– Мы любим драгоценные камни, – добавил мистер Тюльпан.

– Вы делали копии… этого? – спросил Косой.

– Без комментариев, – заявил мистер Гвоздь, который никаких копий не делал, и, более того, понятия не имел, как это можно осуществить.

Однако он решил, что мистер Косой в таком положении, когда слишком осторожным быть невозможно, и, похоже, сам мистер Косой считал так же.

– Могу ли я доверять вам? – задумчиво сказал мистер Косой, как будто самому себе.

– Послушайте, все очень просто, – терпеливо сказал мистер Гвоздь, у которого опять разболелась голова. – Если разойдется слушок, что мы посадили своего клиента, это будет очень плохо для нас. Люди скажут: «Этим типам нельзя доверять. Они не умеют себя вести». Однако если те, с кем мы ведем дела, узнают, что мы пришили клиента за нечестную игру, это будет другое дело. Они скажут себе: «Вот это бизнесмены. Деловые люди. Они знают, как делать дела».

Он замолчал и посмотрел на тени в углу комнаты.

– И что? – напомнил ему о себе мистер Косой.

– И… и… к черту все! – сказал мистер Гвоздь, мигнув и покачав головой. – Давай сюда камни, Косой, или тобой займется мистер Тюльпан, понял? Нам пора убираться из этого города, полного чертовых гномов, вампиров, троллей и оживших мертвецов. У меня от него мурашки! Так что давай сюда камушки! Быстро!

– Очень хорошо, – сказал мистер Косой, – а что насчет импа?

– Он отправится с нами. Если нас поймают – его тоже. Если скончаемся при загадочных обстоятельствах… некоторые люди получат информацию. А когда мы окажемся в безопасности… в общем, ты сейчас не в том положении, чтобы спорить, Косой. – Мистер Гвоздь вздрогнул. – У меня был тяжелый день!

Мистер Косой открыл ящик стола и бросил на обитую кожей столешницу три вельветовых мешочка. Мистер Гвоздь вытер лоб платком.

– Взгляните на них, мистер Тюльпан.

Наступила пауза, два человека смотрели, как мистер Тюльпан высыпает драгоценные камни на свою огромную ладонь. Некоторые из них он внимательно изучил сквозь увеличительное стекло. Потом понюхал их. Потом осторожно лизнул парочку.

– Ты думаешь, я …ный идиот? – спросил он.

– Даже не думай спорить, – предупредил мистер Гвоздь.

– Может, ювелиры ошиблись, – предположил мистер Косой.

– Да-а-а? – протянул мистер Гвоздь.

Его рука снова метнулась к карману, но на этот раз вернулась с оружием. Мистер Косой уставился в дуло пружинного пистоля. Технически, а также с точки зрения закона, это был арбалет, в котором пружина взводилась при помощи человеческой силы, но благодаря новейшим технологиям все это было упаковано в небольшой прибор, внешне представлявший собой трубку с рукояткой и спусковым крючком. По слухам, любой, кого Гильдия Убийц поймала бы с такой игрушкой, тут же испытал бы на себе ее способность легко быть стпрятаной в человеческом теле; а городская стража любого мегаполиса, обнаружив, что против неё использовали это оружие, тщательно проследила бы, чтобы его обладатель больше никогда не касался ногами земли, вместо этого его ноги вскоре покачивались бы в воздухе под дуновениями утреннего бриза.

Где-то в столе, должно быть, был припрятан еще один рычажок. Дверь распахнулась, и в комнату вбежали два человека, один вооруженный двумя длинными ножами, а другой – арбалетом.

Просто ужасно, что мистер Тюльпан сотворил с ними.

Это был, в некотором роде, особый навык. Когда вооруженный человек вбегает в комнату, где его совершенно точно ждут неприятности, ему требуется доля секунды, чтобы оценить обстановку, принять решение, просчитать свои действия, подумать. Мистер Тюльпан в этой доле секунды не нуждался. Он не думал. Его руки двигались, будто сами собой.

Чтобы осознать произошедшее, даже внимательному мистеру Косому понадобился мысленный повтор. И даже в этом замедленном от ужаса повторе с большим трудом можно было уследить, как мистер Тюльпан хватает ближайший стул и замахивается. А в конце этого неуловимого движения два человека уже лежат без сознания на полу, рука одного из них вывернута под неестественным углом, а нож дрожит, вонзившись в потолок.

Мистер Гвоздь даже не обернулся. Его пистоль по-прежнему смотрел в лицо зомби. Зато другой рукой он достал из кармана небольшую зажигалку в форме дракона, а потом мистер Косой… тот самый мистер Косой, который потрескивал на ходу и пах пылью… мистер Косой увидел, что торчащий из ствола наконечник маленькой стрелы обернут куском ткани.

Не отрывая взгляда от юриста, мистер Гвоздь поднес огонь к тряпке. Она вспыхнула. А мистер Косой и вправду был весьма сух.

– Я собираюсь поступить очень плохо, – сказал Гвоздь, сам будто загипнотизированный. – Но я раньше столько раз поступал плохо, что еще один разок можно и не считать. Ну, типа, убийство – страшная штука, но второе убийство уже и вполовину не так страшно. Так что когда совершишь их десятка два, каждое следующее практически ничего не значит. Но… сегодня такой прекрасный день, птички поют, где-то живут милые твари вроде… котят и всего такого прочего, солнце блестит на снегу и дарит надежду на приход весны, с цветочками, зеленой травкой и еще большим количеством котят, а потом будет жаркое лето, и нежные поцелуи теплого дождя, и множество других прекрасных вещей которые ты никогда не увидишь, если не отдашь нам то, что лежит у тебя в ящике, потому что ты сгоришь как факел, ты, лицемерный, лживый, двуличный сушеный сукин сын!

Мистер Косой покопался в ящике и достал еще один вельветовый мешочек. Нервно поглядывая на своего партнера, который раньше никогда не упоминал котят, за исключением предложений, содержащих также слова «бочка с водой», мистер Тюльпан взял мешочек и изучил его содержимое.

– Рубины, – сказал он, – очень хорошие, б…

– А теперь убирайтесь отсюда, – проскрежетал мистер Косой. – Немедленно. И никогда не возвращайтесь. Я никогда не слышал о вас. Никогда не видел вас.

Он уставился на танцующий огонек.

Мистер Косой за последние несколько сотен лет сталкивался со множеством опасностей, но ни одна из них не была столь угрожающей, как мистер Гвоздь. И столь неустойчиво безумной, тоже. Гвоздь нетвердо стоял на ногах, постоянно бросая взгляды в темные углы комнаты.

Мистер Тюльпан потряс партнера за плечо.

– Давай грохнем его, б…, и пойдем? – предложил он.

Гвоздь моргнул.

– Верно, – сказал он, похоже, приходя в себя. – Верно.

Он взглянул на зомби.

– Думаю, сегодня я сохраню тебе жизнь, – сказал он и задул огонек. – А завтра… кто знает?

Угроза была неплоха, но как-то чувствовалось, что грозил он не от всей души.

Потом Новая Фирма ушла.

Мистер Косой сел и уставился на закрытую дверь. Ему было совершенно ясно, а у мертвеца большой опыт в таких делах, что два вооруженных клерка, ветерана юридических битв, в помощи уже не нуждаются. Мистер Тюльпан знал свое дело.