Среди ночи Володя разбудил Лисицына:

— Я слышу на озере голоса…

Лисицын, шепнув Володе, чтобы не будил дядю, пошел к тому месту, откуда слышались голоса. Вскоре он увидал две лодки с вооруженными китайцами, которые лениво взмахивали неуклюжими веслами. Одна лодка пошла прямо на север, другая, более тяжелая на ходу, поплыла вдоль берега их острова. Китайцы всматривались в глубь леса. Лисицын разбудил Гедеона и попросил, чтобы они с Володей загрузили в лодку все вещи и запасы и дожидались в ней его возвращения из разведки. Сам же бросился вслед за неприятелем.

Китайцы уже осматривали южный берег острова, не имевший удобных мест для высадки. Когда они плыли мимо подводных камней, высоко выдававшихся из воды, вокруг которых пенились волны прибоя, с лодки бросился в озеро человек и исчез в коварной глубине. Прежде чем лодка остановилась, беглец вынырнул из пучины, потом снова погрузился и вскоре показался между камнями прибрежья, но не смог взобраться ни на один из них. Китайцы двинулись к незнакомцу.

— Не дамся я вам живой! — закричал он, подхватив увесистый камень.

Сердце Лисицына дрогнуло — русский. Он с трудом начал спускаться к воде с утесистого берега, цепляясь за кусты и ветки деревьев, с искренним желанием спасти пленника.

— Двигайтесь влево, — сказал он громко, скрываясь за камнем от полетевших с неприятельской лодки пуль.

Незнакомец, удивленный русской речью, с минуту оставался в недоумении, потом прокричал:

— Пока не скажешь, кто ты, я с места не тронусь!

— Я — Лисицын. Плыви же скорее влево, Константин!

— Господи! Сергей Петрович! Вот счастье-то! Константин двигался очень медленно. Лисицын догадался,

что у него на ногах кандалы. Через минуту казак уже обнимал своего спасителя:

— Вот радость Бог послал, Сергей Петрович. Теперь уж не поймать меня окаянным.

— Здесь со мной Гедеон и Володя. Разбей кандалы камнями — и наверх. Враги не посмеют преследовать нас в лесу.

Казак погрозил мучителям своим могучим кулаком, подложил под кандалы камень и, ударяя сверху другим камнем, скоро освободился от уз.

— Поспешим! — сказал Лисицын. — Чтобы скрыть настоящий след, побежим сперва берегом на восток так, чтобы нас видели. Эта хитрость избавит нас от преследования по пятам.

Китайцы, увидав двух русских, поспешно шедших берегом, не решились выбираться на берег для их преследования. Лодка погналась за русскими, вероятно, с полной решимостью в первом удобном месте причалить к берегу. Когда Лисицын уверился, что хитрость его удалась, товарищи остановились, потом углубились в лес и кратчайшим путем вышли к Гедеону и Володе. Общая радость встречи была искренней. Удалого казака все любили. Всегда осторожный Лисицын не дал им разговориться. Все уселись в лодку и поспешно отплыли к западному берегу озера. Когда остров стал совершенно невидим, Лисицын перестал грести и решил держать совет.

— Путь на юг теперь нам открыт, — сказал он. — Предлагаю плыть к Амуру. — С Богом! — вскричал Гедеон.

— Оно, конечно, хорошо бы махнуть на реку Амур, — начал Константин. — Но силы нашей не хватит. Передовые озера сообщения не имеют, а в первом проливе, которого не миновать, стоит вооруженная джонка…

— Ты знаешь это наверняка?

— Видел своими глазами. Когда мы вас оставили, перетаскивали лодку четыре раза, а когда прошли пролив, наступила страшная стужа, озеро замерзло и повалил снег. Одна партия наших пошла замерзшими озерами к Амуру. Другая отправилась на восток в надежде попасть на Алмазную, а оттуда на Приют. Я же с двумя товарищами не решился на зимний поход в неизвестной стороне и остался зимовать на озерах, найдя у самого берега в горе небольшую пещеру.

Тут мы сбили из глины печь, в которой постоянно горел у нас огонь. Питались рыбой, ловя ее вершами, как вы, Сергей Петрович, учили нас на Приюте. Иногда случалось застрелить и крупную дичь. Зимой один товарищ помер, а другой отморозил пальцы на ногах. Как тут было идти? Бросить товарища — грех смертный. Так захватило нас лето.

Недели две тому сплю себе крепко в нашей пещере… Еще, помнится, сон пригрезился, что большущий медведь стал ломать и душить меня — от боли даже проснулся да так и ахнул, когда увидал, что на мне сидят пятеро китайцев и руки- ноги веревками скручивают. Я было побросал с себя эту нечисть, да связанный что поделаешь? Осилили.

От них разными манерами узнал я, что вся наша партия, шедшая к Амуру, переловлена. А вчера пришел посланный от их урядника с северного края озера, что, дескать, поймали какого-то человека, по всем приметам русского, не из простых. Вот и снарядили две лодки, а меня взяли вместо переводчика, потому что приноровился разговаривать с ними знаками.

Я напросился грести, надеясь улизнуть при случае. Дураки-то обрадовались, развязали мне руки, весло дали. Я старался работать усердно, забавлял их разными штуками, до них китайцы очень охочи. Они меня хвалили и стеречь перестали, а я про себя думаю, проведу я вас, дураки, уйду, хоть бы и умереть пришлось. Как загляделись они на остров, я приметил место удобное да и нырнул в воду. Кабы не Сергей Петрович, утонул бы, но им не сдался ни за что на свете. — Теперь очевидно, — сказал Лисицын, — дорога на Амур закрыта. Остается направиться к Алмазной реке и по ней к Приюту. Там мы соберемся с силами и придумаем, как добраться до Нерчинска.

— С Богом, Сергей Петрович! — ответил за всех Гедеон. Товарищи поплыли сначала на юго-восток, потом повернули на восток и, достигнув берега, начали подниматься вдоль него на север. Начинало светать. Густой туман клубился над озером и затруднял наблюдение. Лисицын уменьшил скорость из опасения удариться о береговой мыс или подводную скалу. Вдруг ему послышались голоса. Сложив весла, он стал всматриваться вдаль.

— Впереди лодка, — сказал он тихо. — Я ее не вижу, но ветерок доносит говор людей. Нам нужно немного выждать, чтобы определить, в каком направлении плывут враги: в одном ли с нами или навстречу. В последнем случае нужно будет отступать под прикрытием тумана.

Говор стал ослабевать — неприятельская лодка шла по одному с ними курсу, на север. Лисицын начал медленно подвигаться вперед. Туман поредел,