– Почему же? Он впал в немилость? Или вы уже поймалисвоего убийцу и несчастный больной переводчик стал тебе не нужен?

– Нет, убийцу еще не поймали.

– Так в чем же дело?

– Ни в чем. Я сама буду ему звонить, когда нужно. Давайзакроем эту тему.

– Давай, – покладисто согласился Леша. –Давай поговорим о том, как мы с тобой будем отмечать первую годовщину нашейсвадьбы. Судя по выражению растерянности и вины на твоем лице, ты об этомуспешно забыла. Я прав?

– Ой, Леш, я все время помнила, но мне казалось, чтотринадцатое мая еще так далеко.

– Вынужден тебя огорчить, подруга, тринадцатое маянаступит через несколько дней. И у твоего брата Александра на этот счет быламасса всяческих идей, одна затейливее другой. На всякий случай напоминаю тебе,что у них с Дашунчиком тоже годовщина свадьбы, и тоже первая.

– А что Саня предлагает? Какую-нибудь экзотику?

– Естественно, у него же замашки миллионера. Я у нихсегодня был, Дашка веселая, уже совсем в себя пришла и готова праздновать наполную катушку. Тебе на выбор предлагается три ресторана, один дороже идиковиннее другого.

– А без этого никак? – с робкой надеждой спросилаНастя. – Это же понедельник. Если идти в ресторан, то после работы. Что жемне, целый день на Петровке в парадном виде торчать? В костюме и при каблуках?Я этого не вынесу.

– Твой брат это учел и предлагает нам выбор из ночныхресторанов. После работы ты можешь заехать домой переодеться, потому что в этизаведения можно приходить и в десять вечера, и в двенадцать, они работают дошести утра.

– Ты с ума сошел! – возмутилась она. – Дошести утра! А на работу? После бессонной ночи, что ли?

– Асенька, но выбора-то нет, – развел рукамиАлексей. – Праздновать нужно именно тринадцатого числа, переносить нельзя,это же не банкет по поводу защиты диссертации, который можно устроить и черездень, и через два, и через неделю. Это годовщина конкретного события, котороепроизошло тринадцатого мая. И с этим уже ничего не поделаешь.

– Есть выбор, – решительно сказала Настя.

– Какой же?

– Вообще не праздновать. Мы с тобой вдвоем прекрасновыпили бы по бокалу, посидели тихонько на кухне, поговорили и легли спать вустановленное время. Может быть, ради такого случая ты купил бы мне цветы, а ятебе – какую-нибудь симпатичную трогательную ерундовинку. Вот и все.

– Асенька, ты не права, – мягко сказал муж. –Ты забыла про Саню и Дашку. Для них этот день значит очень много, гораздобольше, чем для тебя. Ты вспомни, как трудно они шли к своему браку. И вспомни,как Саня расшибался в лепешку, чтобы обе наши свадьбы состоялись в один день.Для них это важно, ты не можешь этого не понимать. Они оба считают, что ихсчастье – полностью твоя заслуга. Если бы ты не отнеслась в свое время к Саше спониманием и сочувствием, он бы просто бросил Дашку и ничего бы не было. Они ипредставить себе не могут, чтобы праздновать годовщину своей свадьбы без тебя.И мы с тобой обязаны пойти им навстречу. В конце концов, ты сама только что сказала,что близких людей у тебя немного. Вот и не нужно их обижать.

– Ладно. – Она обреченно махнула рукой. – Небуду обижать. Хотя мне эти ночные ресторанные гульбища поперек горла. Можетбыть, уговорим их собраться у нас, а? Все-таки проще. И переодеваться не надо,и время на дорогу домой тратить не придется.

– Ася, возьми себя в руки. – Голос Алексея сталстрогим. – Это праздник для всех четверых. Если мы соберемся здесь, тополучится трое празднующих, из них двое – нарядных, а четвертый – кухарка. Имоей бедной фантазии, в общем-то, хватает на то, чтобы догадаться, кто из насбудет этой кухаркой.

– Прости, – пробормотала Настя, смутившись. –Я не подумала. Пойдем в ресторан.

– В какой? Саня просил выбрать.

Алексей протянул ей три фирменные карточки ночных ресторанов.Настя мельком глянула на названия. Два из них ничего ей не говорили, третий –«Лада» – был тем рестораном, возле которого полтора года назад было совершеночрезвычайно хитроумное убийство. «Ладу» она отмела с ходу, а из двух оставшихсявыбрала тот, в котором предлагалась китайская кухня.

Одной из версий, прорабатывавшихся по двойному убийству вдоме Соловьева, была версия о том, что ночной гость охотился за тем жедокументом, что и Марина Собликова по наущению людей из «Шерхана». В рамкахэтой версии старший лейтенант Доценко попытался собрать сведения в налоговойполиции. Нужно было выяснить, попадало ли издательство в сферу внимания, и еслипопадало, то выявлены ли какие-либо нарушения. Но Доценко ждало разочарование.Перед налоговой полицией издательство «Шерхан» было чисто аки ангел.

Разговаривал с Доценко сотрудник, который курировализдательскую и книготорговую деятельность в Москве. Высокий, с тонкиминтеллигентным лицом, он производил впечатление человека, свободноориентирующегося в финансово-налоговых проблемах, и не оставлял ни малейшихсомнений в том, что свой участок он знает не хуже собственной биографии.

– Вы же понимаете, «Шерхан» – такое крупноеиздательство, что у меня не мог не возникнуть интерес к нему. Даже, честно вампризнаюсь, некий охотничий азарт появился подловить их на чем-нибудь,прищучить. Эдакое профессиональное честолюбие, знаете ли. И ничего.

– Совсем ничего? – не поверил Доценко. – Такне бывает.

– Я тоже так считал, – улыбнулся сотрудникналоговой полиции по фамилии Устинов. – И тоже долго не мог поверить, чтоу них с налогами все в порядке, все копал, искал. Можете мне поверить, за ниминичего нет. Ни одного не обложенного налогом рубля. Или они живут честно, илиработают очень аккуратно. Во всяком случае, упрекнуть их с нашей стороны не вчем. Я могу узнать, чем вызван ваш интерес к «Шерхану»? Они где-то засветились?

– Нет. В доме переводчика, который много лет работаетна это издательство, совершено убийство, и мы проверяем, не связано ли оно скакими-то махинациями «Шерхана». Просто одна из рабочих версий, не болеетого, – ответил оперативник в соответствии с инструкцией, полученной отГордеева.

* * *

Оксане не терпелось поделиться с Вадимом своей радостью. Онадолго собиралась с духом, прежде чем решилась повести себя с Кириллом так, каксоветовал Вадим. Все эти дни она старательно делала вид, что не знает опоявлении в его жизни другой женщины, мило улыбалась, близости сама непредлагала, а когда Кирилл пытался уложить ее в постель, спокойно ссылалась наусталость или недомогание, с горечью замечая плохо скрываемое облегчение,проступавшее на его лице. Утешало одно: Есипов не дал ей сразу же от воротповорот, значит, либо понимает, что эта выдра грудастая у него ненадолго, либовсе-таки дорожит ею, Оксаной, не хочет рвать с ней.

Поняв, что тянуть дальше нельзя и пора делать решительныйшаг, она согласилась на очередное предложение Кирилла поехать к нему домой.