в форме черепа). Хорош методист, ничего не скажешь! Впрочем, отводить глаза и заставлять окружающих видеть то, что нужно, а не то, что есть на самом деле — одна из самых меньших способностей мага. Даже Марина, пробыв здесь всего лишь год, прекрасно освоила эту науку.

— Так вот, эта тварь, — продолжал Алекс, — гораздо гаже, чем мы о ней думали. Знаете, с чего она свою карьеру начала? С доносов — на тех, кому, видите ли, советская власть не нравится. Правда, время быстро поменялось, доносы из моды вышли. Но и потом наша заслуженная училка отличалась.

— Девочкам проверки на девственность устраивала, — поморщилась Татьяна.

— Во-во, и не только. Прелесть! Доброго слова о ней никто не сказал.

— А не может она взять и прийти в школу — по старой памяти? — предположила Марина.

— Ну так а наружка на что? — рассмеялся Алекс. — Был тут такой случай…

— Ладно-ладно, потом расскажешь про своих приятелей, — перебила его подруга. Алекс только вздохнул. — Кор, лучше скажи, что у вас? Тоже гадости? — спросила Таня.

— Еще какие! Говоришь, она с отправок людей в лагеря начала? Закончила тоже мерзко. Мы тут побывали у ее бывших квартирантов… Нормальная семья, надо бы Рэкки попросить — пусть организует небольшую материальную помощь, раз уж они попали под наше наблюдение. Не смогли заплатить вовремя — она их выставила. Просто выставила вещи на лестницу. А кошку — вышвырнула в окно. При их ребенке!

— Гм, а не мог тот ребенок… — с сомнением проговорил Алекс.

— Знаешь, тут я уверен не на все сто, — ответил Корвин. — Нам с Мариной пришлось изображать социальных работников, так что рассказали они все даже без гипноза. А девочка — она только «здрасте» сказала — и ушла. Психотравма. Могла и проклясть — неосознанно. Но силы не те, хватило бы, пожалуй, на инфаркт для этой поганой старухи. Но чтобы еще и в зомби превратить — это вряд ли. А ведь с самого начала эта тварь начала юлить перед квартирантами: ах, скажите пожалуйста, девять тысяч за квартиру — кто ж это может в наши дни потянуть такие расходы!..

— Кор, ты лучше расскажи про обыск… — осторожно напомнила Марина.

— А это — дело особое, — продолжал Корвин. — Тут та еще история… Сдается мне, бабуся догадывалась, что ее после смерти ждет. В комнатке — иконки, свечки… Чего только нет!

— И не помогло, — Татьяна зло усмехнулась.

— Да уж, оно и помочь не могло, — согласился Корвин. — Речь не о том — кажется, тварь при всем при том увлекалась магией, что с православием, мягко говоря, несовместимо. По крайней мере, нашлось масса вырезок из газет. Колдуны-ведуны, порчи-сглазы. Это мы с собой прихватили — он полез в сумку и достал объемистую прозрачную папку.

— Ну вот, а говорил — глухо, — вздохнула Таня, взяв папку — осторожно, двумя пальцами, словно опасаясь запачкаться. — А это самый что ни на есть след. Сейчас посмотрим, — она вынула из папки первую вырезку. — Так, «потомственный колдун… эффективное лечение онкологических заболеваний…» Тут даже подчеркнуто.

— Вряд ли она к нему пошла, — пожал плечами Корвин. — Старуха была еще и жадной… как процентщица. А этот берет слишком много.

— Точно, что процентщица, — заметил Алекс. — Жаль, не встретил ее наш Сережа Казарский с топором…

Он тотчас же осекся, а Татьяна посмотрела на него очень нехорошим взглядом, обещавшим крупные неприятности в самом ближайшем будущем.

Марина сделала вид, что ничего не расслышала, хотя воспоминание о Казарском было для нее болезненным. И Алекс это тотчас же понял, углубившись в обсуждение «ведунов» из газетной рекламы.

…Сергей Казарский руководил совершенно особым отделом «Третьей стражи» — отделом, занимавшимся информационной работой. Именно туда и направили Марину — для дальнейшего обучения. Девушка опасалась признаться себе самой, что Сергей — вполне симпатичный молодой человек — стал ей небезразличен. Неизвестно, к чему могли подойти их отношения, если бы не случилось большой беды.

Было у Сергея весьма небезобидное хобби: уничтожать тех, кто совершил преступления по всем меркам человечности, и продолжал спокойно жить. До встречи с ним, разумеется.

Все бы и обошлось, но он затронул интересы противников «Стражи», причем затронул преднамеренно. Начались поиски, Марина тоже участвовала в них, и начала кое о чем догадываться. И тогда Сергей исчез из города, причем Марина исполняла роль заложницы. О том, что она была заложницей вполне добровольной, не знал почти никто — кроме Рэкки, который, как ни странно, был полностью на ее стороне.

Но вот о том, что отношения Марины с Казарским несколько отличались от обычных отношений «начальник — стажер», знали многие. И Алекс очень стыдился своей оговорки…

— Та-ак, а это еще что такое? — послышался голос у них за спиной. — Любопытный снимочек? Кор, посмотри-ка на нее! Как по-твоему, что это за зверь?

Подошедший незаметно Рэкки протянул руку к одной из вырезок.

— Да я их и не просматривал как следует, — сознался Корвин.

— Неужто — из дома воскресшей старушки? — продолжал Рэкки.

— Именно оттуда, — сказал Кор. — А к чему это?

— А ты на снимочек-то посмотри, — предложил ему шеф «Утгарда». — Кое-что и разглядишь. И потом — кажется, это не вырезка, а отдельная рекламка.

— Дай-ка сюда, — сказал Алекс. Он, не дожидаясь приглашения, взял листовку и не стал внимательно рассматривать снимок, а вместо этого провел над ним рукой. К такому движения все уже привыкли. Алекс был слеп, правда, вряд ли кто-то из плохо знающих его мог бы такое предположить, ну да, смотрит временами как-то странно, наверное, какая-то болезнь зрения, вроде косоглазия. А то, что его глаза — всего лишь умело наведенная иллюзорка, что Алекс пользуется только магическим зрением, не знал никто.