– Изабель, какого хрена тут творится? – спрашивает Кармен.

Кровь заливает слова и буквы на доске Уиджа. Бен что-то бормочет.

– Отец наш небесный, – молится Джордж.

Струйка крови добирается до края расщелины посередине выработки и стекает в нее.

– Что это? Что это? Что это мы видим? Что?

Кармен приказывает всем отойти от ручейка крови и стать рядом с нею. Все, кроме профессора, повинуются.

– Изабель, – говорит Кармен. – Иди сюда, Изабель.

Профессор Прайс оборачивается. Лицо ничего не выражает. Левый ее глаз красен, от него по щеке стекает струйка крови.

Сцена третья и последняя, несомненно, – кульминация фильма. Теперь его содержание вполне соответствует названию, поскольку съемочная группа, выйдя из выработки, о которой говорилось выше, обнаружила, что после панического бегства не в состоянии определить свое местонахождение на схеме. Пробовали идти галереями, казавшимися знакомыми, но местонахождение так и не определили. Часть съемочной группы находилась на грани истерики.

Между тем Кармен сумела вывести Изабель из состояния транса, в которое та погрузилась. Левый глаз у нее по-прежнему оставался красным из-за кровоизлияний, но кровоточить перестал. Отвечая на вопрос Кармен и Кристи, Изабель поделилась кое-какими секретами, которые, как мы и предполагали, от нас утаивала. Она рассказала, что поиски сведений об Агате Мерривезер привели ее на интернет-сайт, содержащий странные сведения. Ей попался на глаза заголовок «Связанная женщина в шахте» и показалось, что статья под ним может иметь отношение к уже собранным ею данным. Сайт постоянно перезагружал ее компьютер, поэтому она не смогла прочесть всю статью, но прочитанное ее заинтриговало. Речь шла о четырнадцатилетней девочке, совершившей в начале шестидесятых годов ХХ века серию ужасных убийств в северо-западной части штата Нью-Джерси, в сельской местности неподалеку от Пенсильвания-лайн. Девочку задержал шериф, и по какой-то причине для консультации пригласили местного католического священника. Это, в свою очередь, привело к тому, что вызывали еще двух священников, одного пожилого, другого молодого. Оба они говорили с акцентом, по которому никто не мог понять, из каких они краев. Они назвались членами небольшого ордена в Перилаймио. Девочку выпустили под их надзор при условии, что она не будет покидать своего дома. Через некоторое время оказалось, что сама девочка, ее родители и эти священники скрылись в неизвестном направлении. Поговаривали, будто ее ищут, но если и так, то поиски ничего не дали.

– Какое все это имеет отношение к делу? – спрашивает Кристи, и Изабель объясняет, что на этом веб-сайте приводилось имя девочки: Агата Мерривезер. По-видимому, с помощью церкви ей и ее семье удалось бежать на восток, где они осели в Уихокене. Но вот вопрос: почему?

– Эта Агата была одержима, – говорит Джордж. – Ведь к тому дело клонится, верно?

– Я тоже так думала, – говорит Изабель, – пока не поинтересовалась орденом в Перилаймио, к которому принадлежали эти священники. Это очень-очень старый орден, может быть, он даже старше самой католической церкви.

– О чем она говорит?! – восклицает Меган. – Как часть церкви может быть старше самой церкви?

– Как елка на Рождество, – говорит Бен, – или как рождественское полено[82]. Как языческие обряды, перенятые церковью.

– Вот именно, – говорит Изабель. – Членов ордена Перилаймио обвинили в управлении Kere.

– А это что такое? – спрашивает Кристи.

– Духи смерти, – говорит Бен.

– Духи смерти? – говорит Меган. – Откуда он это знает?

– Он учил греческий в школе, – говорит Бен.

– Это что же, привидения, что ли? – говорит Меган.

– Скорее, больше похоже на дьяволов, – говорит Джордж.

– Нет, – говорит Изабель. – Есть еще такие существа первобытной тьмы, над которыми церковь не властна. Для того чтобы оставаться в мире, им необходима кровь. Если они вселяются в человека, их нельзя изгнать или уничтожить.

– Что здесь и происходит, – говорит Джордж. – Агату Мерривезер привезли сюда, чтобы держать в заключении.

– Это все теория, – говорит Изабель. – Сначала в этой истории я видела лишь случай длительного истязания девочки религиозными фанатиками. Шахта, по-видимому, должна была служить не привлекающим внимания примитивным местом заключения. Скорее всего мужчины, сопровождавшие Агату на север штата Нью-Йорк, рассчитывали, что она умрет в этих галереях от плохого питания или болезни.

– Это еще с какой стати? – говорит Кристи. – Разве Изабель только что не сказала, что духов смерти нельзя убить?

– Тут все сложнее, – говорит Изабель. – Сущность Kere – жестокость. Насилие против них бессильно, однако если человек, в которого они вселились, умирает от естественных причин, они его отпускают.

– Ерунда какая-то, – говорит Кристи. – Если видите в этом хоть какой-нибудь смысл, объясните его мне.

– Дело в том, – говорит Кармен, – что Изабель считала, будто мы имеем дело с ненормальной женщиной.

– Честно говоря, – подхватывает Изабель, – я была уверена, что Агата умерла уже несколько лет назад. Самое большее, на что я надеялась, – это найти ее останки.

– А вместо этого, – говорит Кристи, – имеем… это. Имеем то, что имеем.

– Мы заблудились, – говорит Джордж. – Заблудились во тьме. И где-то рядом с нами находится чудовище.

Плутая, съемочная группа оказывается в другой небольшой выработке, в стенах которой через регулярные интервалы расположены проемы.

Вот как на сайте IMDb описывается то, что последовало за этим:

Бен посветил фонариком в самый правый проем, оказавшийся тупиком – луч фонаря уперся в стену нетронутой горной породы. Следующий проем вел в ход. Бен посветил еще левее в следующий проем. Тут тоже был тупик, но в горной породе примерно на высоте человеческого роста находился такой же портрет, какой съемочная группа видела раньше: правая половина – как женское лицо, а левая – череп.

Меган вскрикивает.

– Что за хрень? – говорит Кристи.

– Это лишь еще один рисунок, и на нем кресты, – говорит Бен и протягивает свободную руку к рисунку. – Видите?

Его фонарик гаснет. Снова вскрикивает Меган.

– Бен! – зовет Кармен.

– Бен! – говорит Джордж. – Сейчас не время шутить, старина. – Джордж направляет луч фонарика в нишу.

Происходит какое-то движение. Бен вскрикивает. Луч фонарика мечется из стороны в сторону, потому что Джордж пытается уследить за происходящим. Кристи вскрикивает. Кармен направляет фонарик на Бена.

– Ну же, ну, – говорит она.

Бен продолжает кричать. Кто-то схватил его сзади. Белые руки обхватили его за шею и грудь, белые ноги – за талию. Голова с длинными черными волосами прижимается к его шее. Бен одной рукой хватает белую руку, другой с размаху бьет по этой голове, оступается и едва не валится назад.