— Я вижу, мадам, вы прекрасно все обдумали, — сказал Вариан де Винтер. — Ваш план кажется мне великолепным.

— Значит, решено, — улыбнулась довольная графиня Лэнгфорд.

На следующий день, когда ее мать уезжала, увозя детей, Нисса должна была изо всех сил сдерживаться, чтобы не устроить сцену. Близнецам в этот день исполнилось пять месяцев, и, по мнению их матери, все эти месяцы они хорошели с каждым днем. У обоих уже отросли такие же блестящие черные волосы, как у их отца. Эдмунд унаследовал сине-фиолетовые глаза матери, Сабрина — темно-зеленые глаза Вариана. И брат, и сестра обещали стать весьма энергичными и целеустремленными особами, но при этом в характере каждого уже наметились индивидуальные черты.

Кое-как сдержав слезы, Нисса расцеловала своих обожаемых малюток. Блейз видела, как тяжело ее дочь переживает предстоящую разлуку.

— Теперь ты понимаешь, — сказала Блейз, — каково было мне расставаться с тобой, когда я уезжала ко двору после смерти твоего отца?

— О да, — всхлипнула Нисса. — Береги их, мама! Мы постараемся вернуться побыстрее. Если бы королева Кэтрин родила, она бы понимала меня!

Вариан не стал объяснять жене, что королевы мало занимаются своими детьми. Дело королев — рожать наследников престола, а дальше уже не их забота. В большинстве случаев воспитанием королевских детей занимаются удостоенные доверия вельможи и слуги. Вариан обнял жену. Карета графини Лэнгфорд отъехала, и Нисса уже не сдерживала слез. Граф знал, что никакие слова не смогут ее утешить. Пройдет еще несколько дней, прежде чем Нисса восстановит душевное равновесие, .

Через два дня, когда пришел их черед покидать Винтерхейвен, Нисса спросила мужа:

— Ты и вправду веришь, что король скоро разрешит нам вернуться домой?

— Не такие уж мы важные персоны, — ответил он. — Он вызвал нас только потому, что так захотела королева. Мы попробуем внушить Кэт мысль отослать нас восвояси, но, конечно, пройдет некоторое время, прежде чем наше общество наскучит ей. Тогда, если нам самим не удастся убедить ее, я поговорю с дедом. Уж он заставит Кэтрин вести себя как следует.

Глаза Вариана блеснули. Он видел, что Нисса возмущена его словами. Граф хорошо знал, как ненавистна его жене даже мысль о том, что ей придется обращаться к герцогу Томасу с какой бы то ни было просьбой.

— Я найду способ убедить королеву отпустить нас, — заявила Нисса. — Этого человека я не стану просить ни о чем!

— Разве ты не счастлива со мной, дорогая? — спросил Вариан. — Кого же, как не моего деда, мы должны благодарить за наше счастье?

— Ты сам говорил, что твоего деда нисколько не заботило, ; что будет со мной после того, как он скомпрометирует меня в глазах короля. Если бы ты не согласился помочь ему, он мог бы швырнуть меня в постель какого-нибудь конюха. Тогда моя жизнь вообще была бы погублена! — сердито сказала Нисса.

Ничто не могло привести ее в такой гнев, как упоминание о герцоге.

— Но этого не произошло. Ты оказалась в моей постели, мы поженились, и теперь у нас двое прелестных детишек. Ты не должна копить злобу против моего деда, Нисса. Он старый человек, которого в общем-то никто не любит. Мне жаль его, моя хорошая. Теперь-то я знаю, что мне гораздо больше нравится быть де Винтером, живущим в деревенской глуши с обожаемой женой, чем Говардом, шагающим по коридорам власти.

Нисса ничего не ответила. Она ненавидит всемогущего герцога Норфолка, хотя знает, что никогда не сможет отомстить ему за то, что он с ней сделал. Муж спросил Ниссу, счастлива ли она. Да, она счастлива. Она любит Вариана и гордится им. Она любит Винтерхейвен. Она любит своих детей. Но герцог Норфолк взял на себя смелость распорядиться ее жизнью, и этого она ему никогда не простит.

Глаза Ниссы вдруг округлились: она осознала, о чем только что подумала, как о само собой разумеющемся. Она любит своего мужа! Она любит! Как же это случилось? Нисса не могла вспомнить, когда произошел этот поворот в их отношениях, она не отдавала себе отчета в нем, пока только что не сказала себе, что любит Вариана де Винтера. Она не мыслит своей жизни без него или без их детей. Нисса украдкой из-под длинных ресниц разглядывала мужа. Какой он красивый! И Эдмунд, и Сабрина взяли у него удлиненное лицо и прямой нос. Когда мать убеждала Ниссу, что любовь придет со временем, она сочла Блейз сумасшедшей. Теперь Нисса понимала, что мать была права. Любовь может прийти, особенно если у женщины такой добрый, умный, заботливый муж, как у нее.

Нисса дотронулась до его руки, и Вариан вопросительно взглянул на нее.

— Я люблю тебя, — застенчиво прошептала она, и ее щеки порозовели. Выражение, появившееся в глазах Вариана в ответ на ее слова, до глубины души поразило Ниссу. Это было выражение такого всепоглощающего счастья, что Нисса даже пришла в замешательство. Она не стоит его любви.

Его рука легла на ее плечи, и, целуя ее ладонь, Вариан тихо спросил:

— И давно ли вы, мадам, пришли к такому важному заключению?

— Только что, — призналась Нисса. — Когда я думала о том, что до сих пор сильно сержусь на твоего деда, то вдруг поняла, что уже не могу жить без тебя, Вариан. Мое сердце полно тобой.

Он поцеловал ее долго и нежно. Она отвечала на его поцелуи более пылко, чем когда-либо до сих пор. Его рука скользнула за ее лиф и начала ласкать тугую грудь.

— Я знаю, как тебе тяжело, — прошептал Вариан, — но я рад, что ты уже не будешь кормить, любовь моя. Теперь эти две маленькие красавицы вновь принадлежат только мне.

— Боюсь, что сейчас и я этому рада! — вспыхнув, шепнула Нисса.

Она потянула за ленты его рубашки, распахнула ее и начала гладить и ласкать мощную грудь мужа. Под пальцами она ощущала сумасшедшее биение его сердца. Наклонившись, Нисса целовала грудь Вариана, ласкала языком его соски, постепенно опускаясь к животу.

По крыше их равномерно покачивающейся кареты застучал дождь. Вариан все более жадно целовал жену, одновременно одной рукой освобождаясь от одежды.

— Сядь ко мне на колени, — хрипло приказал он. — Я хочу тебя!

— Кучер! — ужаснулась его безумству Нисса. — Что, если он нас увидит?

— Карета не остановится, пока мы не доедем до гостиницы, — задыхаясь, произнес Вариан, усаживая ее на себя. — Никто нас не увидит.

Нисса поудобнее устроилась у мужа на коленях и почувствовала, как он легко вошел в нее. Она отважно распахнула лиф, чтобы он мог свободно ласкать ее груди. Затем, уперевшись руками в его плечи, она начала медленно раскачиваться на нем, ни на секунду не отрывая взгляда от его глаз. Как это волнующе безнравственно, думала Нисса, предаваться любви в движущейся карете. Ее юбка задралась, обнажив молочно-белые бедра, руки Вариана сжимают ее надушенную нежную грудь, в то время как она ритмично движется вверх — вниз, вверх — вниз… О, ей хотелось бы, чтобы это продолжалось вечно, но, увы, они оба настолько сильно возбудились, что все кончилось довольно быстро. В изнеможении, не в силах отдышаться, они развалились на сиденьях. Наконец Нисса спросила: