погладил ее волосы. – А то, что ты любишь двоих, не твоя вина. Разве можно заставить сердце не чувствовать?

– Как мне жить дальше?

Тристан грустно усмехнулся.

– Послезавтра ты выйдешь замуж за моего брата, нарожаешь ему кучу детишек и умрешь старая, дряхлая, беззубая, но до одури счастливая, с оболтусом Уиллом в один день. Я же продолжу пить, просаживать богатство папеньки в азартные игры и прелюбодействовать с распутными девицами, а к сорока годам стану обрюзгшим вонючим уродцем с большим пузом и гнилыми зубами.

Анна рассмеялась сквозь слезы, и от этого переливистого, как журчание горного ручья, смеха Тристану стало легче дышать.

– Я не желаю такой судьбы тебе, – прошептала Анна, закончив смеяться. – Пожалуйста, перестань прятаться за маской порочного повесы. Я знаю, что ты не такой, Тристан. Знаю, что ты можешь быть другим. Возьмись за ум. Однажды ты встретишь ту, кто исцелит твое сердце и полюбит тебя больше жизни, а ты полюбишь ее. Я желаю тебе счастья, Тристан.

– Мне достаточно твоего счастья, Анна. Его хватит на нас двоих. И раз уж мы заговорили о предстоящей свадьбе… – Тристан запустил руку в карман и достал золотой кулон с выгравированными на нем ландышами, бутоны на которых сверкали крошечными бриллиантами.

– Счастливого бракосочетания, любовь моя, – прошептал он и протянул медальон Анне. – Только прошу, не вставляй в него портрет Уилла, – добавил он саркастичным тоном.

Анна взяла украшение и внимательно его изучила.

– Ландыши… мои любимые. – Анна улыбнулась, а потом вдруг одумалась: – Ты не придешь на свадьбу?

– Приду. Но к белому танцу надеюсь напиться так, что меня ничто не будет волновать, кроме вина.

– Белого танца? – В глазах Анны читалось недоумение.

– Танец невесты. Невеста танцует с женихом, а девушки приглашают кавалеров сами. Не слышала о таком? – Тристан удивленно выгнул бровь.

– Нет, – растерянно ответила она.

Тристан встал с лавки и протянул ей руку.

– Что ты делаешь?

– Собираюсь научить тебя танцевать, потому что мой братец – самый настоящий болван и чуть не выставил тебя неумехой перед южанами.

Анна посмотрела на него как на дурака, а затем неуверенно вложила свою ладонь в протянутую руку. Тристан резко притянул ее к себе. Левую руку девушки он закинул себе на плечо, а свою опустил ей на талию.

– Ты уверен, что сможешь обучить меня за ночь? – с подозрением спросила она.

– Нет. Но я хочу хотя бы на миг представить, что это я – счастливый жених.

Губы Анны дрогнули, и Тристан пожалел о своих словах.

– Не стоит грустить из-за меня. Невеста должна улыбаться в день свадьбы.

Она тихо хихикнула. Тристан начал медленно двигаться, напевая себе под нос мотив прекрасной мелодии.

– У тебя красивый голос, – прошептала Анна, с нежностью глядя на него.

– В детстве старшие братья называли меня Соловей, потому что я пел без умолку. Правда, в основном только похабные песни.

Анна улыбнулась. Они кружили по саду в опасной близости от пруда и не заметили, как их руки переплелись в тесном объятии. Тристан слушал учащенный ритм ее сердцебиения. Послезавтра эту прекрасную мелодию будет слушать уже другой мужчина – его брат. И он будет греться в ее нежных объятиях и целовать сладкие губы. Но сегодня ее сердце билось для него. Сегодня ее объятия грели его израненную душу.

Сделав большой круг, он оторвал Анну от земли и закружил. Она громко расхохоталась. Ее звонкий смех был таким заразительным, что Тристан не сдержался и засмеялся в унисон с ней.

В какой-то момент у него закружилась голова, и он споткнулся об торчащий из земли корень ивы. Потеряв равновесие, Тристан завалился на мягкую траву и потянул за собой Анну.

– Какой ты неуклюжий жених, – сквозь смех проворчала Анна.

– Может, я опьянел от счастья, – ответил он, тихо посмеиваясь.

Они смотрели друг на друга. С их губ срывались короткие смешки, которые с каждым разом становились все тише и слабее. Ее дыхание щекотало его кожу, и Тристан из последних сил держался, чтобы не поцеловать девушку.

Анна, казалось, увидела это в его глазах.

– Мне надо вернуться в замок, – прошептала она и, неловко отстранившись от Тристана, встала ноги.

– Прощай, Тристан.

– Прощай, Анна, – ответил он и приложил титанические усилия, чтобы улыбнуться.

Анна сделала несколько шагов, но потом остановилась и повернулась к Тристану:

– Те письма с музыкой, что ты присылал… Там были композиции, которые я играла впервые и никогда ранее не слышала. Кто их автор?

Тристан нервно почесал щетинистый подбородок и тихо ответил:

– Их написал я. Для тебя.

Анна прикусила губы, и по ее щеке снова скатилась слеза. Сегодня она израсходовала весь свой запас слез. Она нервно заламывала руки, а потом встрепенулась и чуть ли не бегом бросилась к нему. Тристан резко поднялся, встретив Анну и заключив ее в объятия.

– Я надеюсь, ты будешь счастлив, Тристан.

Анна приподнялась на носочки и нежно поцеловала его в уголок рта. И этот почти сестринский поцелуй сказал ему гораздо больше, чем любые ее слова. Затем она ушла, оставив Тристана одного.

Он лежал на земле, уставившись на небо, пока там не погасла последняя звезда и не взошло яркое весеннее солнце. Тристан недовольно прищурил слезящиеся от ослепительного света глаза и продолжил упрямо смотреть вверх, глупо надеясь увидеть в этом ярком желтом пятне черты любимого лица.

Его личного солнышка – Анны.

Глава 34

Аврора села на кровати и спросонья посмотрела на дверь. Кто мог стучаться посреди ночи? Рэндалл крепко спал, и даже настойчивые посторонние звуки не смогли разбудить его, хотя было совсем на него не похоже. Она натянула ночной халат и, приоткрыв дверь, через небольшую щель увидела Анну. Даже в темноте было видно, насколько девушка взволнованна.

– Анна? Что произошло? – удивленно спросила она, открыв дверь настежь, чтобы золовка могла пройти.

– Аврора, прости, что беспокою вас в столь поздний час. Но мне очень надо поговорить, – ее голос дрожал.

Аврора бросила подозрительный взгляд на стражников, что стояли как истуканы и упрямо взирали перед собой, словно не слышат разговора господ.

– Проходи, я разбужу Рэндалла.

– Нет! Не стоит, – испуганно пролепетала Джоанна. – Я хотела поговорить с тобой.

– Со мной?

– Да. Мы можем пойти ко мне, чтобы не беспокоить Рэндалла? – Анна бросила испуганный взгляд на кровать.

– Конечно, – коротко ответила Аврора, и девушки направились в соседние покои.

В комнатах Анны до сих пор горели лампы. Они расположились на большой кровати. Джоанна выглядела совершенно разбитой, ее лицо было заплаканным.

– Анна, милая, что с тобой? – Аврора встревожилась, и ей отчего-то